Екатерина Карстен: «Я никогда не считала себя немкой, я всегда хотела вернуться в Беларусь»
Новости Беларуси. Что сделано для развития белорусского спорта и как тренировались в советское время? Какие перспективы у белорусской гребли и почему в Беларуси лучше, чем в Германии? Об этом поговорили с двукратной олимпийской чемпионкой по гребле, шестикратной чемпионкой мира Екатериной Карстен.
Екатерина Карстен, двукратная олимпийская чемпионка по гребле, шестикратная чемпионка мира:
Как спортсмен я горжусь тем, что тут очень много делается в Беларуси. Именно для нашего вида спорта у нас в Беларуси два канала международного уровня, проходят соревнования (вот в Заславле и Бресте проходили международные соревнования).
О стадионе «Динамо»: «Я там ездила, искала себе обувь»
Я его, когда приехала в Минск, помню, что там был рынок. Я там ездила, искала себе обувь. А сейчас смотришь по телевизору, конечно, там классно, и соревнования проходят же, и были в прошлом году Европейские игры.
Минск сейчас вообще неузнаваем. Мы с мужем заехали, сколько я там прожила, и то заблудились
Если говорить о Европе, там уже давно на велосипедах ездят. Я вот когда в Германии жила, ездила на велосипеде на тренировки. У нас очень много людей стало на велосипедах ездить, есть велодорожки.
Минск, конечно, поменялся. Даже здесь, ну сколько я там прожила, Минск сейчас вообще неузнаваем. Даже в новом районе мы с мужем заехали, сколько я там прожила, и то заблудились, потому что сделали новое метро, дороги, дома настроены. Заблудились, ехали на машине. Очень красиво стало, конечно. Хожу, рассматриваю все.
Раньше вот был институт физкультуры и после ничего не было, а сейчас там такие гиганты стоят, красиво.
«У меня были лодки, во-первых, тяжелые, качества такого не было, весла деревянные еще»
Сразу мечталось получить костюм спортивный. Я была еще в СССР. Когда мне выдали первый костюм, я с гордостью носила его. Хотелось хорошей лодки. У меня были лодки, во-первых, тяжелые, качества такого не было, весла деревянные еще. Анатолий Иванович мне все что-то там отрезал, что-то с ними чудил, чтобы полегче были. Я еще когда выиграла первенство Союза (до 18 лет), попала на чемпионат мира, и мне выдали Empacher. Это была мечта – получить Empacher, погоняться, потренироваться на нем.
Сейчас у нас и лодки есть у детей. Дети выходят на тех же Empacher, о которых я мечтала. И экипировка у всех детей тоже есть, и красивая. Я своим детям давала (экипировку – прим. ред.), Анатолий Иванович говорил, нечего детям одевать, я потом привезла, а он говорит: «У нас уже выдают, но спасибо, ладно, пригодятся. Буду выдавать, если дети какие контрольные пройдут, буду как приз давать твои комбинезоны». Даже тогда удивлена была, оказывается, детей тут хорошо одевают, все есть.
Об училище Олимпийского резерва: «Я так отъелась гречки, что на нее смотреть не могла»
Я училась в училище, нас там кормили пять или шесть раз, очень много кормили, на то время хорошо кормили. Правда, я так отъелась гречки, что на нее смотреть не могла, сейчас уже немного даже ем.
«Когда бросаешь спорт – не знаешь, где себя применить, куда пойти, что делать»
Когда бросаешь спорт и не знаешь, где себя применить, куда пойти, что делать. За рубежом они тренируются и учатся, и потом работают. Конечно, им легче после спорта себя найти, у них получается. У нас – не знаю. Мы привыкли – только тренировался, отдохнул – пошел тренироваться. У нас спорт – это профессионально, трудовую книжку дают. Для спорта это очень хорошо. Но в дальнейшем, чтобы найти себя, дальше найти работу – это немножко тяжеловато.
О должности старшего тренера: «Тяжело пока я вхожу в эти все роли»
В национальной команде я уже давно, но с другой стороны была, с этой – у меня все новое, тяжело пока я вхожу в эти все роли. Интересно с детьми тренироваться, ездим на сборы, смотрим, подсказываем.
Мы с мужем обсуждали, что ребенок будет жить в Германии, но, когда я закончу карьеру, мы вернемся в Беларусь
Мы с мужем сразу обсуждали, что у нас ребенок будет жить в Германии, учиться будет в Германии, но когда я закончу карьеру, мы вернемся в Беларусь. Я никогда не считала себя немкой, я всегда хотела и выступать за Беларусь, и вернуться в Беларусь. Поэтому никаких сожалений нет.
О белорусской гребле и перспективах: «Идем понемножку, не стоим на месте, подтягиваемся к тому, что было»
Да, немного академическая гребля потеряла, но вот на Олимпиаду у нас отобралось два экипажа и, я надеюсь, еще доберут лицензии. Идем понемножку, не стоим на месте, подтягиваемся к тому, что было.
У нас все есть: лодки, тренажеры, залы, каналы.
«Я доказала, что люблю Беларусь»
Я доказала, что люблю Беларусь, потому что у меня было много предложений из других стран. Я правда, уехала в Германию, но я вернулась сюда, в Беларусь.
Читайте также:
«У меня отец отбирал топор, говорил, что малая ещё». Карстен о детстве в деревне и почему ей нравилась мужская работаПочему Екатерина Карстен не хочет быть тренером?
«На Олимпийских играх Катя мне её и вставила». Почему у тренера Карстен появилась серёжка в ухе
