«"Дух Кремниевой долины" присущ и минской команде». Говорим с Lyft о его приходе в Беларусь
В 2019 году такси-сервис Gett закрыл свой бизнес в Нью-Йорке — райдшеринговый стартап Juno, который приобрел в 2017 году — и одновременно заявил о стратегическом партнерстве с американской продуктовой компанией Lyft. Минская команда, которая ранее работала над сервисом Juno, была поглощена Lyft. Теперь, спустя более чем полгода работы в Беларуси, представители компании — Джастин Муур, технический директор, и Алексей Минкевич, технический директор и лидер минского офиса, рассказали, почему американская компания-«единорог» пришла в нашу страну.
Почему Lyft решил открыть офис в Минске и чем сейчас занимаются белорусы
Агрегатор такси Lyft — продуктовая компания родом из Калифорнии. Она была запущена в 2012 году Джоном Циммером и Логаном Грином. Сейчас сервис доступен для 95 процентов населения США, а также в некоторых городах Канады. Компания вышла на IPO в марте 2019 года, а приобрела минскую команду и открыла свой офис в столице Беларуси — в ноябре 2019 года.
Lyft стал первой публичной продуктовой компанией-«единорогом», которая открыла свой офис в нашей стране («единорог» (Unicorn) — компания-стартап, получившая рыночную оценку стоимости в размере свыше 1 миллиарда долларов США, термин применяется с начала 2010-х).
Выручка компании за первый квартал 2020 года составила 955,7 млн долларов, что на 23 процента больше за аналогичный период прошлого года. И не так давно компания объявила о планах достичь 100% электромобилей на своей платформе к 2030 году.
Новости о сделке Juno с Lyft в ноябре 2019 года для белорусского ИТ-сообщества стали неожиданностью. Но, как говорит глава минского офиса Алексей Минкевич, белорусы тоже узнали об этом буквально в день пресс-релиза.
— Что я чувствовал? Радость за команды. Потому что у нас было две альтернативы — или мы закрываемся, или нас поглощает прекрасная компания, и я рад, что все пошло по очень хорошему для нас сценарию, — говорит Алексей. — Сам процесс проходил очень интересно: американская команда подготовила множество презентаций и разговоров один на один. Сразу стало понятно, что мы здорово понимаем друг друга. Когда заходили разговоры про какие-то инженерные темы, у всех загорались глаза, и было видно, что мы на одной волне.
Первым делом американцы провели для белорусов onboarding — так называется процесс введения сотрудника в компанию, дословно — «посадка». Сюда входят как культурные ценности компании (что важно для сотрудников, как общаться с коллегами), так и технические аспекты — как оперирует бизнес, начиная с продуктовой составляющей и заканчивая инженерными решениями и структурой компании.
Конечно, мы не могли не спросить, почему Lyft принял решение приобрести минскую команду: из-за хороших результатов работы белорусов либо же компания не хотела тратить время на наём новой команды в странах Восточной Европы?
— В Минске мы познакомились с талантливой командой с сильными инженерными навыками, которая превзошла все наши ожидания, — отвечает Джастин Муур. — Команда сделала прорыв на рынке райдшеринга (совместных поездок. — Прим. TUT.BY) в Нью-Йорке в составе Juno. Мы были впечатлены техническим уровнем, знанием предметной области и очень похожей культурой компании. Эти пункты стали ключевыми для принятия решения о сделке.
Кроме того, важную роль сыграло то, что Беларусь активно инвестирует в развитие ИТ-индустрии. Благодаря ПВТ здесь создаются благоприятные условия для технологических компаний: простые и прозрачные процессы, устойчивая стратегия для ИТ-сектора и другое. В Беларуси на протяжении многих десятилетий развивались культура науки, техники и инженерного образования. Все это открывает большие возможности роста для минского офиса Lyft.
Джастин поясняет, что компания стремится привлечь лучших инженеров к разработке продукта, и в настоящее время минская команда «сосредоточена на широком спектре задач, включая работы над картографией и навигацией, разработке приложений для использования общественного транспорта, арендных велосипедов и электросамокатов, а также на инфраструктурных проектах».
— Кроме этого, мы строим команду, которая занимается подготовкой данных по двум направлениям — картография и разметка изображений для машинного обучения. Минские команды работают в тесном сотрудничестве с американскими для создания и улучшения продукта Lyft.
