«Она мне говорила: „Мама, мамочка, я умираю“. Но врачи сделали ей только обезболивающий укол — и всё, — рассказывает мать Екатерины Федяевой Галина Барышникова. — Они уже тогда знали, что совершили, но скрыли это происшествие от всех».
От благодарности отказались
Единственная дочь Галины Катя скончалась после ошибки, допущенной медиками во время плановой операции по удалению кисты яичника.
Незадолго до трагедии Катя вышла замуж, мечтала о большой и счастливой семье.
«Она вообще была очень светлым человеком, — рассказывает мама. — У неё редкая группа крови: первая отрицательная. Почти десять лет она сдавала кровь, чуть-чуть — и она должна была получить статус почётного донора».
Медалистка... Отличница... Активистка... Вот её фото. Она делает селфи в салоне автомобиля в свадебном платье. Она счастлива.
Девушка шла на операцию спокойно. Ещё бы — проводить её должна была сама заведующая гинекологическим отделением медсанчасти имени Егорова Валентина Родионова, заслуженный врач России.
«Перед операцией Катенька даже конвертики приготовила. 5 000 отдать Родионовой, 3 000 — Жалалетдиновой (лечащему врачу — прим. ред.)», — вспоминает Галина Барышникова. Но врачи от благодарности отказались...
«Я пыталась эти конверты отдать, но Родионова, когда я к ней зашла после операции, сказала: „Мне некогда, выйдите“, — вспоминает Галина. — Они уже тогда знали, что натворили».
Хоррор
Обстоятельства трагедии — словно сценарий для фильма в жанре хоррор. Даже сухим языком уголовного дела:
«Из исследованных судом доказательств в их совокупности судом достоверно установлено, что ввиду ненадлежащего исполнения врачами Родионовой, Жалалетдиновой и медсестрой Карбышевой своих профессиональных обязанностей, выразившемся в отсутствии со стороны Родионовой и Жалалетдиновой контроля за действиями операционной медицинской сестры Карбышевой в обращении с лекарственными препаратами перед установкой их в лапароскопическую стойку, в нарушении Карбышевой алгоритма действий медицинской сестры в обращении с лекарственными препаратами, которая во избежание ошибок не прочитала вслух название препарата и дозировку оперирующему врачу, не сверила с назначением перед использованием и установила флакон с 25% раствором формалина, часть содержимого которого в объеме около 200 мл введена в брюшную полость Федяевой, в систему аспиратора-ирригатора, потерпевшая Федяева впоследствии скончалась».
Проще говоря, медсестра, не посмотрев на флакон, поставила его на стойку, подключила к аппаратуре для промывания полостей, и вся эта отрава полилась во внутренние органы Кати. Это всё случилось 15 марта 2018 года.
«Никто даже не посмотрел на этот флакон! — говорит мама Екатерины Галина Барышникова. — Его принесла санитарка! Её послали туда — не знаю куда, принеси то — не знаю чего. Её даже наказать нельзя. Умысла у неё не было. Принесла не знаю что, взяла не знаю где. И такой пофигизм во всем!»
Для справки
Формалин — раствор формальдегида. Химическая формула HCHO. Ранее использовался для дезинфекции помещений и различных предметов. Но после того, как было выяснено, что средство уплотняюще действует на белковые соединения, его стали применять в качестве консерванта тканей. Стоит ли говорить, что этим препаратом не обрабатывают кожу, а уж тем более — внутренние органы живого человека?
Но, даже заметив, что ввели в брюшную полость формалин, врачи не стали бить во все колокола, созывать консилиум, срочно перевозить девушку в токсикологию. Они промыли брюшную полость пациентки водой, зашили, поместили её на два часа в реанимацию, а после перевезли в обычную послеоперационную палату.
Не внесли соответствующие записи о формалине в медицинскую карту, не доложили коллегам и руководству о происшествии. А попросту скрыли это ото всех. Надеялись, что обойдётся?
«Возможно было спасти»
Но Катерине становилось все хуже и хуже. Дежурные медики и реаниматологи (ведь те, кто проводил операцию, уже разошлись по домам) не знали, что делать. О том, что пациентке был введен формалин, им никто даже не сказал. Только утром врач-анестезиолог, заведующий отделением, видимо, не выдержал и рассказал коллегам, что Федяевой ввели формалин. Началась суматоха. Доложили главному врачу, в министерство, только спустя почти сутки девушку перевезли в областную клиническую больницу Ульяновска. А оттуда спецбортом 20 марта 2018 года направили уже в Москву, в Федеральный медицинский биофизический центр им. Бурназяна. Со дня операции прошло пять дней. В столице за жизнь Екатерины Федяевой бились две недели. Но не смогли спасти.
«Когда нас в центр Бурназяна в Москве самолётом отправили, там сразу сказали, что если бы вовремя привезли, не скрывали, то, возможно, её бы и спасли», — рассказывает Галина Барышникова.
А теперь единственной дочери Галины нет, как никогда не будет и внуков. Ничего не будет. Даже справедливости, как считает Барышникова.
«Страшно жить»
Все суды, апелляционная инстанция, кассация окончились, по сути, ничем. Заведующего реанимацией Алимова оправдали за отсутствием состава преступления. А действия гинеколога Жалалетдиновой и заведующей отделением Родионовой квалифицировали как преступление небольшой тяжести. Им обеим суд назначил наказание в виде ограничения свободы: с 23:00 до 6:00 не покидать пределы своего жилища, а также три года не работать в здравоохранении. Такое же наказание получила и медицинская сестра, которая в процессе расследования дела успела выйти замуж и родить ребёнка.
«Они все принесли справки о том, что у них хронические заболевания. У них и у их родственников. Только вот с меня никто справку не спросил. А как ты, Галя, чувствуешь себя? Какие у тебя заболевания? — недоумевает Галина Барышникова. — Что это за наказание — с 23 до 6 утра сиди дома, а остальное время ходи, гуляй, работай, только не в здравоохранении? С таким подходом лучше детей не рожать и внуков не иметь. Страшно... А ведь прокуратура просила 6 лет для Родионовой, 4 для Алимова, 5 лет для Жалалетдиновой. У всех десятки нарушений должностной инструкции. Обращаться к таким врачам страшно. Они же выйдут через три года и опять будут лечить».
Галина Барышникова подала жалобу в Верховный суд РФ. А дальше? Видимо, Европейский суд по правам человека.
«Это не мне надо. Это надо всем людям, у которых дети есть, внуки, — считает Барышникова. — Как это — забальзамировать заживо человека и поместить в общую палату? И избежать ответственности. Это даже не фашизм. Почему моя дочка заслужила такое?»
«Этот приговор, учитывая обстоятельства дела, мы считаем насмешкой над обществом, над правосудием, над законом, — говорит правозащитник и общественный деятель Дмитрий Миняев. — Супруг погибшей и мать погибшей добиваются справедливого и жесткого наказания врачей, проводивших операцию! Не так давно была подана жалоба в Верховный суд, которая в ближайшее время должна быть рассмотрена. Каково будет решение? Накажут ли убийц? Главное, сколько еще таких врачей работает в российских больницах? Зачем обществу такая медицина и правосудие? Ведь это может случиться с каждым».