Теннисная юбка – символ свободы и главный наряд этого лета

Теннисные юбки заполонили инстаграм наравне с «папиными» сандалиями Chanel и розовым пиджаком Jacquemus; их продают и H&M с Bershka, и Burberry с Fendi, а наряд Зои Кравиц из лучшей серии «Меломанки» – вдохновение сезона.

В теннисе юбка или платье остаются базовым нарядом женщин, хотя формально это не установлено. Правила WTA предписывают игрокам одеваться «в подобающую и чистую теннисную одежду», исключая только «свитшоты, спортивные штаны, футболки, джинсы, в том числе обрезанные». Так что иногда теннисистки играют и в шортах, и в комбинезонах, но сменили на них юбки сравнительно недавно – прямо как женщины в мировой истории.

Юбка считается вторым древнейшим предметом одежды, уступая только набедренной повязке (которая, если задуматься, тоже юбка). В древних Египте, Китае, Риме, Греции, Южной Америке вариации юбок – благодаря простоте их производства и свободе движения в них – носили и мужчины, и женщины.

Последнее, впрочем, касается и брюк: они появились чуть позже (но тоже не позднее античности) и первоначально были лишены гендерной коннотации.

Постепенно, однако, в западной цивилизации брюки стали мужской одеждой (в них удобнее выполнять физическую работу, ездить верхом, воевать), а юбки остались женщинам. Юбки подходили им, понятно, и по физиологическим причинам. В них было проще поддерживать интимную гигиену во время менструации, когда привычных сейчас средств еще не существовало; в юбках с регулируемой посадкой женщинам было удобнее проводить беременности, которые в отсутствие контрацепции занимали гораздо большую часть их жизни.

Во Второзаконии – пятой книге Ветхого Завета, автором которой считается Моисей (XIV-XIII века до н. э.), – уже говорится: «На женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье, ибо мерзок пред Господом Богом твоим всякий делающий сие».

Есть, правда, версия, что в оригинале речь идет не о разделении одежды на мужскую и женскую и запрете кросс-дрессинга, а о воинской обязанности, которую несут только мужчины, и доспехах, которые, соответственно, могут носить только они. Но общий бытовой смысл этого стиха присутствует уже, например, в Библии короля Якова – переводе Библии на английский, выпущенном в 1611-м.

Женская мода много веков существовала вне представлений о практичности – поскольку женщины не были полноправными участниками общественной жизни. Фасон юбки выступал странноватым индикатором социального статуса: чем он был менее удобным и более сковывающим движения, тем более знатной и респектабельной считалась дама.

Эта эстетика устарела во второй половине XIX века, когда в США (где приближалась эра прогрессивизма), Великобритании (где клонилось к закату викторианство), Скандинавии и некоторых европейских странах в рамках борьбы за права женщин распространилось так называемое Движение за рационализацию костюма (rational dress movement).

К нему присоединились женщины, уставшие от корсетов, турнюров и всей остальной тяжелой и неудобной одежды, в которой было затруднительно делать что-то полезное и получать от жизни удовольствие и которые вредили здоровью.

В 1849 году американский журнал Water Cure Journal представил концепт расслабленного курортного наряда из укороченной юбки, надетой поверх шаровар, и верха без корсета. Он прижился и стал называться «американским», «турецким» (из-за фасона штанов) или «реформенным» платьем.

В течение пары лет наряд набрал популярность у феминисток первой волны. Среди них была Амелия Блумер, одна из первых суфражисток и главный редактор газеты The Lily – первого издания, создававшегося женщинами для женщин. Блумер много рассказывала о новом наряде в The Lily и даже опубликовала руководство по его созданию, так что он стал известен как блумер (или блумерсы).

На лето-1851 пришлась американская «блумер-мания», но тренд, конечно, не стал всеобщим: для этого наряд был еще слишком вызывающим. Даже в 1866-м, когда Национальная ассоциация реформы костюма существовала уже 10 лет, доктора Мэри Уокер – одну из первых американских женщин-хирургов и героиню войны – выгнали из магазина в Нью-Йорке за то, что из-под ее платья были видны брюки.

Американская ассоциация реформы костюма закрылась в 1860-х, но в 1881-м в Лондоне образовалось аналогичное Общество рационального костюма. В его манифесте атрибутами идеального наряда считались:

- свобода движения;

- отсутствие давления на какую-либо часть тела;

- минимальный вес наряда и равномерное распределение по нему веса и тепла;

- красота и изящество в сочетании с комфортом;

- не слишком сильное отклонение от общепринятых современных фасонов.

