Спортивный журналист Владимир Довженко: 25 лет научили комментаторов пригибаться ради куска хлеба

 В начале 1990-х они не восприняли нового руководства не только страны, но и самого телевидения, и их отодвинули от активной деятельности и любимой на протяжении десятилетий профессии. Сегодня Владимир Довженко принимает корреспондентов «Белсата» у себя дома и без печали сообщает, что ни о чем не жалеет.

«Я активный безработный пенсионер, выполняю программу партии и правительства, которая называется «Три «Д»»: доедаю, донашиваю, доживаю. Теперь и «честным», и «нечестным» журналистам очень трудно. Никому они не нужны – в работе, в профессии, да и в жизни. Кому уже за 60 – особенно. Я в этом убедился. Мне 67 лет и, как бы это ни было грустно, я доживаю. Уже не хочется возвращаться к профессии: каждому овощу своя банка, и уже другие времена, другие нравы, и мы уже четверть века чувствуем. Эти нравы, кстати, наложили отпечаток и на профессию спортивного журналиста.

«На рассвете туманной юности спорт не был так на телевидении развит, не было Пятого канала, мы только-только начинали. Что было? Ну, футбол был, хоккей, вот и все, а эти места были заняты. Поэтому кому-то что-то доставалось: Володин комментировал велоспорт, а я взял шашки, тяжелую атлетику, парусный спорт, тэквандо, каратэ, то есть то, что оставалось.

Нас же было очень мало: Леня Малявский, я, еще пару человек, потом пришел Сережа Новиков, Володя Новицкий, подключался к нам Николай Петропавловский, царство ему небесное. Ну, а теперь такой штат, что не успеваешь всех и вспомнить… Старожилов по пальцам можно пересчитать. Один Володя Новицкий с лихвой тянет этот воз и еще будет лет 30 тянуть – ему это легко.

Ну, а если конкретно и без шуток – да, были у нас журналисты, которые пытались что-то делать, которые имели свое лицо, кстати. Просто такое время было: Лукашенко еще не пришел к власти, а если и пришел, то это еще так не очень остро ощущалось на обществе.

К тому же, в спортивном смысле, вы помните, не было таких громких дел с допингом. Мы не знали, что такое допинг, в таком масштабе, как сейчас, когда отстраняют целые команды. И поэтому не было возможности где-то что-то выразить не так, то есть в одной канве все было, в социалистическом реализме. Но, правда, что тут говорить, сразу начал отличаться Володя Новицкий, он сразу поймал будущее свое и пошел, пошел, пошел. А остальные – никто в политику не вдавался, комментировал. Как Сережа Новиков. Я его всегда любил и сейчас, если бы Сережа вернулся, это был бы класс!

Телеклуб «Асілак» («Силач» — Прим. переводчика) – это мой, так сказать, трейд-марк, мой фирменный знак, даже есть такая поговорка: «Асілак» – без носилок. К программе я пришел из собственной идеи. Сейчас что-то такое есть на белорусском телевидении, «Фактор силы» Паши Баранова, но это другой формат, это не прямой эфир. У меня все передачи практически были в прямом эфире, и их было 150 штук, где-то примерно, 11 лет, без перерыва. Есть у меня и эфиры. Дело в том, что когда меня «ушли» с телевидения, то все передачи, все записи мои уничтожили, все, и вот у меня из ста пятидесяти программ штук шесть только осталось. Я хотел где-то выставить на YouTube, но, кажется, не получится. Поэтому это для домашнего пользования.

Это проявление нынешней политики страны. Немало одиозных фигур, нет таланта, но вот какая-то местечковость, серость, терпимость в спорте – это сказывается. 25 лет научили комментаторов и народ прыхиляцца, ради куска хлеба.

Здесь много от чего зависит. Я, например, Дракон и Водолей. Я был депутатом Минского горсовета в свое время. Председателем комиссии по гласности, правопорядку и связям с общественными организациями. И мне Григорий Кисель, бывший председатель телевидения, поставил это в упрек.

Тот же Владимир Шпитальников, который, кстати, год назад поехал в Израиль на постоянное место жительства. Он Козерог. Он бы никогда нигде не выступил, хотя был очень умный человек, он под себя жил. И поэтому сейчас осуждать, с высоты прожитых лет, я не могу, каждый выбирает свое, но, если бы у меня все начиналось с начала, не трафаретно, я бы начинал так. Ведь я не могу против себя идти, это опасно. Я всегда вспоминаю такие строки: «Рабу мила тюрьма и не нужна ему воля. Такая уж у нас порода: и люди есть, но нет народа».

Вот Беларусь в нынешнем состоянии: как пять тысяч однажды вышли на площадь, так более пяти и не выходит. Свой кусок хлеба отстоять. Конечно, если бы человек жил 300 лет, он бы 60 лет мог быть коммунистом, 60 –…истом и так далее. Но Боженька отписывает в этой стране, 67 – средняя продолжительность жизни. Так куда тут рыпаться уже? Да и у меня все достаточно скромно.

Разве что горжусь «Знаком Почета», который за номером 55 за развитие физической культуры и спорта вручал еще, покойный, министр спорта Владимир Рыженков, первый наш министр в суверенной республике.

Но я всегда знал свое место в жизни. И никогда ради достижения своих собственных корыстных целей через людей не переступал. Этим и горжусь!