Шендерович: Лукашенко не знает историю собственного государства

В этой связи Виктор Шендерович указал на выборочность Путина в его исторических познаниях.

— Например, про 1 сентября 1939 года он в курсе, а про 17 – не в курсе. Про Мюнхен он в курсе. А про Молотова-Риббентропа – не очень. И так далее, — отмечает писатель в интервью Эху Москвы. — У него такие выборочные знания об истории. Другими красками покрашены как-то совсем. А иногда просто выпадает. Просто не упоминается как минимум.

Что для нас важно и тревожно. Сочувственные тонки, вот тема Версальского договора, тема ущемленной нации, тема исторических границ, тема фарисейского Запада, который не должен указывать нации. Большая нация, вот оскорбленная. 

В 30-е годы это была немецкая нация. И наш коллега Кирилл Рогов задал интересный вопрос: это носит характер ретроспективный в оправдание Донецка и Крыма, в оправдание прошлых аннексий или это каким-то образом тема — захлест на будущее такое. 

Потому что какие к черту законы. Вы же видите, фарисейский Запад. У каждого свой интерес. А тут большая нация, интересы нации.

Проговариваются общие постулаты, которые легитимизируют этот план. Это всегда проговаривается. Мы читаем миротворческие речи Гитлера в 30-х годах, только не надо потом говорить, что я их равняю между собой. Нет, я сравниваю. 

Это просто родимые пятна. Они разной степени запущенности, эти процессы. Тем не менее, это все проговаривалось. Это все культивируется в обществе. Это все внедряется в элиту.

Потом, кроме того, еще раз, мы не знаем, до какой степени согласовывает с кем эти свои речи. Думаю, что ни с кем не согласовывает. Он говорит о том, что ему приятно. 

Приятно ему не заниматься экономикой, которая в заднице. Приятно ему не заниматься пробирками с мочой, и Олимпиадой — в заднице, статусом России – в заднице. Местом в мире – в заднице. Ему это все неприятно.

А что ему приятно? Ему приятно ощущение, что есть Россия во главе с ним, которая противостоит, у которой свой путь. И он является мессией и гарантом ее будущего и так далее. 

Ему приятно себя ощущать как историческую фигуру. И в ряду исторических фигур. Ему очень ментально уютно там, в этом прошлом. Он себя чувствует одним из вершителей мира. Он рассуждает на эти темы.

Когда Лукашенко начинает рассуждать, тоже другой историк наш, и выясняется, что он не в курсе истории собственного государства. Просто какие там были границы в каком году. Его тут же ловят за руку. 

Но все-таки Лукашенко он про другое. Лукашенко он про то, как остаться только внутри, он наружу не лезет, по крайней мере. И некоторым гарантом стабильности границы выступает, обратите внимание. И про это и говорит.

А у нашего-то амбиции совсем другие. Кроме того 24-й год впереди. Война — мать родна. Другого способа объединить нацию у него кроме общего врага, я не говорю, что буквально война. 

Но кроме войны, кроме этой темы, кроме этой истерики по поводу России, которой грозит опасность и коней, которых на переправе не меняют, кроме этой повестки у него же никакой нет. Все остальные проигранные.

 Экономическая, либеральная, какая угодно. Политическая. Все проиграно.

Ему как воздух нужны эти темы. Нужна ущемленная Россия. Ему нужны собственная незаменимость и значимость. И культивация вот этой исторической собственной роли. За ним ничего нет, кроме этого. 

Еще раз. Если мы вынем эту мессианскую иглу отравленную у него из головы, и из своей главное головы, если это вынем, а просто посмотрим, зададим вопрос, который Паниковский с Балагановым задавали друг другу: ты кто такой? 

Выяснится — узурпатор, человек нелегитимный у власти. Развязавший несколько войн. Заказавший несколько убийств. Как минимум.