В инновационном центре «Сколково» прошёл форум «Открытые инновации». Одна из тем, которая на нём обсуждалась, — технологии виртуальной реальности. О том, для чего они нужны и не затянут ли они человечество в зловещую Матрицу, «АиФ» поговорил с руководителем направления «Виртуальная и дополненная реальность, технологии геймификации» фонда «Сколково» Алексеем Каленчуком.
«Машина эмпатии»
Дмитрий Писаренко, "АиФ": Алексей, давайте уточним терминологию. Виртуальная реальность — это когда человек надевает специальные очки и оказывается в мире, где воюет с полчищами зомби?
Алексей Каленчук: Близко к этому. В виртуальной реальности (или, если говорить кратко, VR) обязательно используется какая-либо гарнитура — те же очки или шлем. Благодаря гарнитуре человек погружается в некий органичный для него сценарий. А их может быть много. Полчища зомби — это, очевидно, игровой сюжет. Можно разрубать под музыку какие-то фигуры, можно стрелять в мифических существ, а можно и в других пользователей стрелять. Уж лучше это делать в виртуальном мире, чем в реальном.
Но если убрать весь этот игровой угар, остаются другие полезные применения. Сейчас становится популярным виртуальный туризм: практически все популярные места в мире оцифрованы, их очень удобно смотреть в панорамах. Надеваете шлем — и оказываетесь, например, в Мачу-Пикчу или возле Эйфелевой башни. Пока это, конечно, не полноценная замена реальному туризму...
— ...потрогать рукой каменную стену в том же Мачу-Пикчу не удастся.
— Такого массового устройства ещё нет, хотя технологический задел для него есть. Когда-нибудь через VR можно будет передавать и тактильные ощущения.
Ещё одно направление — видео на 360 градусов, то есть с круговой панорамой. Это не очень длинные, но очень захватывающе фильмы. Третье и, пожалуй, самое полезное применение VR — образование и обучение. Можно в прямом смысле слова оказаться в мире животных или летать среди планет и звёзд, получая новые знания о космосе. Проводились пробные VR-уроки истории в школах. Цель — помочь ученикам лучше запомнить важные исторические события, усвоить детали.
— Как именно? Виртуально погрузить их в пекло Курской битвы?
— Не то что погрузить, но сделать наблюдателями этих событий, выйдя за рамки экрана.
Ещё одна программа, которая применяется в школах — обучение безопасности на транспорте. В форме игры детям показывают различные ситуации. Они на себе ощущают, что случится, если будешь прыгать через турникеты, бегать по эскалатору, ездить зацепером на электричке. Очень полезная штука.
VR не зря называют «машиной эмпатии». Когда вы погружаетесь в некую среду, вы, с одной стороны, прекрасно осознаёте, что это виртуальная картинка, что вы сидите в шлеме. Но, с другой, как только вы увидите взрыв или летящий в вас предмет, у вас тут же сработает рефлекс — вы закроетесь или увернётесь. На этом эффекте построено множество VR-тренингов. Например, вы работаете промышленным альпинистом, и вам показывают, что значит упасть с высоты 5-го этажа. Когда вы через такое испытание пройдёте, вы станете лучше проверять крепление. Тренинги по технике безопасности — большое направление в VR.
Также «машину эмпатии» можно использовать, чтобы погрузиться в мир другого человека, научиться сопереживать ему. Например, школьника, которого все унижают. Или пожилого человека, страдающего деменцией. Применений много, в том числе в медицине. С помощью VR пытаются лечить психические расстройства, проводить реабилитацию пациентов после инсультов и двигательных нарушений. Или уменьшать боль, отвлекая внимание. Скажем, детям перед прививками надевают VR-шлем, чтобы они не боялись укола.
Летаете между нейронами
— В технологию вкладывают огромные деньги. В 2014 г. Facebook приобрёл стартап Oculus VR за $2 млрд. Билл Гейтс прогнозирует, что в середине века подавляющее большинство людей останутся без работы и будут сидеть в VR и компьютерных играх. Ведь в своём мире можно быть кем угодно, хоть властелином Вселенной. Человечество переместится в виртуальную реальность?
