Простят ли Мирзиееву коллеги-диктаторы?

Когда три года назад Шавкат Мирзиеев стал президентом Узбекистана, набрав "всего" 88% голосов избирателей, от него ждали хотя бы легкого ослабления гаек, которые уж слишком сильно затянул его предшественник Ислам Каримов. 

Но события, происходящие сейчас в этой стране, превзошли самые смелые ожидания его населения. 

Из закрытых задворок Центральной Азии с крайне авторитарным правлением в ней день за днем стали пробиваться «ростки цивилизованности», и к концу уходящего года, когда в стране состоялись парламентские выборы, избиратели успели позабыть «ежовые рукавицы», в которых их держали раньше. 

А выборы стали сенсацией, поскольку оказались самыми демократичными в истории независимости страны.

 

Заметили это не только узбекские граждане, но и западные эксперты. В частности, накануне выборов авторитетное британское издание The Economist признало Узбекистан «Страной года», совершившей большой прорыв в продвижении демократии. 

Оно напомнило, что еще три года назад эта страна была «старомодной постсоветской диктатурой, закрытым обществом, в котором царили исключительная жестокость и некомпетентность». «Подтянуться» ей, конечно, еще надо и, вероятно, так оно и будет: ведь в помощь себе Мирзиеев, по данным издания, пригласил «иностранных технократов».

 

Но вернемся к собственно выборам. Явка на них составила не привычные для «диктатуры» 99,9%, а немногим более 71%, при общем количестве избирателей почти в 19 миллионов. 

Наблюдателей было около 140 тысяч, из них более 800 — международных. А ОБСЕ на сей раз удостоило Узбекистан полноценной миссией. Наблюдатели отметили высокий уровень подготовки к голосованию и минимальное количество нарушений, не оказавших влияния на итоги.

А они таковы: кандидаты от Либерально-демократической партии получили в парламенте 43 мандата из 150, Демократическая партия «Миллий тикланиш» («Национальное возрождение») — 35 мест, Народно-демократическая партия — 18 мандатов, Социал-демократическая «Адолат» («Справедливость») — 21 место, Экологическая партия — 11. 

Полностью парламент пока не укомплектован, через 10 дней в него предстоит доизбрать еще 22 депутатов.

 

Вряд ли названия партий что-то говорят тем, кто не является гражданином Узбекистана. Но можно сказать, что в целом избиратели встали под «знамена» Мирзиеева — это своего рода благодарность за то, что он избавил их от страха репрессий, в том числе, за «неосторожное» высказывание собственного мнения. 

В Узбекистане, и это даже подчеркнуто таким придирчивым критиком, как миссия ОБСЕ, «избирательная кампания прошла в условиях возросшего уважения властей к свободе слова», что позволило СМИ «широко освещать выборы», а гражданам и политическим партиям открыто критиковать власти.

Указывается также на вообще беспрецедентное в Узбекистане явление — «растущее влияние блогеров, рассматриваемых как наиболее важный источник независимых комментариев». 

Также наблюдатели ОБСЕ не зафиксировали фактов ущемления прав национальных меньшинств и многих других пороков, присущих государствам вообще, а Центральной Азии — в частности.

 

Что касается предвыборной гонки и дебатов кандидатов в депутаты. Она не выделялась ничем особенным, кроме одного: жарких споров о целесообразности вступления Узбекистана в Евразийский экономический союз. 

Пожалуй, более всех остальных ЕАЭС видится привлекательной для оппозиционной Народно-демократической партии. Для остальных наиболее характерна позиция, то есть ее отсутствие: «Да, но…» Вполне возможно, что эта дискуссия подкинута сверху как своего рода «пробный шар» для изучения общественного мнения.

В общем, на сей раз выборы в Узбекистане не были традиционными, хотя в определенных кругах считается, что это всего лишь «иллюзия». Но если не особенно злобствовать, то можно говорить о тенденции к осторожной ломке устоявшихся в Центральной Азии догм, далеких от цивилизованного общества. 

Говорят также, что «демократия Мирзиеева» — это ненадолго, и Восток есть Восток — то есть авторитарное правление у него в «крови». Но авторитаризм авторитаризму — рознь. Он бывает и с человеческим лицом, и с волчьим оскалом. 

Факт остается фактом — Мирзиеев дал людям вздохнуть, ведет выверенную многовекторную внешнюю политику, проводит экономические и иные реформы, больше на деле, чем на словах, демонстрирует уважение к людям. И все это — строго дозировано, без ажиотажа и шапкозакидательства — болезни «царьков» восточных стран.

 

Но какой пример он им подал — хотя бы «руководящим товарищам» государств Центральной Азии? Прямо скажем — плохой. 

Теперь Узбекистан и «демократия Мирзиеева» многим станет поперек горла; с президентом Узбекистана будут сравнивать его коллег из ближайших стран, и часто — не в пользу последних. Простят ли они ему это?