Сколько стоит “дружба народов” для Беларуси? Вопросы для правительства

На самом деле нового в статье «Дружба налогов» действительно немного. Нет лишь ответов на вопросы о том, как будут выглядеть предстоящий «общий рынок» и единый Налоговый кодекс (проблемы которого колумнист Office Life анализировал ранее).

Субъектам хозяйствования обещаются равные условия — не только по энергоносителям, но и по налоговой нагрузке, регуляторным требованиям, чтобы на общем рынке все смогли конкурировать в равных условиях. При этом, как ранее уверял премьер-министр Сергей Румас, в программе «нет никакой политики».

Допустим, речь идет лишь о реализации вопросов, перечисленных в статьях Договора о создании Союзного государства. Это, в частности, создание единого экономического пространства и правовых основ общего рынка, обеспечивающего свободное перемещение товаров, услуг, капиталов, рабочей силы, равные условия и гарантии для деятельности хозяйствующих субъектов, единая денежно-кредитная, валютная, налоговая, торговая, таможенно-тарифная и ценовая политика, единые правила конкуренции и защиты прав потребителей, иностранных инвестиций, бухучета, объединенные транспортная и энергетическая системы. Но очевидно, что интеграция по этим направлениям существенно затронет внешнюю и внутреннюю политику.

Однако по поводу того, как эти условия будут реализованы, общественность по-прежнему держат в неведении. Но при составлении «дорожных карт» по реализации программы властям придется искать ответы на ряд вопросов. Без них карты лягут так, что вместо интеграции-конфедерации воцарится нерегулируемый хаос.

будут ли единые кодексы и законы Союзного государства иметь высшую силу по сравнению с национальным законодательством обеих стран?

если у нас будет единый Гражданский кодекс, будут ли меняться под него жилищный, земельный, водный, лесной кодексы, закон о хозяйственных обществах, законодательство о банкротстве, интеллектуальной собственности, регистрации бизнеса и т. п.?

если у нас будет единый Налоговый кодекс, будут ли в обеих странах унифицироваться адвалорные ставки налогов, порядок применения УСН и иных особых режимов налогообложения, размеры вычетов, налоговые льготы, правила контроля и санкции за нарушение налог ого законодательства?

сохранятся ли льготы, установленные для отдельных секторов, отраслей, территорий и предприятий указами и декретами президента Беларуси?

если у нас будет единый Налоговый кодекс, то как будет формироваться республиканский и местные бюджеты страны, учитывая, что в РФ бюджет 3-уровневый?

какой статус будут иметь российские территории опережающего социально-экономического развития и специальные административные районы для беларуского бизнеса?

означает ли «единый внешнеторговый режим», что Беларусь введет у себя «антисанкции», установленные в РФ против стран ЕС, США и других, и, соответственно, подвергнется санкциям, которые эти государства ввели против РФ?

Напомню, по договору в Союзном государстве действует единое таможенное пространство с единым порядком экспортного контроля, едиными мерами нетарифного регулирования, включая применение количественных ограничений, лицензирование ввоза и вывоза товаров, ведение единого перечня товаров, к которым применяются запреты или ограничения ввоза и вывоза, единый порядок взаимного признания лицензий, сертификатов и разрешений на ввоз или вывоз товаров.

Добиться равных условий при явно несопоставимых размерах стран всегда затруднительно. Все-таки российский ВВП в 27 раз больше, чем беларуский (11-е место в мире против нашего 76-го по оценке МВФ), а на душу населения по паритету покупательной способности — в 1,5 раза (49-е место против 65-го). Совокупный капитал банковского сектора РФ превышает беларуский в 30 раз, активы — в 40, экспорт — почти в 14, импорт — в 6,6 раза.

Кстати, договор помимо экономической интеграции ставит своей целью также проведение согласованной внешней и оборонной политики. Не заведут ли нас интеграционные «дорожные карты» в осажденную крепость?

сможет ли Беларусь сформировать республиканский и местный бюджеты без российских дотаций, поддерживать госсектор и финансировать социальные программы;

сохранит ли Беларусь хоть сколько-нибудь многовекторность внешнеэкономической деятельности;

будет ли у беларуских предприятий и банков возможность компенсировать конкурентное отставание от российских компаний по размерам капитала и иных ресурсов, а также защищаться от недружественных поглощений.

То есть речь идет о том, сохранится ли экономическая и, следовательно, политическая независимость Беларуси. Можно, конечно, понадеяться, что новую программу, как и множество предыдущих, заболтают и спустят на тормозах лет на 20. Нас такой вариант вполне устроит — если с нефтью-газом-кредитами договоримся. А если нет? В Москве могут быть веские причины поторапливаться с интеграцией, вплоть до полного поглощения.

Вряд ли программа окажется столь рыночной, что вынудит беларускую бюрократию согласиться на структурные реформы. Такие преобразования сейчас и в России бы не помешали — там экономика стремительно огосударствляется; по некоторым оценкам, доля госсектора в ВВП уже не меньше нашей. Зато по мере реализации «дорожных карт» может усилиться экспансия на беларуский рынок товаров из РФ и поглощение отечественных предприятий российским капиталом, особенно аффилированным с Кремлем.

И если прямо сейчас отвечать на перечисленные вопросы беларуские власти не намерены, значит, самые мрачные предположения «тутэйшых алармистов» могут оказаться даже слишком оптимистичными…