«У меня проблема – я не могу даже отдыхать за границей». Большое интервью с Геннадием Давыдько о СМИ и его биографии
Геннадий Давыдько стал гостем программы «В людях».
«Ощущаю себя белорусом на родине, который реализуется в тех направлениях, которые он любит»
Вадим Щеглов, СТВ:
Читал вашу биографию. Можно отметить, что у вас она достаточно разнообразная. Вы и профессиональный актер, и руководитель театра, и руководитель в прошлом большого медиахолдинга, председатель общественного объединения, парламентарий. А вот вы себя внутренне все-таки кем ощущаете – актером, журналистом или депутатом?
Геннадий Давыдько, председатель РОО «Белая Русь»:
Вот пафосно ведь прозвучит, хотя я этого не боюсь. Я ощущаю себя белорусом на родине, на своей родной земле, который реализуется в тех направлениях, которые он любит. И человеком, которому Господь дал определённые возможности и требует реализации этих возможностей. Собственно, так я себя ощущаю. Конечно, и требования большие к себе предъявляю. Потому что самый большой грех – это не реализовать то, что тебе дано. Еще как меня отец учил, когда я выбирал профессию. Он говорил: «Ты научись что-то одно делать лучше других. И это будет идеально».
Вадим Щеглов:
А еще главное – лучше других и с душой.
Геннадий Давыдько:
Главное – заниматься тем, что любишь. Если человек делает то, что любит, он счастлив. Если он делает то, что он любит и получает за это еще и вознаграждение в виде гонорара или зарплаты – это он вообще самый счастливый человек в жизни.
«У меня проблема – я не могу даже отдыхать за границей»
Вадим Щеглов:
Вы часто в интервью говорите о том, что вы гордитесь тем, что ваши дети, внуки живут в Беларуси. И для вас было бы очень странно и больно, если бы они уехали отсюда. Вы не относитесь к категории тех людей, которые говорят о своей стране, но при этом внуки, дети живут или получают образование где-то очень далеко. Хотя ведь таких тоже немало. Это действительно такой настоящий патриотизм?
Геннадий Давыдько:
Это естественно. Как я отсюда уеду, если здесь могилы моих предков? А когда меня не станет, кто будет ухаживать за моей могилой? Это, может быть, так звучит банально, но это так. Я не могу оставить тех моих Давыдько, которые лежат в этой земле. И которые надеялись подспудно, что какой-то типа меня или после меня будет помнить их и делать лучше для этой земли. Как-то это нормально. Где родился, там и пригодился.
И у меня проблема – я не могу даже отдыхать за границей. Неделя – и у меня все, тоска какая-то. Мне надо вернуться, вдохнуть воздух, я здесь себя комфортно ощущаю. Мне хорошо и по климату, и по людям, которые меня окружают. Это очень важно.
«Творческий человек – это необычный человек, ему надо многое прощать»
Вадим Щеглов:
Давайте вернемся к вашей профессиональной биографии. Вы же выбрали профессию искусства. Всю жизнь фактически руководили творческими коллективами. Народ ведь там непростой – все с амбициями. В чем особенность руководства творческими людьми?
Геннадий Давыдько:
Самое сложное искусство – это руководить искусством. Потому что творческий человек – это необычный человек, ему надо многое прощать. Потому что он может быть с седой бородой, он может быть громогласным, он может быть мощным, но надо видеть, что это ребенок. Надо просто четко понимать, что это ребенок. И часть профессии – это обнаженные нервы. Это я говорю сейчас про хорошего актера, а не про плохого. У хорошего актёра это близкий смех, близкие слезы. Это активное участие эмоциональное в жизни, активная такая мембрана сочувствия, сопереживания.
«Снискать славу среди не очень образованных и не очень осведомленных людей гораздо проще, чем в официальных источниках»
Вадим Щеглов:
В одном из интервью вы сказали о том, что любая официальная – подчеркну – информация сегодня небывалым количеством ботов девальвируется, опускается, подвергается всяческому сомнению. Это говорит о том, что государственная информация от государственных СМИ сегодня как-то по-другому воспринимается, или что вы имели в виду?
Геннадий Давыдько:
Нет, я имел в виду, что на просторах интернета, поскольку это поле боев сейчас, поле боев за точку зрения – даже не за точку зрения, а за общественное мнение, за завоевание территории душ человеческих. Вот это поле, там сейчас одерживают победу войска специально организованные, подготовленные, хорошо проплаченные.
Вадим Щеглов:
Вы это откуда знаете?
