Бывший офицер внутренних войск: От участия в разгоне демонстраций можно отказаться

Как тренируются разгонять митинги, какие спецсредства есть на вооружении спецназа и что будет 9 августа — об этом в материале "Свободы".

Бывший офицер, который в середине 2010-х годов проходил службу в одной из частей внутренних войск Беларуси, рассказал о "внутренней кухне" разгонов массовых акций протеста.

Собеседник пожелал остаться анонимным, он подчеркивает, что сам не участвовал в реальном разгоне протестов. В 2015 году власти активно готовились к ним. Ожидалось, что протесты состоятся в день президентских выборов, однако на улице почти никто тогда не вышел.

По словам бывшего спецназовца, пять лет назад в подготовке активно учитывались события на киевском Майдане 2014 года. Он также говорит, что нынешние протесты сильно отличаются от тех, к которым готовились они в 2015 году. Соответственно внутренние войска в этом году также должны использовать другую стратегию.

 

"Первое правило разгона демонстрации - разделить толпу на части — - рассказывает собеседник. - Это самое важное. Вы видели, что было в первый день (имеется в виду 18 июня, день задержания Виктора Бабарико. - Ред.)? Тогда людей никто не трогал, им дали собраться. А на второй день (19 июня - последний день агитации, когда начались массовые задержания) проспект разделили рядами бойцов. Это были внутренние войска, часть 3214, спецназ".

Бывший офицер говорит, что разделенные на части группы протестующих проще схватить, они не способны активно сопротивляться. Бойцов внутренних войск он также видел на улицах Минска в день, когда штаб Бабарико пригласил своих сторонников стать в очередь у ЦИК. Там были даже «краповые береты» — элита специального назначения внутренних войск.

По словам собеседника, физически участвовать в тренировках разгона акций протеста очень сложно. Много весит амуниция, за два часа тренировок боец сильно устает, его одежду можно буквально выкручивать. Во время тренировок отрабатываются различные способы блокирования групп и задержания отдельных протестующих. При этом разные части и подразделения играют роль то демонстрантов, то разгоняющих.

"Основой тренировок служила площадь Независимости, ее моделировали на полигоне, даже с макетами наружных частей торгового центра "Столица", очень точно — рассказывает бывший офицер. - Почему сейчас не могли сразу разогнать людей - они вышли не на площадь, а на улицы. Немига была, проспект был, даже на Дзержинского были люди, в Новой Боровой. В таком случае сложно разогнать. Если бы подключили все части, тогда могли бы быстро, но этого не делали".

По словам бывшего бойца внутренних войск, на выезд из части по команде "Вулкан!" (команда на разгон демонстраций. - Ред) дается 5 минут. Бойцы могут ждать команду в казармах и несколько часов, и даже сутки. Есть несколько полигонов, где тренируются внутренние войска. Собеседнику приходилось бывать в том числе в учебном центре "Воловщина", известном по признаниям Юрия Горовского. Самые реалистичные учения, с горящими шинами и использованием газа, происходили там.

"Команду "Газы!" отрабатывали, это понятно, — продолжает рассказывать он. - Есть еще команда "Камни!“ - когда демонстранты начинают забрасывать бойцов. Тогда становятся за щитами. Команда "Черепаха!" есть. Это когда уже все кругом разгромлено и надо отходить. Она очень редко используется. На видео с Майдана в Киеве можно „черепаху“ видеть. Бойцы группируются, закрываются щитами и уходят. На Майдане практически не было противостояния со щитами, спецназ забрасывали „коктейлями“ в основном. А когда идет ряд со щитами, против них невозможно бороться. Первый ряд как буфер, за ним еще один. Их не протолкнешь".

По словам бывшего офицера, ОМОН почти никогда не ходит в рядах, это дело бойцов внутренних войск. ОМОН используют в качестве силы для задержаний демонстрантов либо для разгона небольших групп.

Во время тренировок по разгону протестов у бойцов периодически случаются травмы. Это становится большой проблемой, после каждой травмы происходят длительные разборы среди руководства.

"Учения проходят очень серьезно, не для галочки, - говорит бывший офицер. - Нам говорили: "Ваша жизнь зависит от того, как вы подготовитесь. Человеку, который вышел на протест, нет разницы, кого бить - омоновца, который у себя дома живет с семьей, или солдата внутренних войск. Для них ты все равно милиционер".

По словам собеседника, сейчас очень сложно понять, как происходит подготовка и какие планы имеют силовики. Никто не предвидел, что протесты превратятся в цепи на улицах в разных частях Минска и других городов. Разгон таких акций протеста ранее не отрабатывался. Тем не менее собеседник убежден, что если люди выйдут на улицы 9 августа в день выборов и будут оставаться там в последующие дни, протесты быстро задушат.

