«Независимая газета»: Белорусские силовики борются за влияние

Недовольство Генпрокуратуры осторожно и мягко высказал начальник управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией Александр Ракевич. Комментируя решение парламента разрешить проводить оперативно-разыскные действия, связанные с заключением под стражу, обыском и прослушкой без санкции прокурора, он заявил, что это решение вызвало «весьма неоднозначную оценку со стороны органов прокуратуры». Сделав реверанс в сторону коллег («в этих силовых структурах работают профессионалы»), Ракевич высказал предположение, что вступление в силу изменений тем не менее «может нарушить существующий баланс».

Напомним, что на прошлой неделе парламент Белоруссии принял поправки в некоторые законодательные акты по вопросам усиления борьбы с преступностью. Документ позволяет руководителям МВД, КГБ и Департаменту финансовых расследований Комитета государственного контроля самостоятельно принимать решения о заключении под стражу, обыске, прослушке и записи переговоров, осмотре жилища. Также в соответствии с ним возбуждать уголовные дела в отношении лиц, включенных в реестр главы государства, депутатов парламента и местных советов сможет не только генеральный прокурор, но и председатель КГБ, МВД, ДФР КГК. Законопроект оговаривает, что возможность эта будет использоваться лишь в исключительных случаях, только для предупреждения тяжких и особо тяжких преступлений. За прокуратурой сохраняется право надзора за реализацией этой нормы. В частности, генпрокурор будет иметь право опротестовать решение вышеупомянутых органов.

Законопроект не был однозначно принят даже депутатами, в чем признался глава нижней палаты Владимир Андрейченко. В связи с этим намечено через год провести ревизию применения новых норм.

Куда более резкую критику вызвало принятое решение у правозащитников. В беседе с «НГ» юрист Белорусского Хельсинкского комитета (БХК) Гарри Погоняйло высказал сожаление, что подобные решения принимаются без обсуждения с общественностью. Он констатировал, что действие новых норм расширяет возможности вмешательства силовых ведомств в жизнь граждан, что не может быть оправдано благими намерениями «усиления борьбы с преступностью». Тем не менее, по мнению правозащитника, в данном случае речь идет не столько об усилении контроля за частной жизнью, сколько о межведомственных разборках. «Тотальный контроль у нас существовал и без этих нововведений», - полагает эксперт. Он напомнил, что даже прежняя белорусская практика вступала в противоречие с мировой, поскольку в западных странах решение о слежке и прослушивании телефонов принимают суды, а не прокуратура, как это было в Белоруссии. «После раскрытия фактов коррупции в органах прокуратуры, видимо, ведомства, которые находились под ее надзором, решили воспользоваться моментом и перестроить систему, руководствуясь узковедомственными интересами», - предположил Погоняйло, говоря о причинах расширения прав силовых ведомств.

Следствием действий новых норм, по мнению Погоняйло, станет «появление фальсифицированных дел, использование уголовной юстиции для борьбы с инакомыслием и сведение счетов между конкурирующими оперативными службами и силовыми ведомствами», что также является привычным делом в Белоруссии.

Правозащитники полагают, что такая ситуация выгодна не только силовым ведомствам, но и действующей власти в целом. Конкурентная борьба между силовиками позволяет власти контролировать все эти ведомства одновременно, не давая ни одному из них занять лидирующие позиции. Что, в свою очередь, дает возможность иметь компромат на ключевых фигур силовых ведомств и держать их в ежовых рукавицах.