Геннадий Давыдько:
Я это знаю потому, что я знаю бюджеты некоторых телекомпаний. Это не совсем секретная информация. Первое – на негатив тянутся люди. Полезная информация – это одно, где что-то купить, а второе – интересная информация. Интересная – значит, кто кого утопил, кто кого убил, кто с кем спал. Вот это вот. И еще почему-то кто-то официальный где-то с чем-то замеченный, а если коррупция… То есть негативчик. Негативчик – он привлекателен всегда. И на этом можно получить лайки. А за лайки – это уже будет оплачено, монетизировано и так далее. Поэтому на этой территории это с одной стороны, а с другой стороны – люди свою точку зрения распространяют и не имеют никакой ответственности. Государственные СМИ имеют чувство ответственности. И не просто чувство, а реально отвечают за каждое сказанное слово. А неофициальные средства массовой информации не отвечают практически за свои слова. И снискать славу среди не очень образованных и не очень осведомленных людей гораздо проще, чем в официальных источниках.
«Вы же читаете только заголовки. Человек читает: «ух ты». Он даже не читает дальше»
Вадим Щеглов:
Сейчас выросло целое поколение, которое в принципе телевидение не смотрит. Или смотрит его только через другие, скажем так, источники коммуникации. Не в привычном телевизоре, а через свои гаджеты. Это то, с чем сегодня приходится иметь дело. Это новое поколение, которое сформировалось и выросло в Беларуси, которое получает информацию оттуда.
Геннадий Давыдько:
Ну и что?
Вадим Щеглов:
Государства мало. Оно практически не присутствует в интернете.
Геннадий Давыдько:
Вы знаете, Президент Александр Григорьевич Лукашенко на это обратил внимание очень конкретно, но, мне кажется, с небольшим запозданием. Этим надо было заниматься серьезно лет пять назад. Вот этим пространством. Понимать, что это не просто коммуникации и не просто игровое пространство, а что это пространство будет очень активно политизироваться и использоваться как инструмент для давления, а в целом – как разрушение государственной системы.
Вадим Щеглов:
А вот как человеку понять, как ему разобраться – правда это или не правда? Вот моя мама читает интернет и звонит мне: «Слушай, а это правда, что так было?».
Геннадий Давыдько:
Никак не разобраться. Человек не разберется в этом. Дело в том, что им очень профессионалы большие манипулируют. Что происходит? Вы же читаете только заголовки. Но человек читает: «ух ты». Он даже не читает дальше. Дальше про что угодно может быть написано. Но грамотный подбор вот таких разрушающих сознание, ранящих информацию заголовков – это и есть информационное воздействие. И это и есть атака. И если человек неустойчивый, если 20 раз он почитает такие заголовки, он будет убежден, что да, так происходит уже. А дальше другие заголовки идут, что надо делать. То есть идет зомбирование, идет установка, это идет конкретная работа.
«У тебя нет хорошей работы, потому что у тебя плохое образование. У тебя есть диплом, но ты плохо учился»
Вадим Щеглов:
Как противопоставить негативу и «расчленёнке» в интернете правдивую и достоверную информацию? Может быть, не всегда такую, которую сегодня «пипл хавает»?
Геннадий Давыдько:
Сократ, когда его ученики отвернулись от него во время лекции и пошли за проституткой, что сказал? Он сказал: «Они пошли, потому что всегда так будет. Потому что падать легче, чем подниматься». Подниматься до истины всегда тяжелее. Подниматься до знания всегда тяжелее. Признать, что ты несовершенен, всегда тяжело. Гораздо проще признать, что несовершенство вокруг тебя. «Государство несовершенное», «государство виновато», «общество виновато, что я такой, а я хороший. Мне просто не везет. Меня не берут на работу, у меня мало денег, у меня нет каких-то свобод. Хотя каких свобод не скажу, не знаю, но чего-то нету». Подожди, а если тебе сказать: у тебя нет хорошей работы, потому что у тебя плохое образование? У тебя есть диплом, но ты плохо учился. И потом, если у тебя есть одна профессия, нагрузи ее знанием, скажем, китайского языка. И у тебя будет такая зарплата. У тебя будет такая работа интересная. Но это ведь надо стараться. Гораздо проще не стараться, а найти вину вне себя. И утруждать себя не надо абсолютно. Это такая простая история падения. Очень легко лежать на диване и хаять, стонать, плакаться, ничего не предлагать.
«Молодежи надо дать место подвигу. Вот как надо спасать молодежь»
Вадим Щеглов:
В России сейчас большой спрос на социальную справедливость.
Геннадий Давыдько:
Там сложные процессы. Тут можно про это говорить, можно – нет, но там идет региональное пробуждение такое. Всерьез кто-то озаботился децентрализацией власти. Серьезное недоверие центру в виде Москвы и чуть ли не сепаратистские движения там. Нам до этого, слава богу, далеко. Тем более, что наш Президент как раз уже анонсировал, что необходимо рассматривать определённые изменения в нашу Конституцию. И речь идет в том числе о децентрализации власти, об отдаче больших полномочий в регионах, в местах, по перераспределению налогов, потому что наша налоговая система во многом носит просто фискальный характер. А налоги должны носить стимулирующий характер.
Вадим Щеглов:
Просто в регионе председателю виднее, что ему важнее.
Геннадий Давыдько:
Конечно.
Вадим Щеглов:
Как уберечь молодое поколение, чтобы они не совершили «героических» поступков?
