Вне игры. Конвульсии белорусского спорта

Финансирование физкультуры спорта в Беларуси в хвосте бюджета — около 180 миллионов рублей в год. Это в 10 раз меньше, чем тратится на правоохранительные органы; почти в 5 раз больше субсидируется в сельское хозяйство. Однако желание развивать максимальное количество видов приводит к очевидному: адресатам перепадают крохи. Не считая дисциплины, которая съедает львиную долю средств. Конечно, это хоккей.

Государство вкладывает десятки миллионов долларов в хоккейное хозяйство, получая почти нулевую отдачу. «Топкой», где сгорают народные деньги, последнее десятилетие является минское «Динамо», заявленное в Континентальную хоккейную лигу. В свое время заработки первых номеров превышали 50 тысяч долларов в месяц, однако клуб так и не стал кузницей кадров для национальной команды — в первую очередь от него требуют высоких мест в лиге. В отсутствие внятной стратегии «зубры» на дне турнирной таблицы КХЛ, а сборная в прошлом сезоне вылетела из хоккейной элиты, с большим трудом вернувшись обратно.

Дорогостоящим проектом стал и внутренний чемпионат Беларуси, который при минимальном зрительском интересе требует существенной материальной подпитки. Долгое время ради все тех же результатов администрации команд злоупотребляли легионерами, что превратило в профанацию процесс поиска и воспитания местных талантов.

«Максим Рыженков еще в должности помощника президента по спорту достаточно смело заявил: будем докладывать главе государства, чтобы меньше уделять финансового внимания хоккею, а больше олимпийским видам, — говорит спортивный аналитик Владимир Довженко. — Оказывается, на олимпийские дисциплины из общей суммы госбюджета на спорт идет только 20%, значительная часть вбухивается в тот же хоккей. Но мы не хоккейная страна, нам не нужно 50 ледовых дворцов. В итоге ничего не изменилось: невозможно переубедить хоккеиста №1».

По госпрограмме развития хоккея уже сооружено более трех десятков крытых катков и арен, а вообще в планах значится полсотни объектов. Появились они даже в регионах, где этот вид не культивировался — Кобрин, Пружаны, Лунинец, Шклов, в следующем году обещают построить «ледовик» в Борисове. Однако на массовости увлечения «дворцовый переворот» не отразился. Зарплаты тренеров минимальны, что не способствует отдаче с их стороны. Занятия в детских секциях стоят 100 — 150 долларов в месяц, не считая поездок, кэмпов, амуниции. В регионах часто это половина дохода семьи, а значит, недопустимая роскошь.

Возникла и проблема иного порядка — содержание инфраструктуры. Ледовое покрытие подразумевает функционирование сложной холо льной системы — небольшой дворец, в зависимости от сезона, ежемесячно съедает 20 — 30 тысяч долларов только за электроэнергию. Плюс неоправданно раздутые штаты «нужных людей».

«Я и представить не мог, сколько в таком «палацы» народу, — говорит детский тренер Владимир Жабинский. — Гендиректор, два заместителя, шесть администраторов, пять бухгалтеров, три экономиста, уборщицы, вахтеры, пожарные, электрики, три смены на заливку. Так может проблема в такой ораве нахлебников? Блатные, отставники после армии и милиции — все там, работа не пыльная. Когда в свое время был задействован в системе гродненского «Немана», тоже удивлялся: 200 человек в штате! Ну вот и умножьте каждого хотя бы на полтысячи рублей, это минимум».

Белорусский футбол уверенно обосновался на мировых задворках: главная сборная постепенно скатывается в конец рейтинговой сотни, клубные еврокубковые отборы заканчиваются на начальных стадиях.

Только Европейские игры заставили сдать, казалось бы, безнадежный долгострой — минский стадион «Динамо» ремонтировали почти 8 лет. Главная команда наконец получила возможность вернуться в столицу, а не колесить по регионам. А вот давно обещанный национальный футбольный стадион все еще в процессе межведомственных согласований.

В рамках отбора на Евро-2020 недавно белорусы принимали команду Германии. Именно опыт «Бундесманншафт» наглядно демонстрирует пропасть, которая отделяет Беларусь от футбольного мира. Массовость, инфраструктура, профессионализм — основные компоненты фундамента, на котором зиждется немецкое футбольное хозяйство. Чем не пример для подражания?