Одним из хедлайнеров движения за рациональный костюм стала жена Оскара Уайльда Констанс. При активной поддержке мужа она выступала с лекциями, редактировала тематический журнал, называла удобную одежду обязательной для «матерей, желающих своим дочерям счастья и здоровья» и носила юбку-брюки (divided skirt) – скандальную вещь, шокировавшую смелостью и даже аморальностью.

Юбку-брюки (на современном языке – очень широкие кюлоты) изобрела виконтесса Флоренс Харбертон – президент общества и фанатка велосипедов. В 1880-е ее ноу-хау носили только самые прогрессивные и уверенные в себе, потому что в мейнстриме тренд не только осуждался, но и жестко высмеивался.

В сатирическом журнале Punch, например, в 1881-м вышла эпиграмма Rational Dress, а когда в 1897-м мужчины Кембриджа протестовали против присвоения ученых степеней женщинам, они вывесили перед зданием чучело девушки на велосипеде в укороченном «рациональном костюме». При этом финский вариант реформенного костюма для школьниц получил большую серебряную медаль Всероссийской гигиенической выставки, прошедшей в Петербурге в 1893-м.

Как раз в таких пумпах – шароварах, почти идентичных блумерам, – леди Харбертон была осенью 1898-го, когда ей отказали в обслуживании в кофейной комнате гостиницы в графстве Суррей. Харбертон и общество велосипедистов подали на хозяйку гостиницы в суд, но, хотя помешательство на велосипедах к тому времени уже было массовым, они проиграли: женщина не в юбке еще воспринималась вызовом общественной морали.

«Хозяева заведений обязаны, а не только имеют право уважать желания своих клиентов, а клиент, соответственно, должен быть готов заплатить за свою эксцентричность», – озвучило популярное мнение издание The Daily Graphic, но дело получило громкую огласку и стало знаковым событием в истории женской эмансипации.

После суда леди Харбертон признавала: «Скорее всего, женщины никогда не смогут носить пумпы в обычной жизни. Но я убеждена, что короткие дневные юбки обязаны стать нормой, и когда это произойдет, они будут цениться так же, как Великая хартия вольностей».

Юбки поднялись до колена и даже чуть выше довольно скоро: в годы Первой мировой женщины делали работу мужчин, ушедших на фронт, и понятно, что после войны корсеты и кринолины окончательно стали анахронизмами.

С конца XIX века женщины в разных странах получали более свободный доступ к образованию и избирательные права, возможность выбирать профессию и вести более активную и сознательную жизнь, чем их матери. Результатом стало поколение флэпперов – свободолюбивых женщин 1920-х, которые веселились, пили, курили, слушали джаз и носили яркий макияж, короткие стрижки и короткие юбки (а также маленькое черное платье Габриэль Шанель).

Век флэпперов оборвался вместе с веком джаза, а после Второй мировой модный маятник качнулся немного назад: ненадолго вернулась романтическая женственность с пышными юбками до середины икры, тонкими талиями и мягкими плечами (см. New Look Кристиана Диора, первые сезоны «Безумцев»). При этом тогда же нормой для женщин в неформальной обстановке стали и брюки.

Появление в начале 1960-х мини-юбки, изобретение которой в основном приписывают дизайнеру свингующего Лондона Мэри Куант, идейно предвосхитило сексуальную революцию. После нее строгие сарториальные установки для женщин остались разве что в самых формальных областях: корпоративном и политическом дресс-кодах, в школьной, военной форме, религиозной одежде, – да и в XXI веке частично расслабились и они.

Теннисные юбки за XX век укоротились в несколько раз, но они по-прежнему основная одежда теннисисток. Хотя британка Хелен Джейкобс – чемпионка «Шлемов» и флагман женского эмпауэрмента – играла матчи в шортах еще в 1920-х, их следующее пришествие произошло только на нашей памяти: силами Анны Курниковой, Анастасии Мыскиной, Марии Шараповой и, конечно, Виктории Азаренко, выигравшей в шортах первый «Шлем» и сделавшей их практически мемом.

Но до сих пор теннисистки, почти всегда тренируясь в шортах, играют в подавляющем большинстве в юбках и платьях, так что фэшн-редактор The New York Times Ванесса Фридман вскоре после скандального комбинезона Серены Уильямс с «Ролан Гаррос»-2018 недоумевала: «Почему в наше время, когда функциональная одежда – это целая наука, кроссовки – дизайнерские сокровища, а всю одежду носят и мужчины, и женщины, от теннисисток все еще ждут, что у них на бедрах будет маленький кусочек ткани, намекающий на платье? Это же гардеробный аналог рудиментарного хвоста».