Геннадий Давыдько:
Для этого им надо рассказывать, их надо учить. Но учить очень трудно. Потому что молодежь, к сожалению, не терпит сейчас нравоучений. Она доверяет не тому, кто говорит доброе, они сейчас падки на злое. Но это я не говорю «вообще молодежь». То есть, скажем, такая деконструктивная молодежь, которая хочет себя как-то проявить. Молодежи надо дать место подвигу. Вот как надо спасать молодежь. Хорошо оплачиваемому, если хотите, подвигу. То есть строительные отряды, создать фронт работы, чтобы молодой человек мог проявить себя в искусстве, в бизнесе. У нас все это есть. Созданы бизнес-инкубаторы.
Вадим Щеглов:
При этом они говорят – мы не видим здесь перспективы для себя.
Геннадий Давыдько:
Как только ты этого человека начинаешь спрашивать: а куда ты ходил? Он говорит – никуда. Он просто не видит. Если он придет даже в «Одно окно» и скажет: я хочу вот такой бизнес организовать, ему даже кредит могут предложить сразу, если он будет убедителен в своей идее. А не просто так бла-бла. Более того, ему предоставят специалистов, которые будут его обучать, как вести этот бизнес и помогут начать этот бизнес. Главное попробовать. Но не пробуют. В том то и дело, заявляют голословно.
Вы повторяете неоднократно – так что делать с молодежью? Я говорю очень просто: во-первых, создать им образ героя нашего времени. Не в виде блогера, и не в виде нувориша. А второе – дать им возможность проявить себя и совершить подвиг на трудовом поприще. Но, к сожалению, чуть не сказал «на фронтовом». Но у нас же очень правильная политика: мы нигде не воюем. Мы не противостоим никому. Наоборот, открыты наши границы, наши души открыты. Чего вы хотите изменить? Другое дело, что другие лезут со своими идеями и за нашей молодежью.
Давыдько: «От имени народа может говорить только один человек – Президент»
«Мне не надо бороться за власть – я у власти»
Вадим Щеглов:
Вы всегда подчеркиваете, что вы больше общественный деятель, нежели политик. Почему так?
Геннадий Давыдько:
Потому что политика – это принадлежность к четкой политической идее. Почему, допустим, общественное объединение «Белая Русь» не становится партией? Одна из причин: наша идея – социальное государство, то есть социальная справедливость, независимость, суверенитет. Это партия народного единства, если там говорить, национального единства «Белая Русь», если так. И я общественный деятель, потому что деятель, который во благо общества, во благо всех конструктивных идей – мы готовы объединять эти идеи, я готов объединять эти идеи. Я не хочу быть приверженцем одной идеи и придерживаться ее курса, партийных дисциплин и прочее. Мне больше нравится быть многовекторным. Не в смысле шататься, сомневаться в каких-то там своих устоях, а исповедовать общечеловеческие ценности. И мне это кажется приоритетным на сегодняшний день. Я себя так ощущаю. Кому-то, может быть, нужно партийное строительство, партийная дисциплина, борьба за власть. А мне не надо бороться за власть – я у власти. Как? В лице «Белой Руси», в лице депутатского корпуса, благодаря своим избирателям в округе.
Вадим Щеглов:
А что за два года в «Белой Руси», как вы у власти, удалось сделать?
Геннадий Давыдько:
Это очень много. У нас работают постоянные проекты. И творческие, и спортивные.
Вадим Щеглов:
Нет, вот то, чем лично вы гордитесь больше всего. Ваш проект.
Геннадий Давыдько:
Я очень горжусь теми мониторингами и работами общественных приемных, которые работают в «Белой Руси». Вот сейчас 150 работают в рамках избирательной кампании. В течение всего периода у нас работают они. Во-первых, это изучение правоприменительной практики и изучение пожеланий людей касательно законотворчества. Потому что большинство в парламенте – это члены «Белой Руси». И мы, собирая пожелания людей по изменению законодательства, можем формировать серьезный портфель предложений по развитию законодательства Республики Беларусь. Вот этим гордимся. Мониторингом и вот это вот работой. Конкретной такой, кропотливой и серьезной.
«Горжусь умением прощать». Геннадий Давыдько в 11 честных ответах на неожиданные вопросы
«Я мечтаю, чтобы люди научились любить родину и успокоились»
Вадим Щеглов:
О чем вы мечтаете?
Геннадий Давыдько:
Я мечтаю о том, чтобы люди в нашей стране ценили то, что перестали ценить, перестают ценить, к сожалению. Я мечтаю, чтобы люди научились любить родину и успокоились. Чтобы разум торжествовал, чтобы понимали ценности, которыми мы сейчас владеем. Есть такое ощущение, что «только потерявши плачем, что имеем – не храним». Мне кажется, что некоторая часть нашего общества, к сожалению, не очень ценит то, что имеет. А мы можем потерять многие очень бесценные вещи, которые вернуть будет крайне тяжело. Вот я мечтаю об этом.