На практике это 12 разноуровневых дивизионов, не считая любителей. Самые престижные, естественно, первая и вторая лиги. Однако если клуб имеет давние традиции, даже в 5-й, 6-й или в 7-й лигах будет аншлаг.

В стране огромное количество стадионов — каждый небольшой городок или деревня имеют собственную площадку. Около полусотни арен способны принять от 25 тысяч зрителей и более, 10 рассчитаны на количество свыше 50 тысяч. При этом почти гарантированы проблемы с билетами, не говоря уже об абонементах.

С огромными ресурсами, которые вращаются в спорте, Германия могла бы культивировать многие дисциплины. Однако вкладываться в притянутые за уши проекты деловые люди не спешат. Наглядный пример — хоккей, практически незаметный в тени футбола. В отличие от той же Беларуси.

Большинство государств, соизмеримых с Беларусью человеческим и финансовым капиталом, делают ставку на два-три конкретных вида, которые продвигают на спортивной арене. Например, Болгария сильна в тяжелой атлетике, Венгрия специализируется на водных дисциплинах, Норвегия делает ставку на биатлон, Чехия среди фаворитов в хоккее, бывшие югославские республики успешны в баскетболе.

Нужно ли Беларуси вкладываться в малоперспективный хоккей, если проще поставить два столба и натянуть сетку, культивируя по себестоимости волейбол?

Нет, поскольку в бедной, но гордой постсоветской стране, цитируя Александра Лукашенко, спорт — «это не соревнование, а война». По сути, самый короткий и дешевый способ поднять и укрепить в том числе свой престиж на международном уровне.

Ради справедливости, Лукашенко не придумал ничего нового, аналогичные лозунги ретранслировались еще в Советском Союзе.

В ограниченных по всем статьям условиях Беларуси требовать результата в формате «сегодня на завтра» бесперспективно (исключением разве что многоопытный наставник фристайлистов Николай Казеко, сумевший выстроить свой суверенный мир посреди царства дилетантов).

Тем более, если при этом еще плестись в хвосте современной фармакологии, «питаясь» давно засвеченными препаратами из советских лабораторий. Сколько разочарований принесли атлеты, разжалованные за нарушение антидопингового законодательства. Как считалось, одна из лучших в мире школ толкателей-метателей на самом деле зависит от морально устаревших стимуляторов. И если раньше службы контроля можно было обвести вокруг пальца, ХХІ век внес свои коррективы.

После перепроверок по новым технологиям медалей Олимпиад и чемпионатов мира лишились Ирина Ятченко (диск), Оксана Менькова (молот), Надежда Остапчук, Наталья и Андрей Михневичи (все — ядро). В результате тяжб на сотни тысяч долларов отстоял свое имя Иван Тихон, однако белорусская эра в метательных дисциплинах завершилась.

То же и в тяжелой атлетике, одной из самых допингоопасных спортивных сфер: на разные сроки отстранены от соревнований Андрей Рыбаков, Анастасия Новикова, Ирина Кулеша, Марина Шкерманкова. А еще многочисленные случаи дисквалификации бегунов, гребцов, велосипедистов, пловцов, биатлонистов. Практически не осталось чистых видов, где белорусы не отметились бы в позорной статистике.

Остается проблемой, что спортивными федерациями зачастую руководят люди, имеющие к спорту весьма косвенное отношение.

Многократный чемпион мира по конькобежному спорту Игорь Железовский:

- Спорт должны двигать не политические, финансовые или хозяйственные структуры, а специалисты. Хочет чиновник управлять — ну, введите в федерацию почетным председателем. Но кто освободит от основной работы? Поэтому только свадебные генералы. Министр или бизнесмен и без того занятые люди. Дала ли что-то такая практика, если проанализировать? Есть какое-то позитивное движение? Если никакого толку, значит, это неправильно.

Если ко всему приложить издевательские зарплаты детских тренеров, отток лучших специалистов за рубеж и нецелевое расходование средств, о чем периодически свидетельствуют коррупционные дела, перспективы белорусского спорта кажутся весьма неопределенными.

А поскольку системного подхода к разрешению проблемных вопросов нет, надежда только на то, что в Токио-2020 «выстрелит» кто-то из самородков. Вопреки логике.