"Белинвестбанк": стратегия продажи или развития?

Вхождение в состав акционеров ОАО "Белинвестбанк" Европейского банка реконструкции и развития опять отложено, как и привлечение стратегического инвестора. В банковской среде ходит много слухов, но стоит ли им верить?

Что происходит с крупнейшим белорусским банком и что с ним будет в ближайшее время рассказал "Ежедневнику" Председатель Правления ОАО "Белинвестбанк" Андрей Бриштелев.

- В 2018 году ЕБРР говорил, что надеется до конца 2018 года войти в состав акционеров "Белинвестбанка". Не получилось. В январе 2019 года было заявлено, что ЕБРР войдет в состав акционеров "Белинвестбанка" в первой половине 2019 года. Опять не срослось. Почему сроки постоянно переносятся? В чем загвоздка, если еще в 2017 году все необходимые процедуры были выполнены? Каков следующий срок и не будет ли он опять перенесен?

- Этот вопрос нужно задать собственнику. Требование к стратегическому инвестору выдвигает Правительство Республики Беларусь, которое и является собственником. У него нужно спрашивать, как это будет, на каких условиях, и о чем они договорятся вместе с партнерами из ЕБРР.

- Вы проводите в банке какие-то изменения в связи с планируемым привлечением стратегического инвестора?

- Банк всегда трансформируется. Если банк на трансформируется, значит, он бешенными темпами бежит назад. Он отстает от всех остальных.

- Но все же ЕБРР давал какие-то рекомендации в связи с планируемым вхождением в число акционеров?

- Европейский банк реконструкции и развития предложил нам техническую помощь, и мы этой помощью воспользовались. Мы сейчас говорим об экспертной поддержке. При участии специалистов ЕБРР и консультантов банк прошел трансформацию в рамках специально разработанной Программы институционального развития (ПИР). Программа реализовывалась в рамках меморандума между ЕБРР и правительством Республики Беларусь, в том числе как предварительный этап по вхождению в состав акционеров Европейского банка развития и реконструкции. Помощь заключалась в построении современного корпоративного управления, в выстраивании новых подходов в управлении рисками и ликвидностью, в построении бизнес-процессов, выстраивании внутренней структуры, выработке IT-стратегии.

- То есть все рекомендации ЕБРР были выполнены?

- Да, но бывают рекомендации, которые в условиях правового поля Беларуси не могут быть реализованы. Допустим, в Лондоне эта рекомендация работает, но ведь там другое правовое поле и другие подходы. У нас свои законы и подзаконные акты, и в рамках их какая-то рекомендация может противоречить нашему законодательству.

- О каких конкретно рекомендациях идет речь?

- У нас таких не было.

- Получается, что с этой стороны никаких задержек нет?

- Все сделано в оговоренные сроки и никаких задержек, слава Богу, не было. То, что было запланировано и одобрено Наблюдательным советом банка, Правительством – полностью реализовано. Это был большой комплекс мероприятий. Детали из соображений сохранения коммерческой тайны я раскрыть не могу. Но могу заверить, что все исполнено.

- Ходят такие слухи, что задержка с вхождением в состав акционеров ЕБРР связана с большим количеством проблемных кредитов, которые выданы банком в том числе и по различным госпрограммам. Это так?

- Все видно по нашей финансовой отчетности: существенно улучшились как количественные, так и качественные показатели деятельности банка. Поэтому я не могу сказать, что задержка связана с этим.

- Какие изменения произошли в банке за последние годы, чтобы он стал более современным и более продажно привлекательным?

- Когда в феврале 2017 года меня назначали на эту должность, мы исходили из того, что в любом случае должны создать эффективную, хорошо работающую машину под названием "Белинвестбанк". Он должен не только работать эффективно и динамично развиваться, но и приносить прибыль независимо от того, будет стратегический инвестор или нет. В настоящий момент все это сделано. Банк показывает хорошую динамику развития, стабильно работает. Мы достигли того уровня, когда можно сказать, как в том мультфильме: «такая корова нужна самому». Это видно по тем оценкам, которые получает банк, по международным наградам, по расширению сотрудничества, по увеличению лимитов при работе с зарубежными партнерами, по количеству и качеству деловых связей. Тем не менее, задержка с привлечением стратегического инвестора никак не связана с нашей работой.

