Шрайбман: Когда цель - сменить власть, объединение происходит очень быстро

С редактором Еврорадио Змитром Лукашуком он обсуждает последние протесты, жёсткую реакцию властей и возможное введение санкций ЕС.

Многое зависит от позиций штабов и от того, как и чем будут запугивать силовики. Возможны также новые “дела Белого легиона”, анонсирование провокаций, чтобы сбить у белорусов желание протестовать. Власти сейчас делают всё, чтобы не допустить повторения сценария 2010 года. Это была травма для белорусских властей. 

Поэтому и предпринимаются демонстративно жёсткие действия на раннем этапе. Об этом ведь честно сказал глава МВД Юрий Караев. Власти не хотят давать этим протестным настроениям разрастаться, и в этом есть авторитарная логика. Ведь если вы даёте ощущение, что всё можно, то сегодня люди станут в цепочку, а послезавтра займут всю площадь. 

Сегодняшний размах протестов — следствие того, что уже много лет не было репрессий формата 2010 года. Выросло “небитое” поколение, которое не помнит на себе этих репрессий. Люди отвыкли, что бывают уголовные дела. И власть поняла, что нужно в головах людей повышать цену протеста.

Это новый феномен, который говорит о радикализации протеста. Когда власть ограничивает легальные механизмы для выражения недовольства, это подталкивает к насилию. Поскольку решение об этом процессе принимает власть, на ней лежит и ответственность. Когда не даёшь возможность выразить недовольство в легальном поле, оно будет выходить в “нелегальное”. 

И пока у власти нет другой реакции на это, кроме как повышать градус своих репрессий. Я меньше переживаю за Минск, есть ощущение, что тут работают люди, которые научены работать с протестами. Но если такое будет происходить в регионах –– может быть всё жёстче. 

Я считаю, что на штыках сидеть можно, но долго — неудобно. Ты начинаешь попадать в зависимость от лояльности силовиков, не можешь больше опираться на электоральное большинство, потому что понимаешь, что его нет. Может измениться баланс сил внутри номенклатуры. 

Лукашенко в душе –– популист, ему некомфортно, когда за ним меньшинство. Его задевает то, что сейчас происходит, шутки про 3%, ему важно чувствовать себя выразителем мнения большинства, пусть не 80%, но хотя бы 55-60%. Когда этого нет, начинаются нервы, осознание, что находишься во враждебном окружении людей.

Я не вижу очевидного пути для возвращения народной любви. Экономика сама по себе в стагнации, принимаются экономические решения от более-менее разумной монетарной политики к менее разумной политике. Это может нас окунуть в новый кризис. В этой ситуации непропорционально большую роль будут играть силовики.

Это лучшее тактическое решение, потому что это позволяет им всем остаться релевантными в этой кампании. Иначе бы интерес угасал. Учитывая, что в штабе Тихановской творится полный хаос, штабы Бабарико и Цепкало будут весомыми игроками. Для них это возможность продолжить политическое существование. Отправить сигнал, что борьба продолжается, и вернуть энтузиазм части людей. 

Эта ситуация показала, что, когда у вас есть чёткая цель, объединение происходит очень быстро. Их цель –– сменить власть. Когда такой цели нет, тогда и получаются бесконечные праймериз. 

Думаю, с 2010 года планка для Беларуси повысилась. Лукашенко нужно сделать что-то намного более брутальное, чем в 2010 году, чтобы выйти на тот уровень международной изоляции. 

И Брюссель, и отдельные столицы ЕС понимают, что, если введут санкции, это заморозит отношения с Беларусью на много лет и подтолкнёт страну в объятия Путина. Точечные санкции в любом случае посылают сигнал, что “страна токсична”. 

На мой взгляд, санкции –– это такой инструмент, как химиотерапия. Она может убить опухоль, но и может убить много попутного. Учитывая ситуацию в Украине, переговоры по интеграции, я считаю, ЕС к введению санкций подходить боится. Это механизм, у которого есть и плюсы, и минусы.