— Поначалу мы очень переживали, что на нас могут упасть какие-то старые задачи, на которые ни у кого не хватает времени. Но все получилось наоборот, — говорит Алексей. — Исполнительный вице-президент Эйсар Липкович, который руководит одним из направлений в Lyft, сказал, что будет правильным передавать в Минск новые перспективные проекты, которые только стартуют в компании. Потому что лишь на старте нового проекта мы сможем оказать максимальное влияние на разработку и бизнес. Плюс если передавать старые проекты, то уйдет много сил и времени на обучение, особенно с учетом разницы в часовых поясах.
Так что теперь вместе с коллегами из Америки мы работаем над основным направлением — картами, которые должны быть специфическими для райдшеринга. Что это значит? Обычные карты оптимизируют ваши маршруты по времени, как быстрее доехать из точки А в точку Б. В райдшеринге же гораздо важнее итоговая стоимость поездки. Если есть возможность не ехать по платной дороге и доехать на 10 долларов дешевле, но на 5 минут позже, то это важно и для пассажира, и для водителя.
Кроме того, обычная карта не говорит, где разрешено останавливаться, а где нельзя и куда водитель сможет доехать на пару минут быстрее. Поэтому очень здорово, что мы работаем над сложнейшими с инженерной точки зрения и новыми для компании стратегически важными задачами — это карты, навигация водителей, поиск адресов, мест, кафе, достопримечательностей и другого.
Как команды работают с 10-часовой разницей во времени и планируется ли переезд
Спрашиваем, планируется ли переместить всю минскую команду в США, как, например, было в MAPS.ME или MSQRD?
— Нет, таких планов у нас нет. Мы видим большой потенциал в Беларуси и планируем расширять офис здесь, — говорит Джастин.
— У Lyft есть два больших офиса в Сан-Франциско и Нью-Йорке, — отмечает Алексей. — В случае нашего успеха это будет хорошим сигналом для американских технологических компаний открыть R&D-подразделения в Беларуси. Я об этом мечтал на протяжении многих лет.
Во время работы в Juno у меня были довольно частые командировки в Израиль. Я ехал по Тель-Авиву и видел вокруг себя небоскребы крупных технологических компаний, таких как Microsoft, Facebook. Причем каждый приход такого гиганта очень хорошо сказывается на рынке, а также на обучении: обычно такие компании существенно инвестируют в университеты и программы подготовки, которые идут еще в школе.
Так что это действительно моя мечта — чтобы на рынке Беларуси работали крупные компании, которые бы улучшали инженерный уровень и нашу систему образования.
Lyft — первый паблик-продуктовый «единорог», который открыл в Минске офис. Если у нас все получится, это действительно может стать сигналом для других компаний, что в Беларуси хорошо делают продуктовую разработку и что уровень наших белорусских инженеров не уступает уровню инженеров американских.
— Сколько человек работало в Минске во время приобретения центра разработки? Все ли они перешли Lyft или были увольнения? Каков размер команды сейчас?
— 99 членов команды Juno присоединились к Lyft в ноябре 2019 года, включая инженерную, офисную и HR команды, — говорит Алексей. — После сделки было всего несколько человек, которые покинули компанию и предпочли работать в небольших стартапах. Были же и такие ребята, которые покинули еще Juno, но решили вернуться в Lyft. В настоящее время у нас более 130 сотрудников, и мы постоянно растем. В текущей ситуации эпидемии сложно озвучивать какие-то конкретные планы, но мы рассчитываем, что через год минский офис вырастет до 200 человек.
На вопрос, появились ли какие-нибудь новые «плюшки» для персонала, глава минского офиса отвечает следующее:
— С этой точки зрения какие-либо значимые изменения отметить сложно. Однако в компании стали работать процессы, которые используются во всех крупных американских ИТ-компаниях. В принципе, они схожи с теми, которые применяются в Google. Как пример: чтобы мотивировать людей расти и развиваться, два раза в год у нас проходит оценка работы команд, когда мы оцениваем, что инженер сделал в последние полгода, как он рос, какой вклад внес в общую работу. И это подсказывает, где тебе стоит немного поднажать и, как следствие, помогает строить карьеру и расти.
Приход этих серьезных и отточенных процессов американских компаний сюда, в Минск, — очень хорошо для нас.
— С момента сделки прошло уже полгода. С какими проблемами и вызовами вы столкнулись?