— Уже сейчас мы живём не совсем в реальном мире. Подсчитано, что в течение дня человек в среднем берёт в руки смартфон 160 раз — посмотреть время, оповещения, почту. Ужасная статистика, если вдуматься. Нам только кажется, что мы ещё в реальном мире.
Действительно, есть противовес реального мира и виртуального. Но один не заменит другой полностью, они будут плавно сливаться, это уже происходит. Наверное, в итоге получится какая-то смешанная реальность. Думаю, в течение двух лет появятся лёгкие носимые устройства (те же очки), которые не будут загораживать нам окружающую среду, а будут дорисовывать её, давая различные подсказки. Либо полностью симулировать — всё зависит от вашего желания.
Многие разработчики верят, что VR — это следующая платформа. Первой были настольные компьютеры, второй — ноутбуки, третьей стали мобильные устройства. Но пока количество VR-устройств по всему миру не превышает 5 млн. Этого мало. Чтобы технология стала интересна разработчикам, должно быть 20 млн устройств.
— А какие есть разработки у России в этой области?
— У нас много хороших программ для обучения. Есть образовательная игра: будто вы погружаетесь в мозг человека, летаете между нейронами, смотрите, как там всё устроено. Есть игра для химии: надевая очки, можно увидеть молекулы, посмотреть, как происходит реакция. Вот эти программы у нас отличные, даже выше мирового уровня. Но вот сами гарнитуры, «железо» у нас в зачаточном состоянии. Своих шлемов и очков нет.
— Не получится ли, что подросток наденет американский шлем и увидит иную интерпретацию Второй мировой войны? Скажем, что в той же Курской битве победу одержали США? Ведь VR — отличный плацдарм для промывки мозгов и идеологических войн.
— В школах такое, конечно, невозможно — там жёсткий контроль над VR-контентом. А вот в сетевых играх вполне реализуемо. И, кстати, что-то похожее происходит. Но я должен сказать, что Россия тут не находится позади остального мира. Все наши студии, производящие компьютерные игры, с готовностью делают игры патриотической направленности. Ни у кого из них я не замечал какого-то барьера по этому вопросу.
Как помочь педофилу
— Звучат опасения, что VR — это новый опиум для народа, что Facebook создаёт свою «Матрицу», в которую все мы идём добровольно.
— Да, Facebook создаёт свою «Матрицу», но это всего лишь новая социальная сеть. Такие сети уже есть в VR, но они не становятся массовыми. Количество шаблонов поведения, которые можно перенести в VR, не так уж велико.
Не думаю, что это несёт угрозу. Человек, который попробовал VR, скажет вам, что это впечатляет, но не срывает крышу. Ты не подсаживаешься на это, как на наркотик, а используешь время от времени. Люди, склонные к уходу от реальности, всё равно будут это делать. Они уходят в сериалы, игры, какие-то фантазии, кто-то погружается в пьянство и наркоманию. VR — лишь один из инструментов ухода от реальности, и не самый плохой. Он позволяет реализовать более интересный сценарий своей жизни, переселиться в другое место.
— В одном из эпизодов фантастического сериала «Чёрное зеркало» главный герой сканирует ДНК своих коллег и воспроизводит их образы в виртуальном мире, где измывается над ними. Это ведь этическая проблема VR?
— Наоборот, это помогает решать проблему. Ведь цифровая копия человека — это не сам человек.
Смотрите, на свете полно людей с сексуальными и психическими отклонениями. И им на самом деле очень тяжело жить в этом мире, где их в лучшем случае лечат. А когда лечить не получается — сажают в тюрьму, как происходит, например, с педофилами. Так не лучше ли, изолировав их от общества, дать им возможность жить в своём виртуальном мире? Пусть там делают, что хотят. Да, этот мир находится за пределами человеческой этики. Но зато эти люди перестанут представлять угрозу реальным детям. И, с точки зрения социума, это будет гуманно по отношению к ним.