«Заземление» реформаторских иллюзий правительства

Совершенно случайно месяцем ранее министр экономики Дмитрий Крутой радостно сообщил, что МВФ более не выдвигает требований по массовой приватизации госпредприятий. Действительно, международные организации вроде МВФ и ВБ не нажимают на приватизационную тему уже несколько лет. 

Наши чиновники откровенно радуются: пересидели, переупрямили буржуинов — признали, что нам приватизация ни к чему! В свою очередь, некоторые местные идеологи-футурологи рынка утешаются тем, что не в приватизации счастье. Частный бизнес все равно процветает гринфилдами, вырастит своих чемпионов, а госсектор когда-нибудь тихо скукожится в процессе эволюции, пишет officelife.media

На самом деле МВФ и его зарубежным коллегам в принципе безразлично, куда движется белорусская экономика. Хотите в рынок — поможем деньгами и советами. Нет — вот вам дежурные порции прогнозов и оценок. Катитесь к очередному обвалу, а потом выкарабкивайтесь за свои. Никаких стабилизационных кредитов и масштабных инвестиций из-за рубежа. И не надейтесь, что спасут экспорт ИКТ, косметическая имитация корпоративного управления в госсекторе и точечные поблажки для частного бизнеса.

Последние, конечно, улучшают шансы частников на выживание. Но процветать им не позволит институциональная структура белорусской экономики. «Госпредприятия по-прежнему продолжают вытеснять более продуктивное использование капитала и являются главным источником фискальных рисков, — говорится в обзоре Всемирного банка. — Дальнейшая реструктуризация госпредприятий необходима для расширения пространства для развития частного сектора, поскольку рост малых и средних предприятий может упереться в «стеклянный потолок» ввиду того, что ресурсы направляются на другие, менее продуктивные цели».

Проще говоря, госсектор отравляет всю бизнес-среду своей неэффективностью, протекционизмом, неплатежами, коррупцией и монополизмом. Бесконечная трата бюджетных денег на модернизацию и погашение выданных на нее кредитов не позволяет снизить налоговую нагрузку, а льготы отдельным секторам лишь усугубляют неравенство и перекосы в движении капиталов. Частникам в такой среде остается слишком мало места и комфорта для развития. Исключение составляет узкий круг бизнесменов, допущенных к «столику» административного ресурса. Впрочем, это «счастье» порой заканчивается опалой и отъемом некогда дарованных преференций и активов.

Прогноз Всемирного банка логично завершает весенний цикл «заземления» реформаторских иллюзий, начавшийся с отклонения президентом законопроектов о внесении поправок в законы о приватизации и инвестициях. Не прошли попытки сократить исковой срок давности по оспариванию приватизационных сделок с 10 до 3 лет и установить правила выплаты компенсации в случае национализации имущества, принадлежащего частниками.

Казалось бы, что тут предосудительного? Пусть бы инвесторы и собственники получили надежные правовые гарантии, что государство не посягнет на их имущество, а если такое случится — то только при наличии веских оснований и с соответствующей компенсацией. Вреда никакого, а польза несомненна. Но высшая инстанция бдительно усмотрела крамолу. Любое расширение прав частников одновременно грузит бюрократическую вертикаль кое-какими дополнительными обязанностями и подрывает материальный базис ее существования.

Окончательно приватизационную тему власти не «хоронят», но и развивать ее не собираются. Абсолютным приоритетом белорусской экономики числится развитие крупных предприятий, разумеется государственных, даже если они превратились в ОАО. Поэтому не приходится надеяться, что акции гигантов оживят отечественный фондовый рынок. Не для того в них «вдыхали жизнь». Желающим развивать фондовый рынок остается брать, что там дают, и не роптать, если отберут. Потому как государственное добро у нас бывшим не бывает.

Когда-то Милтон Фридман уверял, что бывшим коммунистическим государствам для построения рыночной экономики нужны три вещи: приватизация, приватизация и приватизация. Позднее, изучив российский опыт, нобелевский лауреат признал свою ошибку. «Приватизация бессмысленна, если у вас нет власти закона, — заявил Фридман. — Какой смысл в приватизации, если твоя собственность не защищена, если ты не можешь использовать ее по своему усмотрению?»

Впрочем, если бы ученый дожил до наших дней, то, возможно, вновь изменил бы свое мнение. Мог ли он представить, что законом умеючи можно так вертеть, что он собственность никак не защищает?..