— Мы продолжаем интегрировать процессы, системы, приложения и инструменты Lyft в минскую инфраструктуру. Полная интеграция может занять некоторое время, мы это понимаем, это определенные риски, но все равно хотим сделать все правильно, — поясняет Джастин. — Работа в разных часовых поясах всегда может представлять проблему для команд в первые месяцы. Например, в Минске 10-часовая разница во времени с Калифорнией, но для нас всегда приоритет — максимальный личный контакт, поэтому многие американские команды немного изменили рабочее время, чтобы иметь возможность обсуждать рабочие вопросы с минскими ребятами напрямую. Мой департамент (Mapping), например, посвящает наши ранние утренние часы виртуальным встречам с минским офисом.
Несмотря на эти проблемы, я впечатлен тем, как быстро команда набрала обороты и уже начала выпускать множество отличных решений для Lyft. Определенно, у нас нет никаких сожалений. Мы рады тому, что Минск стал частью большой семьи Lyft.
— В Минске мы работаем над несколькими продуктами, а все команды являются кросс-функциональными, замыкая в себе всю необходимую экспертизу, от продуктовой до инженерной составляющей, — добавляет Алексей. — Такой подход обеспечивает наиболее быстрое принятие решений и максимальную вовлеченность инженерных команд в достижение целей и задач бизнеса. При удаленной работе на передний план выходит общее выравнивание среди всех команд по целям и стратегически важным вопросам. Такие решения принимаются совместно с американской стороной, мы используем различные фреймворки и форматы.
Конечно, есть много проблем, но мы решаем их одну за другой. Лично для меня такой режим работы, с 10-часовой разницей во времени, достаточно привычен, потому что в начале своей карьеры я работал с IBM. Сейчас для меня важной задачей на следующие 3−5 лет является построить большой офис Lyft здесь, в Минске, такой же, как в Сан-Франциско и Нью-Йорке, где работают тысячи инженеров, и развить это в хорошую историю успеха.
Почему важна социальная составляющая и зачем в минском офисе проводят экскурсии для детей
Говоря о преимуществах работы в компании, директор минского офиса упоминает среди прочего и социальную составляющую, которая важна для него лично.
— В прошлом году я закончил обучение на программе Sustainable business («устойчивый бизнес») Шведского института менеджмента, и мир открылся для меня совершенно в другой перспективе, — рассказывает он. — Действительно, устойчивый бизнес и цели устойчивого развития — это то, что сейчас движет многими странами в мире. Я очень рад видеть такие же активности и у нас в стране.
Я уже 20 лет работаю в ИТ, и на этом уровне карьеры основным моментом при выборе компании для меня является то, какая у компании миссия и цель. И в этом плане Lyft очень коррелирует с моими внутренними ценностями. Это компания, которая искренне двигает мир к лучшему и строит транспортную сеть будущего. Ее цель — не просто посадить человека в машину и заработать денег, а помочь человеку добраться из точки А в точку Б, при этом используя всю транспортную сеть и данные о текущей ситуации в городе. Допустим, если центр города стоит в пробке, то зачем меня сажать в машину и отправлять туда? Я вполне могу проехать центр на метро, а затем доехать на скутере или такси до точки назначения.
Плюс Lyft — компания социально ответственная. Например, мне очень нравится программа, которая помогает людям при трудоустройстве. Допустим, поездка из пригорода в город на собеседование в Lyft для пассажира будет бесплатной. То же относится и к водителям. В США компания строит специальные хабы для водителей — это здания, где внизу есть автомастерские, в которых водители Lyft могут помочь друг другу с мелким ремонтом и заменой масла, а наверху водители могут пройти курсы финансовой грамотности, английского и оставить ребенка в детской комнате, если у человека нет возможности оставить его с дедушкой-бабушкой и уехать на смену.
Это хорошее движение, которое действительно меняет мир к лучшему. И мне приятно работать в компании, которая делает добрые дела.
— Планируется нечто такое и в минском офисе, та же детская комната, например?
— У нас детская комната не настолько актуальна, потому что у нас есть и детские сады, и люди, готовые помочь с воспитанием ребенка. Но мы проводим много активностей в плане помощи в обучении. Например, у нас есть STEM-класс в Бобруйске, который мы открывали еще в Juno и с радостью продолжаем с ним работать.
Идея в том, чтобы не просто помочь оснастить этот класс оборудованием. Мы целенаправленно работаем с детьми, чтобы показать, какие в IT бывают профессии, помочь ребятам с техническими проектами. Они часто приезжают на экскурсии в наш офис посмотреть, как мы работаем, а наши инженеры ездят в Бобруйск и проводят лекции и воркшопы. Я считаю, что это очень хороший мотивационный фактор для детей.
