«Лукашенко хочет заскочить в последний вагон поезда, который еще не поставлен на рельсы»

Президент Украины Владимир Зеленский предложил Владимиру Путину лично “поговорить” и совместно обсудить ситуацию об урегулировании ситуации на востоке Украины в Минске, но уже с участием президента США Дональда Трампа и премьера Великобритании Терезы Мэй. Кремль обещал подумать, а вот Лукашенко “абсолютно поддерживает предложения Владимира Зеленского”.

Директор центра европейской трансформации Андрей Егоров – о новом формате переговоров и восторге официального Минска.

- В предложении Зеленского есть стремление вернуться к формату Будапештского меморандума, согласно которому гарантами безопасности Украины выступали Великобритания и США. Но предложенный вариант не вносит ничего нового по сравнению с “нормандским форматом”. Не думаю, что Великобритания и США будут вести себя иначе, чем Меркель, Олланд в “нормандском формате”. Сама по себе такая встреча возможна, но вряд ли она добавит добавленную стоимость в переговоры. Сам по себе будапештский формат не работает, а Россия, которая также выступает гарантом соблюдения Будапештского формата, выступает одновременно и в роли страны-агрессора, и потому ничего гарантировать не может.

Более того, Россия (и это основная проблема) в минском формате переговоров не признает себя страной-агрессором, соответственно, не признает себя стороной конфликта – переговоры с ней вести невозможно. О чем должны вестись такие переговоры? Не думаю, что Москва пойдет на такой разговор, но даже если и пойдет, то исходя из позиции, что “ЛНР” и “ДНР” являются самостоятельными субъектами. В лучшем случае Россия может сыграть роль представителя “ДНР-ЛНР” на переговорах. Но опять пойдут разговоры, что никаких полномочий принимать решения от их имени не имеет, а значит, и решать проблему дальше. Это тупиковый путь, который в реальности никуда не сможет привести.

- Восторг понятен: Минск активно продвигает мифологию о Беларуси-миротворце, о нейтральной стране, донора региональной стабильности, международной переговорной площадки, новой Женеве. Поэтому, как только подобные предложения звучат, Минск старается использовать новые возможности, чтобы получить международное внимание к Беларуси как бы к нейтральной площадке. Проще говоря, Минск стремится вскочить в поезд, который еще не поставлен на рельсы.

- Те же самые дивиденды, которые Минск получил при проведении переговоров в “нормандском формате”: если крупные мировые игроки встречаются на территории Беларуси, это повышает статус страны. Белорусские власти получают бонусы в виде регионального посредника, усиливая дискурс МИД по поводу “Хельсинки-2”. Таковы прямые дивиденды , которые получают белорусские власти. Плюс ко всему на полях переговоров можно пообщаться с мировыми лидерами.

И де-факто легитимизирует Беларусь как приемлемую страну в общем контексте международных отношений; если Беларусь в целом выглядит как пария из-за нарушения прав человека и установившейся диктатуры, то такого рода мероприятия показывают Беларусь с другой стороны – страну, которая полезна международному сообществу и которая играет нейтральную роль. ТО есть, это снимает часть негатива и переводит внимание на позитивные стороны имиджа Беларуси.

- Наверное, Минск, который выступает якобы посредником или хотя бы предоставляет площадку для переговоров, рассчитывает на большее внимание мировых игроков, особенно со стороны США. А значит, надеется на более резкую реакцию США в случае обострения интеграционных порывов России. Такие надежды, судя по всему, присутствуют, но в реальности никакой реальной поддержки Беларусь не получит. Разве что символические знаки поддержки.

- В силу имиджа, долгих интеграционных проектов, подписанного союзного договора, в силу того, что Беларусь изначально выбрала курс на Восток, а не на Запад. В этой точки зрения Беларусь для международного сообщества – сфера российского влияния. Конечно, Запад не хотел бы, что Россия подмяла Беларусь, но если таков суверенный выбор Беларуси, то на это не будет обращать внимания.

Другое дело, если Беларусь будет сопротивляться, и сопротивляться жестко – тогда можно надеяться на другое отношения Запада. Если сопротивление станет очевидным, жестким и явным, и не будет прикрываться разными дипломатическими договоренностями или новыми договорами.