"Думаю, сейчас спецназ тренируется очень активно, - говорит бывший офицер. - Они выезжают куда только можно. Я разговаривал с бывшими сослуживцами, мы обсуждаем ситуацию. Все как один говорят, что никакого Майдана у нас не будет".

"Самая боеспособная в плане разгона демонстраций часть - 3214-я, - говорит собеседник. - Они специализируются на этом. 5448-я, как и 3310-я, специализируются не на разгоне, а на поддержании общественного порядка. Другие тоже в принципе имеют свои задачи отдельные. А 3214-я - это особенная часть. Подъем в 6-7 утра, хороший паек, физическая подготовка. Они бегают ночные марш-броски, имеют лучшее вооружение, очень хорошо ходят со щитами. Они считаются элитой".

По словам бывшего офицера, часть 3214 вместе с офицерами насчитывает примерно 1200 человек. 5448—я - примерно 1100. 3310-я - около 700-800 человек. В целом человеческий ресурс внутренних войск, говорит собеседник, ограничен. В Минске это примерно 3500 человек. Однако есть внутренние войска и в других городах.

"В Гомеле сильная часть внутренних войск — рассказывает собеседник. - Их также могут присоединить к разгонам. Теперь они есть во всех областных городах. Все тренируются со щитами, специализируются на разгоне. Мы тренировались на аэродроме „Липки“. Там собрали все части, мы ходили со щитами там. За основу брали тогда украинский Майдан".

По словам бывшего офицера, во время тренировок бойцы внутренних войск не проводили задержаний и почти не использовали спецсредств. Их основная задача - вытеснять протестующих, делить их на группы. Как говорит собеседник, милиционеры из РУВД вообще не участвуют в разгонах протестов. Между обычными милиционерами и бойцами внутренних войск существует даже определенная напряженность.

"Цунами" — это водомет, - рассказывает собеседник о самой серьезной технике, которая есть на вооружении внутренних войск. - Эта машина весит примерно 15-25 тонн. Синего цвета, с ковшом. Вы могли их видеть в 2017 году на проспекте, но их тогда только показали, не использовали, конечно.

Это не только водомет, ее используют также для разрушения баррикад. Очень мощная техника. "Цунами" бессмысленно забрасывать коктейлями Молотова, машина может сама себя потушить. По слухам, одна такая машина стоит 400 тысяч долларов, но точно я не знаю. В Минске их восемь, кажется, четыре в одной части, еще четыре в другой".

Как рассказывает бывший офицер, водомет "цунами" бьет на 150 метров, он способен сбить водой человека с ног.

"СОБР (специальный отряд быстрого реагирования. - Ред.) имеет свою спецтехнику — Ford F350, - продолжает бывший офицер. Где не может проехать "цунами", проезжает этот Ford. Это машина для маленьких улиц. Она имеет приспособление для перехода через баррикады. Подъезжает, сверху с люка боец начинает обстрел из помпового ружья. Взрывные пакеты "Заря", дымовые шашки задействуют. Микроавтобусы тоже есть в частях. Там сверху люк, оттуда могут вести обстрел резиновыми пулями".

Бывший спецназовец рассказывает, что на вооружении для борьбы с демонстрантами есть резиновые пули, помповые ружья, слезоточивый газ. Однако основное средство - обычный алюминиевый щит.

"Основной спецсредство - алюминиевый щит, - говорит собеседник. - В частях командиры шутят, что щиты для того, чтобы протестующие не видели наших худых тел. Оно так и есть, служат же молодые ребята там. 18-22 года им.

Дубинки двух типов есть - ПР76 и ПР94. ПР76 называют бананом. Она сгибается под форму тела, такими разгоняли людей недавно у цирка и на площади Победы. ПР94 внутри имеет стальной стержень. Ее используют в редких случаях, такие палки дают только самым искушенным бойцам, ими можно сломать кости. В основном используются ПР76, это основная палка. Газовый баллончик также в снаряжение входит, „брессы" - браслеты стальные, наручники. Противогазы тоже имеет каждый".

Бывший офицер рассказывает, что индивидуальные спецсредства во внутренних войсках испытывают перед каждыми учениями, все должно работать и выполнять свои функции. Противогазы, например, проверяют на самих военных с помощью палатки, куда заранее напускают слезоточивого газа. Каждый боец должен побыть там несколько минут в своем противогазе, и если он неисправен, спецназовец начинает задыхаться. Тогда противогаз меняют и испытывают таким же образом новый.

