Власть не доверяет своей вертикали и допускает промахи перед выборами

26 августа 2018 Александр Лукашенко принял с докладом министра образования Игоря Карпенко. Помимо обсуждения собственно сферы образования, президент обозначил много моментов, касающихся парламентской кампании. На этот раз позиция власти выглядит не очень уверенно: слабые попытки делать ставку на социальную справедливость, странные оправдания перед абстрактными оппонентами и недоверие собственной вертикали.

Сообщение президентской пресс-службы никак не раскрывает содержание собственно доклада Карпенко – только реакцию Лукашенко. Президент остался недоволен и потребовал от министра «не отчета, а обозначения проблемных моментов в сфере образования», и сам же их назвал: методика централизованного тестирования, качество учебников, домашние задания школьников и зарплаты учителей.

Для дальнейшего обсуждения проблем на конец 2019 года был анонсирован мозговой штурм («Это не должно быть для галочки какое-то показушное совещание») с участием президента и широкого круга экспертов по развитию образовательной сферы («Должна быть альтернатива, чтобы были разные точки зрения»). Несмотря на вполне конкретные претензии к сфере образования (например, к методологии подсчета баллов на ЦТ), Александр Лукашенко не объявил никаких выводов. Президент аргументировал это так: «Я не принимаю сейчас никаких решений, потому что у меня недостаточно информации».

Действительно, не рубить с плеча и устроить мозговой штурм с участием независимых специалистов – это прогрессивный подход. Но также этой фразой Лукашенко по сути признал неудовлетворительное состояние аналитической работы в сфере образования – раз у президента недостаточно информации без экстраординарных совещаний.

Между тем, профильный орган – главный информационно-аналитический центр Минобразования – недавно недавно возглавил коммунист Юрий Круглик. Ранее он был известен на уровне Фрунзенского района Минска: директор школы №56, первый секретарь районной парторганизации КПБ, проигравший кандидат в депутаты (в 2016-ом – на парламентских выборах, в 2018-ом – на местных). Сложно сказать, какими преимуществами для руководства аналитической работой обладала его кандидатура, кроме того, что он однопартиец министра Карпенко.

Хотя разговор вроде бы был посвящен системе образования, Александр Лукашенко постоянно оправдывался перед абстрактными «свядомыми», что он не ведет парламентскую кампанию. Так, в материале президентской пресс-службы с одинаковой частотой встречаются слова «парламентские выборы» и «централизованное тестирование», «учебники» и «свядомыя».

Сам по себе смешение разных тем типично для белорусского президента, который, к примеру, во время поездок в регионы часто делает заявления на актуальные для него темы, никак не связанные с местными предприятиями. Но стиль оправданий выглядит крайне странной и слабой политической тактикой. Тех, кто не верит Лукашенко и критически анализирует его публичные заявления, такие оправдания вряд ли в чем-то убедят. В то же время аудитория государственных медиа получает повод для сомнений и поиска в негосударственных медиа тех самых критических заявлений «свядомых», которые заставили президента оправдываться.

На что же опирается парламентская кампания, которую Лукашенко не ведет? Как и в других недавних действиях власти, на встрече с Карпенко продолжалось педалирование темы социальной справедливости. Отсюда нотации министру образования о том, чтобы обеспечить детей приличной одеждой и школьными портфелями. Однако очевидно, что на уровне министра и за семь дней до начала учебного года эту задачу решать поздно – действенная политика социальной поддержки должна существовать на местах и заранее. А сейчас это не более чем популизм. Для родителей, которые на сборы ребенка в школу были вынуждены брать кредиты или ездить за тетрадями в Чернигов, такая риторика скорее может выглядеть лицемерной и раздражать.

Кейс подготовки к учебному году наглядно демонстрирует, почему для лейтмотива политической кампании власти не могут использовать старые заготовки: рост благосостояния или тему безопасности. Задача поднять среднюю зарплату до 500 долларов была поставлена более 13 лет назад, в марте 2006 года на Третьем всебелорусском народном собрании, и с тех пор успела стать мемом. Однако президент до сих пор обсуждает, как помочь прилично одеть школьников из небогатых семей. Украинский фактор после 2014 года оживлял тезис «лишь бы не было войны», однако этот аргумент для белорусов подрастерял актуальность. Конфликт на Донбассе превратился в вялотекущий, замороженный, а в остальном Украина, несмотря на неурядицы, живет так, что за покупками к школе белорусы ездят в Чернигов, а не наоборот.

Обращает на себя внимание анонсированная схема подготовки мозгового штурма по проблемам в сфере образования. Вопреки формальной логике, ключевую роль должно будет занять не образовательное ведомство: мозговой штурм пройдет «не с подачи Минобразования», и большинство участников будут приглашены не через профильный госорган, а «по другой форме, чтобы шла дискуссия».

Таким образом, недоверие к министру Карпенко и слухи о его скорой отставке скорее подтвердились. Но сфера образования – это лишь частный случай, отражающий общую проблему качества институтов вертикали власти и доверия к ним самой власти.

Ранее, к примеру, схожие процессы можно было наблюдать в работе с информационной сферой, когда на совещание у президента, посвященное информационной безопасности белорусского государства, вовсе не пригласили представителей профильного Мининформа. В итоге этой тематикой занимается медийная вертикаль, которую уравновешивают то идеологом с армейским бэкграундом, то идеологом – симпатиком белорусизации. На этом же поле постепенно разворачивается государственный think-tank БИСИ.

Вполне возможно, что схожие процессы ждут и сферу образования.