Поротников: Назначение Сергеенко - нехороший знак. Выборы пройдут жестко
06.12.2019 16:38
—
Разное
Руководитель проекта Belarus security blog Андрей Поротников рассказал, кто такой новый глава администрации Игорь Сергеенко и чего нам от него ждать.
В интервью радио Свабода (перевод: Белорусский партизан) Андрей Поротников также анализирует речь Лукашенко в парламенте и объясняет, почему не ждет больших репрессий против участников акции протеста 7 декабря.
- Что означает назначение на должность главы администрации президента бывшего первого заместителя председателя КГБ Игоря Сергеенко? Зачем Лукашенко понадобилось сейчас менять руководителя администрации? Дает это назначение какие-то намеки на то, какой будет внутренняя политика в этот избирательный год?
- Действительно, я тоже склонен связывать назначение генерала Сергеенко на эту должность с президентскими выборами. Почему именно он? Видимо, потому, что Сергеенко обладает теми компетенциями, которые, с точки зрения Александра Лукашенко, могут быть полезными для тех обстоятельств, в которых будет проходить кампания.
Стоит напомнить, что Сергеенко - первый заместитель председателя КГБ по контрраздведческой деятельности. Традиционно сюда входит не только политическая контрразведка, то есть борьба с шпионажем, но и «защита конституционного строя», то есть борьба с политическими оппонентами и антитеррористическая деятельность.
Это такой знак, и знак не очень хороший. Знак того, что белорусские власти не исключают возможности проведения избирательной кампании по жесткому сценарию, в условиях, которые потребуют применять репрессивные инструменты против оппонентов существующей власти.
- Как профессиональные умения Сергеенко, связанные с работой в КГБ, могут пригодиться на его новой должности главы администрации?
- Контрразведка предусматривает в том числе и выявление иностранного вмешательства во внутренние процессы в стране. Можно предположить, что Сергеенко хорошо ориентируется в технологиях иностранного вмешательства, манипуляций, подрывной деятельности.
Во-вторых, это вопрос обеспечения лояльности государственного аппарата. Контрразведка - это не только борьба со шпионажем, это также обеспечение лояльности как гражданской системы управления, так и силовиков.
В-третьих, это недопущение того, что принято называть «дестабилизацией ситуации», массовых протестных акций. Это означает, что выборы у нас пройдут очень жестко.
Это и политический сыск, и лояльность номенклатуры, и предотвращение иностранного вмешательства. Я не знаю всего послужного списка Сергеенко, но, видимо, есть основания полагать, что в этих темах он специалист высокого уровня, чтобы справиться с этой ситуацией.
- В Беларуси было и есть несколько высоких чиновников, которые вышли из спецслужб. Это Урал Латыпов, бывший глава администрации президента, который запомнился как человек (по крайней мере, внешне) довольно либеральный, это и нынешний министр иностранных дел Владимир Макей. Обязательно ли происхождение из спецслужб предопределяет определенные политические позиции?
- Макей - выходец из военной разведки. Что касается Сергеенко, я могу обратить внимание, что по первому образованию он историк. Он в том числе отвечал в КГБ за вопросы, связанные с реабилитацией жертв сталинских политических репрессий. И та публичная позиция, которая озвучивалась, была довольно ровная и взвешенная.
Сложно сказать, как человек будет себя вести в новой должности, но надо понимать, что он остается генералом на действующей службе. И он будет выполнять те приказы, которые отдает ему сами знаете кто. И далеко не всегда его личная позиция будет играть какую-то роль. Поэтому в этой белорусской системе сам факт, что человек - выходец из той или иной службы, еще не свидетельствует, что он будет вести себя по какому-то шаблону.
- Значительная часть выступления Лукашенко перед депутатами была посвящена вопросам отношений с Россией. Глава Беларуси опять повторил, что Беларусь не собирается никуда вступать, ни в какую другую страну.
Лукашенко, в частности, сказал, что Беларусь и Россия не ведут диалог «по политическим вопросам, например, о создании единого парламента». Между тем недавно посол Беларуси в России Семашко заявил, что руководители Беларуси и России договорились о едином парламенте и правительстве. Как вышла такая нестыковка?
- Как мне кажется, Семашко имел в виду в данном случае договор 1999 года, где руководители Беларуси и России действительно договорились о создании политической надстройки, так называемого «союзного государства». Но это было 20 лет назад. Обращу внимание, что и российская сторона недавно заявляла, что политические вопросы в рамках этой «дорожной карты» не рассматриваются.
- Лукашенко довольно много говорил о незыблемости белорусской независимости - означает ли это, что он попытался «подстелить себе соломку» перед встречей с Путиным? Публично обозначил такую позицию, что означает, что за нее он перейти уже не может?
- Да, это можно рассматривать именно в таком виде. Белорусская сторона определила переговорную базу, ограничения, которые она не собирается переступать. Но есть и другое измерение.
Лукашенко пытается таким образом успокоить и общественное мнение в Беларуси, и западную политическую элиту относительно того, что Беларусь остается независимой. Ведь если серьезно воспринимать заявления о неизбежности поглощения Беларуси - то тогда у Запада возникает вопрос: а какой смысл сейчас о чем-то договариваться с Минском? Поэтому здесь сразу несколько адресатов.
- Лукашенко также заявил, что запретил министру финансов брать последний транш Евразийского банка. Вряд ли это свидетельствует, что белорусская экономика в таком прекрасном состоянии, что иностранных кредитов не требует. Просто Лукашенко надеется получить эти кредиты из других источников, например, в Китае?
- Это один вариант. Другой вариант - периодически объявляются проработки проектов по выходу на западные рынки капитала.
Но Лукашенко отказался от получения последнего транша Евразийского фонда стабилизации и развития тогда, когда сам фонд отказался кредитовать Беларусь. Это такой очень странный отказ. Это выглядит как попытка сохранить лицо при довольно плохой игре.
- Выступая перед встречей с Путиным, выполнил ли Лукашенко задачу сформулировать свои позиции? Как Москва может отнестись к высказываниям президента Беларуси?
- В них не было ничего нового и принципиального, чего бы Лукашенко не говорил раньше. Что касается Москвы, то она будет действовать по своему сценарию. Я хочу обратить внимание, что белорусско-российский саммит планировался как юбилейный, торжественный, связанный с 20-летием «союзного государства». Это предусматривало некую торжественную атмосферу и место, какую-то официальность.
Но в последний момент выяснилось, что Лукашенко летит не в Кремль, а фактически на дачу к Путину в Сочи. То есть само мероприятие резко теряет свой статус. Будет интересно наблюдать, как все пройдет.
- Белорусские оппозиционные лидеры призывают 7 декабря прийти на Октябрьскую площадь, чтобы выразить протест против интеграции с Россией. Как на это могут отреагировать власти?
С одной стороны, в политическом смысле властям было бы выгодно, чтобы белорусы вышли на улицы и выступили за независимость. С другой - есть репрессивная традиция, которая царит все эти годы. Ждет ли людей, которые придут на Октябрьскую, разгон?
- Сомневаюсь, что людей ждет разгон. Парламентские выборы очень плохо прошли для власти с точки зрения явки, которая была катастрофически низкой. Второй момент - негативная реакция со стороны Запада. Поэтому в данном случае не в интересах власти идти на какое-то обострение.
Я склоняюсь к мысли, что мероприятие пройдет без значительных инцидентов, но потом его участники будут наказаны традиционными штрафами.