Бывший спецназовец говорит, что огнестрельное оружие во внутренних войсках есть только у офицеров, его применение на полигонах не отрабатывают. По слухам, говорит он, во время массовых акций протеста вооруженные спецназовцы находятся на охране важных объектов — здания Дома правительства, зданий государственных каналов и других. Однако сам он никогда в таких мероприятиях не участвовал.

"Почему в Киеве не разгоняли Майдан? Там не было команды — убежден бывший офицер белорусских внутренних войск. - Там были возмущения уже, не было мирного протеста. Коктейли Молотова, все такое. Но не было команды на разгон. Если бы дали команду разгонять Майдан, его бы разогнали. У нас команда на разгон будет в любом случае".

По словам бывшего офицера, бойцы Внутренних войск, с одной стороны, обычные молодые ребята срочного призыва. С другой, уже через несколько месяцев пребывания в своих частях они попадают под сильное влияние командования и полностью ему подчиняются.

"Бойцы 3214—й - это как зомби, - говорит собеседник. - Представьте: вас закрыли в одной комнате и год или полтора говорят одно и тоже. Вы поверите? Я думаю, что поверите. Даже месяц-два достаточно. У них девиз - “Служим стране и президенту". В других частях свои девизы. От офицеров очень много зависит. Вот, например, Юрий Караев. Это настоящий офицер, просто он сейчас попал в такую ситуацию, когда на него давят с разных сторон. Про Караева я только хорошее могу сказать".

Бывший офицер внутренних войск рассказывает об эпизоде, связанном с голосованием на выборах 2015 года. Тогда вскоре после начала досрочного голосования в казарму зашел командир батальона и сказал, что нужно проголосовать, и все спецназовцы должны понимать, за кого. В итоге три роты единогласно проголосовали против всех, и это не вызвало никакой реакции у командиров.

"Обстановка во внутренних войсках, как в других частях, - солдаты должны постоянно чем-то заниматься, доходит до абсурда — - продолжает собеседник. - Сон - роскошь. Пища сильно отличается в зависимости от части. У одной нормальная, в другой вообще невозможно питаться. Психологически очень сложно - бойцов постоянно оскорбляют. Как только дал слабину - тебя сразу съели. Начинаешь тупить, ошибаться, косячить — все. Ты г..но, тебя не уважают. Относятся как к человеку, но все равно видно. Дедовщины вообще нет, не бьют совсем. Но психологическое давление сильное".

Бывший офицер говорит, что в частях внутренних войск существует также специальная подготовка. Бойцов учат не бояться толпы, быстро действовать. Также учат молчать - с протестующими спецназовцам разговаривать нельзя. Это можно было заметить во время очереди у ЦИК, когда бойцы после попыток людей задавать им вопросы отворачивали лица.

"Возможна ли ситуация, когда кто-то откажется выполнять приказ? Нет, такого не может случиться — убежден бывший офицер. - Существует схема отказа. Если приказ нарушает закон, то необходимо идти к высшему командиру и ему об этом докладывать. Только он может такой незаконный приказ теоретически отменить. Приказы отдаются устно. Письменные - только если подразделение идет. Тогда в документах записывают номера автомобилей, обозначают спецсредства, которые выдаются".

По словам собеседника, бойцы спецназа понимают, что во время разгона демонстраций они могут столкнуться не только с беспорядками, но и с мирными демонстрантами. Однако о последствиях разгона таких акций никто не думает.

"Мы понимали, что на улицах могут быть мирные люди, — говорит бывший офицер внутренних войск. - Но что нам, возможно, придется нарушать закон, об этом не думали. Большинству из нас было по 18-19 лет. Что человек в таком возрасте думает? Вот, драться будем! Ну значит, будем драться, посмотрим, кто выиграет. Такой спортивный интерес, кто кого. Больше там бойцы ни о чем не думают. Ты вышел - ты должен победить. Бойцов учат побеждать. Ты должен быть выше всех. Можно отказаться от участия в разгонах. Приходишь к командиру и говоришь: „Я не хочу“. Но тогда тебя сразу переведут в другую часть. Это будет неуважение".

 

Случаев, когда бы кто-то отказался от участия в разгоне протестов, собеседник не знает. Он оставил службу во внутренних войсках несколько лет назад. Говорит, что после службы бойцам предлагают контракт, очень хорошие "подъемные" (сумма доходит даже до 7000 долларов в эквиваленте), возможность получить льготный кредит на жилье. Однако, даже несмотря на это, остаются немногие.