Юрий Дракохруст. Что остается от выборов?
18.11.2019 21:44
—
Разное
Совпадение, скорее всего, случайное, но символичное: на следующий день после завершения парламентских выборов ЕС утвердил решение о подписании визового договора с Беларусью. Это не последняя точка в процессе снижения цен на шенген, но предпоследняя.
Вряд ли в Брюсселе так специально подгадали, сознательно устроили такую демонстрацию того, что результаты выборов в Беларуси не слишком влияют на отношения с ЕС. Ясно, что у бюрократии свои сроки и процедуры подготовки документов. Но так получилось. 4 года назад результаты выборов имели значение, возможно, уже в следующем году снова будут иметь значение. Теперь не имели, пишет политический обозреватель Юрий Дракохруст в своей колонке на TUT.BY
И еще один символ. Во время кампании в ФБ появились практически идентичные фотографии с избирательных собраний двух кандидатов в депутаты — оппозиционера, лидера социал-демократов Игоря Борисова, и провластного кандидата, дипломата Андрея Савиных. На обоих фото — одинокий кандидат и пустой зал.
Это показатель и отношения народа к этим выборам, к таким выборам, и общий показатель общественной «температуры». Возможно, если бы выборы пришлись на зиму — весну 2017 года, когда по всей стране прокатывались протесты «нетунеядцев», интерес к выборам был бы выше, независимо от их характера. Ну, а теперь он вот такой.
Впрочем, еще один символ: фантастические цифры просмотров фильма блогера NEXTA о Лукашенко — 2 миллиона человек. То есть не всем все равно. Пока на уровне восприятия, отношения. Пока не на уровне политического действия, что показала и акция, которая прошла по призыву NEXTA в Минске 8 ноября.
Но 2 миллиона просмотров — это показатель того, что спокойствие — внешнее. Отсюда и беспрецедентная кампания давления на наблюдателей на выборах. Раньше Александр Лукашенко наблюдателям не грозил карами, а Ермошина не призывала покарать наблюдателя, который зафиксировал нарушения.
Не то чтобы власть боялась какой-либо конкретной угрозы. Ну какая угроза в том, что люди прекрасно понимают характер выборов, какая угроза в том, что масса народа захотела посмотреть обличительное кино? А чем советской системе угрожало то обстоятельство, что и Брежнев, и Черненко, и коммунистическая идеология не вызывали уже ничего, кроме издевок? С одной стороны, вроде и ничем. С другой стороны, многим. В каком-то смысле и всем.
Но как ее предотвратить, как возродить былую веру и доверие власти? Только и остается, что гонять наблюдателей, разбивать зеркало, в котором отражается маловдохновляющий образ системы.
Кроме этих общих соображений, на этих выборах у власти было несколько чисто практических мотивов, по которым, с ее точки зрения, новый парламент должен был быть политически стерильным.
— Интеграционное наступление Москвы вряд ли закончится подписанием программы интеграции 8 декабря.
— В следующем году президентские выборы, которые чреваты неожиданностями, со стороны той же Москвы едва ли не в первую очередь.
— Лукашенко на избирательном участке повторил, что от планов изменения Конституции он не отказался.
Эти три вызова побуждали власть в формировании нового парламента ничего не оставлять на самотек. Не нужно инициативных депутатов, которые предлагают некие законопроекты, задают вопросы, создают легитимный шум. А вдруг их кто-то послушает, а вдруг их речи станут катализатором неких неожиданных поворотов?
Можно ли было предвидеть, что на все три вызова, которые не были секретом, власть даст один и тот же ответ? Разумеется, можно. Это выглядело весьма вероятным. А если так, то стоило ли участвовать в этих выборах, стоило ли выдвигаться в депутаты?
А кто что при этом потерял? Разумеется, Беларусь потеряла еще один шанс стать несколько более похожей на страны Европы. Но она потеряла бы его и в случае неучастия, это определялось и настроениями общества, и настроениями власти.
Ну, а так прозвучало несколько смелых выступлений по телевидению и в газетах, общество увидело несколько новых лиц, молодые общественные деятели заявили о своих амбициях и о своем видении будущего страны. Политические структуры напомнили о своем существовании, воспользовались возможностью провести несколько публичных акций, за которые не пришлось платить большие деньги милиции и городским службам. Те же конфликты с наблюдателями — свидетельство того, что не все впали в апатию.
Немного, прямо скажем. Но стоит вспомнить, что те же протесты 2017 года не породили новой генерации лидеров, люди шли за теми активистами, лидерами, которые были известны в своих городах и раньше. Известными людей делают и выборы в том числе.
Александр Лукашенко многое помнит. Помнит, несомненно, эпоху Горбачева, возможно, опасается, что даже небольшие послабления могут вызвать лавину. Но у него есть и опыт жизни при Брежневе. Новые идеи, смыслы приходят тогда, когда умирают старые, когда в обществе воцаряется цинизм. Выборы 2019 года весьма этому поспособствовали.