У меня тоже был такой переломный момент. Моя мама работала в НИИЭВМ, и мы, школьники, ходили туда в день открытых дверей, смотрели, как работают инженеры, все было чисто и красиво. А потом в девятом классе у нас была гражданская оборона, и нас отвели в бомбоубежище завода «Термопласт», а заодно провели по цехам. А в 90-х цеха были такими… интересными. Посмотрев на это, я получил хороший мотивационный пинок учиться, потому что я хотел работать там, где мама, а не на заводе.
Поэтому мы достаточно часто проводим экскурсии — и не только для детей из гимназии № 3 Бобруйска, где сделан STEM-класс. Мы сотрудничаем в этом плане с ПВТ, и к нам часто приезжают дети со всей Беларуси. Всегда радостно видеть их удивление и реакцию. У нас даже есть доска, где приколоты отзывы от детей, где они говорят, что теперь стали лучше учиться.
Чем отличается подход к работе и найму в Кремниевой долине и Беларуси
Штаб-квартира компании находится в Сан-Франциско — месте притяжения айтишников со всего мира. Но схожи ли подход к работе, принципы разработки и культура инженеров из Кремниевой долины и Беларуси?
— Кремниевая долина — это небольшой регион, где сосредоточены тысячи технологических компаний, ежедневно создаются лучшие технологии и изобретаются тысячи инновационных решений, — говорит Джастин. — Каждый день инженеры имеют возможность использовать эти инновации для создания решений, которые повлияют на многие сферы жизни во всем мире. Сообщество инженеров Кремниевой долины находятся на передовом крае технологий и техники.
Рейд Хоффман, основатель LinkedIn, однажды сказал, что Долина — это не просто точка на карте, это образ мышления. Я полностью с этим согласен. Мы поддерживаем этот дух инновации в нашей корпоративной культуре, и потому многие из лучших мировых инженеров присоединились к нашим офисам в США, Канаде и Европе.
Когда я впервые встретился с белорусскими инженерами, то понял, что этот «дух Кремниевой долины» присущ и минской команде. Мы разделяем одни и те же ценности на уровне компании, придерживаемся одинаковых подходов в разработке, и каждый из нас ежедневно работает на результат.
Кроме того, когда Джастин познакомился с командой, по его словам, он заметил сходство инженерных подходов, систем, технологий и процессов команд Juno и Lyft, несмотря на то, что они работали на разных концах света.
— А вот что отличается, так это подход к найму. В США процесс гораздо более сложный. Разработчик подает свое резюме в компанию, а не на конкретную позицию. От подачи резюме и до получения предложения о работе может пройти до нескольких месяцев. Для соискателя обычная практика — потратить рабочий день или даже несколько на серию собеседований. Бывает, что соискатель получает отказ, однако он всегда может снова подать свое резюме в будущем.
В Беларуси же наоборот: инженеров рассматривают для конкретной команды или проекта. Процесс собеседования намного проще. Кроме того, белорусские инженеры совсем не активны в поиске. Тут более привычна ситуация, когда рекрутер сам ищет инженера, предлагает ему позицию, заинтересовывает кандидата прийти на собеседование.
— Еще одно важное отличие в подходах в найме: для нас способность кандидата решать инженерные и бизнес-задачи важнее, чем какой-либо конкретный набор технологий, которые кандидат использовал в своем прошлом, — отмечает Алексей. — Фактически, если инженер имеет опыт работы с несколькими технологическими стеками, переключение на новый стек не займет много времени. Тем более что для этого Lyft предоставляет все возможности: менторские и образовательные программы, внутренние технологические сообщества.
Собеседник добавляет, что работа в тесной связке с топовыми инженерами и менеджерами Америки «создает одну из лучших возможностей для наших инженеров учиться и расти».
— Меня вдохновляет, что коллеги, с которыми мы работаем «с той стороны», это люди, имеющие 10−15 лет опыта работы в Google, Facebook, Instagram. Наверное, лучшая возможность, которая сейчас у нас открылась, — это возможность работать с этими инженерами, учиться у них и тянуться к их уровню. Потому что это топовые мировые айтишники, и они очень хорошо знают свое дело.
Lyft еще интересен тем, что помощь другим и обучение коллег здесь прямо выделено в ценность компании. У нас есть три ценности: «будь собой», «помогай другим» и «достигай результата». Так вот, действительно независимо от того, на каком стуле ты сидишь, компания мотивирует тебя на то, чтобы когда к тебе обратятся за помощью, ты обучил этого человека, и твоей задачей является в том числе его развитие и рост.
Это очень интересная культура — когда ты действительно нуждаешься в помощи, то не просто ее получаешь, а тебя еще и обучат, как это сделать.
