Полный провал как итог четвертьвекового правления

Самая острая фаза кризиса в белорусско-российских отношениях, случившаяся на Новый год, казалось, прошла, газ и нефть поступают в Беларусь. Но такое впечатление оказалось обманчивым.

Вопрос о газе разрешен только на два месяца (январь-февраль), а там снова начнется мучительный торг о цене.

Похожая ситуация складывается и с нефтью. Хотя с 4 января ее поставки в Беларусь начали осуществлять компании, подконтрольные российскому олигарху Михаилу Гуцериеву, но вскоре выяснилось, что этого совершенно недостаточно. 

Количество поставляемой нефти колеблется, по разной информации, от 600 до 750 тысяч тонн. Этот объем обеспечивает лишь половину загрузки Новополоцкого и Мозырского НПЗ, в 2019 году ежемесячно потреблявших 1,5 млн тонн российской нефти. 

Поэтому Беларуси пришлось приостановить экспортные поставки нефти и ограничить экспорт нефтепродуктов.

Вопрос о дорожных картах интеграции вообще завис.

В качестве шага в ответ, А. Лукашенко ввел экологический налог на транзит нефти российскими компаниями через территорию Беларуси.

Таким образом, мы можем констатировать, что стратегия официального Минска на российском направлении провалилась. Она состояла в том, чтобы в обмен на согласие вести переговоры по «углублению интеграции» и подписание дорожных карт, вернуть экономическую помощь со стороны России. 

Но Москва отказалась играть в эту игру и осталась непреклонной. Ее позиция оказалась жесткой: либо реальное объединение государств, либо резкое сокращение, а в перспективе вообще прекращение экономических преференций союзнику.

Отдельный вопрос, была ли вообще у А. Лукашенко выигрышная стратегия в ситуации жесткого российского ультиматума. Но это уже другая тема.

В любом случае, этот провал на российском направлении сильно ударил по репутации главы Беларуси. Он утрачивает роль единственного человека, способного договориться с Кремлем и создать благоприятные условия для белорусской экономики.

В этом смысле очень знаменательным было его выступление 9 января во время вручения премий «За духовное возрождение». Ключевая фраза, прозвучавшая из его уст, была такая: «Я не оправдываюсь, тем более никого не боюсь». Утверждение в форме отрицания — фирменный стиль белорусского лидера.

Попытка оправдания за политический провал оказалась совсем не убедительной. Давно уже не было такой ситуации, когда в одном выступлении президента оказалось столько много противоречий, взаимоисключающих тезисов. Мы увидели растерянного и запутавшегося человека.

«Россия хочет, чтобы мы купили у нее нефть по ценам выше мировых», — заявил А. Лукашенко. На самом деле это не так, цена российской нефти, по оценке руководства компании «Белнефтехим», сегодня составляет 83% от мировых.

Еще одно странное утверждение А. Лукашенко: «Когда мы в 2011 году шли на продажу «Белтрансгаза», была жесткая договоренность, что за пять лет мы выйдем на внутрироссийскую цену по газу. Кто-то это забыл, я помню».

Сразу возникает очевидный вопрос. Почему тогда президент Беларуси не поймал В. Путина на слове и его обещание не было зафиксировано в соглашении о продаже «Белтрансгаза»? Это же элементарно, Ватсон. Почему белорусско-российские отношения строятся не на международных договорах, юридически безупречно оформленных, а на устных договоренностях «по понятиям», от которых потом легко отказаться?

Еще одна президентская цитата: «Вы заметили, что в последнее время в своих выступлениях я часто говорю о суверенитете и независимости». Это правда, давно все заметили. И даже знаем причину. Потому что независимость оказалась под угрозой.

И тут же через минуту белорусский лидер говорит: «Надо прекратить всякие разговоры о суверенитете и независимости». Это приказ самому себе?

Далее А. Лукашенко говорит, что ему повезло «сыграть главную роль в строительстве этого государства». И какой же результат этой ударной стройки? 

А вот какой: «Я просто хочу предупредить вас всех: сейчас очень острый период в существовании нашего государства. Мы идем не просто по тонкому льду или по лезвию. Мы идем и шатаемся влево и вправо. Не дай бог, неточный, неверный шаг — мы потеряем все».

Вот те раз. Так долго строил наш главный прораб, целых 25 лет, а в итоге построил такое здание, что «шатаемся влево и вправо», идем по тонкому льду или по лезвию и в любой момент можем потерять все. И кто ответит за строительный брак? И как фамилия того Ивана Сусанина, который привел нас на этот тонкий лед?

Еще одно кричащее противоречие. Если суверенитет Беларуси находится под угрозой, то надо организовывать систему защиты в отношении того государства, от которого исходит угроза. А. Лукашенко не называет эту страну. Но судя по контексту выступления, речь идет о России. Ибо никто другой не принуждает к интеграции.

Однако А. Лукашенко тут же говорит: «Россияне — наши люди, братья, которые всегда готовы подставить нам плечо в трудную минуту... И ни в коем случае не должны косо смотреть на своих соседей, особенно россиян... Сегодня отношения белорусов и россиян — показатель того, как должны развиваться отношения не только между братскими государствами, не только между соседями, но и вообще».

То есть государство, от которого сегодня исходит главная угроза белорусской независимости, готово «подставить нам плечо в трудную минуту», и отношения с ним — прямо образцово показательные(?).

В ситуации возрастания внешней угрозы белорусской государственности политика президента должна бы быть направлена на консолидацию общества, мобилизацию его перед лицом опасности. Но А. Лукашенко все делает с точностью до наоборот. 

Он набросился на оппозицию, которая проводила уличные акции в защиту суверенитета. Их в массовом порядке судят, присуждают большие штрафы и административные аресты. Наказание людей за публичное проявление патриотизма, любви к Родине — это рекорд политического абсурда.

Оказывается, в Беларуси это является правонарушением. Увы, мы должны констатировать печальный факт, что в критический момент для белорусской независимости президент берет курс на раскол нации, на разжигание ненависти к людям, выражающим готовность защищать свою государственность.

Вряд ли сам А. Лукашенко может объяснить эти очевидные логические противоречия. Искать логику в его публичных выступлениях — дело безнадежное. Тут действуют политические инстинкты.

Дело в том, что Россия угрожает белорусской государственности, а оппозиция покушается на его власть. И это последнее гораздо опаснее. 

А. Лукашенко почувствовал, что оппозиция, выдвигая идею защиты суверенитета на первый план, перехватывает у него возможный предвыборный лозунг, пытается занять ту нишу, которую он монополизировал. Поэтому он и пытается нейтрализовать конкурентов привычными методами.