Дочь Юрия Захаренко: «Тяжело начать нормальную жизнь. Тянет назад то, что произошло 20 лет назад»

Почти 20 лет назад семья бывшего министра внутренних дел Юрия Захаренко была вынуждена уехать из Беларуси в Германию. После исчезновения близкого человека жена всерьез опасалась за свою жизнь и жизнь своих детей. Дочь Елена Захаренко в интервью «Радыё Свабода» рассказала, как все эти годы семья жила вдали от родного дома и что думают близкие о признаниях экс-бойца СОБРа Юрия Гаравского, который рассказал, как убивали Захаренко и других оппонентов власти.

— Интервью с бывшим бойцом СОБР повлияло на психическое состояние нашей семьи. Пять лет мы не были уверены, что отца убили. Где-то в душе надеялись, что возможно, его оставили в живых. Как в игре, когда туз оставляют. Была надежда, что его держат в тюрьме КГБ. Потом мы стали понемногу возвращаться в реальность, надежда исчезала, — рассказала Елена.

Захаренко, Гончар, Красовский. Кем были люди, которые сначала лишились должностей, а потом исчезли

Через 15 лет после исчезновения Юрия Захаренко его родные прочли в интернете, что смерть отца не была быстрой, что его пытали — отрезали руки, язык.

— Тогда мы сломались. Завидовали даже мертвым, даже семье Карпенко, которая смогла похоронить близкого человека. Это эмоциональное состояние продолжалось до момента, пока бывший СОБРовец дал интервью. Я надеюсь, что отца действительно быстро убили. Это стало небольшим облегчением. Я хочу, чтобы завели уголовное дело на основе документальных фактов, чтобы был суд. Но не уверена, что сейчас это можно реализовать.

По словам дочери политика, вся жизнь семьи в Германии связана с прошлым в Беларуси.

— Очень тяжело начать нормальную жизнь, смириться с неизбежным. Тянет назад то, что произошло 20 лет назад. Мама, сестра Юля с сыном Денисом и я с сыном Кириллом живем в Мюнстере. Сюда мы приехали 20 лет назад, здесь и остались.

Елена говорит, что работает продавцом в магазине. В Беларуси она окончила Академию МВД, была инспектором по делам несовершеннолетних. Ее сын мечтает служить в немецкой армии. Он, как и Елена, имеет немецкое гражданство. Супруга Захаренко на пенсии, ей около 70 лет. Дочь Юлия не работает. Вряд ли семья когда-нибудь вернется на родину.

— Моя сестра Юля здесь «потерялась», она до сих пор эмоционально подавлена, — отмечает Елена Захаренко. — Если бы не случилась трагедия, ничего бы с нами негативного не произошло. А так нам пришлось самим, женщинам, бороться за свою жизнь на чужбине. Это очень тяжелая судьба. Мы никогда не хотели здесь очутиться. Все здесь для нас было чужое… Если бы отец был жив, он сделал бы все, чтобы мы не страдали… Когда б СОБР рассказывал, как происходило убийство, я представляла, что в этот момент думал папа. Он не думал о себе. Он думал о нас, как мы останемся без него. Он оставил нас и ушел в никуда без права на погребение.

В Минске у семьи Захаренко осталась 4-комнатная квартира на улице Жуковского, но ни супруга, ни дети не могут ее продать, поскольку экс-министр считается без вести пропавшим, у родных нет права на наследование.

— Это нонсенс, когда человека 20 лет не признают умершим, — говорит дочь Елена. — Мы не имеем никакого права на наследство. Несмотря на многочисленные суды, нам не дают возможности ничего сделать с квартирой. Мы висим в воздухе, квартира висит в воздухе. Уголовное дело не раскрыто. И мы не надеемся, что оно будет раскрыто при нынешней власти… Но придет время для каждого подельника, соучастника, которые были, когда убивали моего отца. Они останутся один на один со своей совестью. Их будет сопровождать кровь, последнее дыхание убитых, слезы моей бабушки, слезы всей нашей семьи, наша 20-летняя потерянная жизнь, наши страдания. Это не пройдет просто так для убийц.

В интервью «Народной Воле» Елена говорила, что 7 мая — трагический день в их семье:

— В этот день моментально перевернулась вся наша жизнь. Мы знаем, когда был похищен отец, но не знаем, когда и как он умер. Не знаем, что с ним делали после похищения: как и где над ним издевались, пытали… А у нас ведь даже нет возможности на могилу сходить. Да и где она, эта могилка? Все же когда человек хоронит своего близкого, видит его в гробу, прощается с ним, через некоторое время сердце как-то успокаивается. А мы ведь не попрощались с отцом, он для нас между небом и землей.

В октябре 2014 года семья Захаренко обратилась в Следственный комитет Беларуси с ходатайством о прекращении расследования по делу о его исчезновении и предоставлении всех документов для ознакомления. Но расследование постоянно продлевалось, а спустя 20 лет, в январе 2019 года, Следственный комитет приостановил расследование дел об исчезновении экс-министра внутренних дел Захаренко «в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого». 18 декабря 2019 года предварительное расследование по делу было возобновлено — после признаний Юрия Гаравского об участии в убийстве политика.