Судья о скандальном матче в Бресте: «Скажу честно, очень хотелось заглянуть в тот телефон»
Белорусский судья Виктор Шимусик дал большое интервью «Прессболу», в котором, в том числе, рассказал о том, что чувствовал после матча «Динамо» Брест — «Шахтер», в котором не назначил пенальти в ворота хозяев.
— Итак, Брест. Матч «Динамо» — «Шахтер», момент с игрой рукой Бурко, что спровоцировало целое информационное цунами. Как там все произошло?
— Прежде всего скажу: для меня это был главный матч сезона. К тому моменту уже знал, что рекомендован для включения в список ФИФА. Хотелось доказать, что достоин этого. В результате получил огромный вал критики. Смешали сами знаете с чем. Но если не брать тот эпизод, игра была полностью под контролем.
Да, со стороны могло казаться иначе, тем более предъявил много желтых карточек. Но с трибун и по телевизору многое не замечается. Если взять предупреждения, то только два из них за неспортивное поведение. Остальные — за грубую игру.
Понятно, что матч был повышенной трудности. Давление — с обеих сторон. Перед встречей судья обычно выбирает определенную тактику. И когда поединок начинается, понимаешь, будешь ты ее придерживаться или же нужно менять, поскольку характер встречи другой.
Был готов к тому, что возникнут давление, конфронтации, провокации, потому что обе команды нуждались в очках. Воздействие на арбитра, тем более молодого, — один из методов в борьбе за них. Так что, уверен, я все делал правильно. Потому что поначалу было много попыток воздействия. Да и нарушений тоже. Для такого поединка это норма.
Если бы все это пропускал, градус игры вырос бы еще больше. Когда работаешь в поле, чувствуешь, насколько контролируешь футболистов. Так что в целом был спокоен. И второй тайм показал, что тактика верна: разговоры закончились, все угомонились и стали больше концентрироваться непосредственно на футболе. До 80-й минуты… Думаю, если бы не та ошибка, матч завершился бы спокойно. Офсайд у Павловца вслед за этим? Принял верное решение отменить гол: голова игрока находилась ближе к воротам.
— Объясните природу роковой ошибки вечера. Как это видится со стороны: три арбитра — главный, боковой и дополнительный, — открытая позиция, ничто не мешает обзору. И никто ничего не замечает…
— Банальный человеческий фактор. Очень сильно задевают разговоры о том, что имели место предвзятость или заговор. Ничего подобного! Врать не буду: в этом моменте не видел ничего. Когда анализировал эпизод, понял причину.
Находись ближе на полтора метра, ситуация была бы как на ладони. Требовалось ускориться. То есть чуть-чуть не добежал. Когда мяч ушел за линию, дополнительный арбитр (минчанин Русаков. — pressball.by.) сказал в микрофон: «Играть, угловой». Но по реакции игроков понял: что-то произошло. Но что именно? Вижу, что начинается давление на Русакова, а он стоит и толком ничего не может объяснить.
Реакция футболистов нестандартная — видимо, какой-то контакт с рукой был. С помощниками у нас договоренности такие: если они видят момент и уверены на сто процентов, надо тут же вмешаться и дать информацию. По разговору с дополнительным ассистентом понял, что он не уверен в своем решении. Значит, вердикт нужно выносить мне. А наугад я это делать не могу.
Можно ошибиться, но еще хуже, когда начинаешь что-то выдумывать… Скажу честно, очень хотелось заглянуть в тот телефон (футболисты «Динамо» требовали посмотреть момент на смартфоне, взятом у кого-то из фотографов. — pressball.by.). Но понимал, что если сделаю это, создам прецедент не просто в белорусских, а в мировых масштабах.
Представьте, что началось бы! Лучше уж ошибиться. Хотя надеялся: может, окажусь прав. Случаются такие моменты: кажется, что игра рукой, футболисты негодуют, трибуны свистят, уйма претензий. А потом смотришь: ты, оказывается, все сделал верно. Надеялся, что это один из подобных эпизодов.
— Что случилось после финального свистка?
— Когда шел в судейскую, вертелась одна мысль: может, пронесет. Хотя уже понимал: скорее всего, ошиблись. Потому что обычно протестуют, но успокаиваются. А там крики, свист, полетели бутылки. Зашел в раздевалку, попросил телефон, включил момент…
Готов был сквозь землю провалиться! Вообще простая ситуация, очевидная для всех. Именно так, как вы говорите: открытый момент, три судьи — и никто ничего не видел. Это ужас! Я не добежал. Дополнительный арбитр в этот момент смотрел на линию ворот. Лайнсмен вообще сказал, что не понял, куда попал мяч. Короче, у семи нянек дитя без глазу.
Конечно, был очень зол. Не буду повторять, что я там говорил, массажный стол чуть не сломал. Было жутко обидно. Во-первых, провалил свой самый важный матч в сезоне. Во-вторых, боялся, что эта ситуация скажется на распределении мест на пьедестале. Мы ведь тоже понимаем, что одним неверным решением можем перечеркнуть всю работу, проделанную тренерами и футболистами. Поверьте, прекрасно понимаем.
— А потом начался «пресс»…
— Понимал, что ничего не вернешь, надо принять ситуацию. Необходимо было найти нужные слова. Кстати, хочу отметить главного тренера «Динамо» Марцела Личку. Несмотря ни на что, после финального свистка не сказал ни одного плохого слова — пожал руку и поблагодарил за игру. Заходили и другие тренеры брестчан. Но это были чисто рабочие разговоры. Я объяснил, и люди адекватно все восприняли. В том числе футболисты.
— В смысле?! А как же хотя бы Кисляк, который ломился в раздевалку, а потом получил пятиматчевую дисквалификацию?
— После игры не общался ни с Кисляком, ни с Нехайчиком, ни с другими. Там просто дверь в судейскую плохо открывается, ее нужно с усилием толкать. Сергей не смог открыть, все подумали, что он ломится к судьям. Я подошел, открыл изнутри. Кисляк сказал что-то вроде «не хочешь извиниться?», и все. То есть в глаза никаких оскорблений высказано не было.
Когда я понял, что ошибся, извинился перед хозяевами. И только потом услышал все, что было на самом деле. Это ведь и было лишь в прессе. И штрафы давались не по моим словам, а на основании видео. У меня в рапорте и записей про футболистов не было — только про зрителей, которые бросали бутылки.
— В вас тоже бросили бутылку, когда вы покидали стадион.
— Да. Там находилась компания женщин, одна из которых это сделала. Что я мог ответить? В рапорте этого не отразишь. Разве что в милицию заявление написать. Осознавал, что сам спровоцировал такую реакцию. Так что заслужил. Не такое поведение, конечно, но моя вина в этом есть.
— Когда начинаются жесткие разговоры на поле, когда на тебя орут чуть ли не матом — сложно сдерживать себя, чтобы не ответить так же?
— Иногда хочется. Но понимаешь, что тебе нельзя. Одно из качеств хорошего судьи — умение справляться с эмоциями. Лучше настроиться на коммуникацию — так можно избежать лишних конфронтаций. Как? Мы ведь тоже изучаем игроков. Знаем, с кем можно говорить, кого игнорировать, а кому — сразу предупреждение.