- Может быть, как раз в этом и проблема, что "корова" стала стоить дороже?

- Правительство для себя заказало оценку, ЕБРР – для себя. Я выполняю Стратегию развития банка в том виде, в каком ее утвердил Наблюдательный совет. И в этом моя задача как топ-менеджера банка.

- В последнее время в Беларуси пошла волна смены названий банков и проведения ребрэндинга. У "Белинвестбанка" такой вопрос на повестке дня стоит, в том числе в связи с планами о привлечении инвесторов?

- Нет, такой вопрос на повестке дня не стоит. Мы останемся со своим именем, независимо от продажи – это однозначно. "Белинвестбанк" - отличное название. Имидж банка создавался годами. Бренд узнаваем во всем мире: в Китае, Западной Европе, Восточной Европе, Азии, я уже не говорю о России. Его нет смыла менять.

- В Беларуси слабо развита сфера электронных денег, электронных сервисов. "Белинвестбанк" не собирается здесь занять свою нишу?

- Не просто собираемся, мы уже ряд шагов в этом направлении сделали. Но важно помнить, что есть определенные обязательства. Когда банк развивает подобные направления, ключевым является выполнение международных стандартов по противодействию легализации доходов, полученных незаконным путем, противодействию террористической деятельности и так далее. И там очень много четких требований, которые банк должен выполнять. Иначе это нанесет урон репутации не только кредитно-финансового института, но и государству. У нас уже была такая ситуация, когда один из белорусских банков попал под санкции и был включен в США в соответствующий список. В итоге Беларусь определенное время пожинала негативные последствия.

- Почему все же Беларусь отстает по данному направлению от других стран?

- Мы не отстаем. Если взять статистические данные, международные исследования, то в последнее время мы очень хорошо продвинулись. В том числе это связано и с принятием Декрета №8. И сейчас мы приближаемся к лидирующим позициям и по скорости развития, и по технологиям, и по насыщенности. В Беларуси есть и сервисы, и электронные деньги. Вопрос в том, что емкость рынка небольшая, соответственно не всегда есть необходимость вкладывать большие деньги в технологию, так как потом она может не окупиться. К нам приходило очень много платежным систем, но большинство потом ушло, поскольку это оказалось невыгодно. Остались только самые крупные. Поэтому все есть, просто насыщенность различными платежными сервисами и системами небольшая. Ведь в Беларуси и банков немного, если сравнивать с Россией, где 149 млн населения. При запуске любого продукта нужно прежде всего смотреть на емкость рынка. Нельзя его перенасыщать. Можно привести сюда 20 платежных систем, но нужны ли они на 9,5 млн населения?

- Как "Белинвестбанк" стратегически видит свое развитие, какую нишу он хочет занять после привлечения стратегического инвестора?

- У нас есть такая шутка: мы самый коммерческий среди государственных банков и самый государственный среди коммерческих. Так сложилось. С другой стороны, банк будет оставаться универсальным. Мы не станем выбирать какую-то конкретную нишу, а будем развиваться поступательно и эффективно по всем направлениям. Вместе с тем акцентируем внимание на высокотехнологичных продуктах и услугах. Будем вкладывать ресурсы именно в диджитализацию. Основная философия, которая сформировалась у нас за последние полтора года - ЭкоЛогичный банк. Кроме всего прочего она основывается на том, чтобы клиент мог получить любую банковскую услугу в один-два клика, не напрягаясь и экономя собственное время.

- В связи с тем, что очень много услуг уходит в онлайн, и люди тратят меньше времени на получение банковских услуг, не стоит ли перед "Белинвестбанком" вопрос о сокращении количества отделений?

- Мы не сокращаем свое территориальное присутствие. Мы просто более рационально начинаем использовать точки продаж, которые у нас есть. Если точка не эффективная, тогда мы ее оптимизируем. Но мы обязательно смотрим, что происходит в этом регионе, районе, микрорайоне. И если видим, что перспективы есть, подразделение будет востребовано, мы его обязательно оставляем. С развитием технологий у населения все равно остается потребность физического общения. Далеко не все хотят разговаривать через мобильные телефоны и мессенджеры. Онлайн-сервисы есть, и они будут развиваться. Но территориальное присутствие - было и будет, потому что востребовано. По крайне мере, пока мы не видим какой-то критической необходимости в сокращении своего территориального присутствия.