Раньше, чем у гангстеров. Как советские пограничники служили с «Томми-ганами»

«Чикагская скрипка», «окопная метла», «пишущая машинка», «Томми-ган»… Чем-чем, но количеством прозвищ пистолет-пулемет Томпсона не обделен. Все они, однако, родом или из США, или из Западной Европы. «Советских» прозвищ легендарное оружие не получило — ни в самом СССР, ни за рубежом (в отличие от не менее легендарного маузера «Боло» («большевик»). И, наверное, зря. Ведь советские пограничники опробовали «Томпсон» в боевой работе едва ли не раньше ребят Аль Капоне и Лаки Лучиано — буквально в середине 20-х годов. В честь Дня пограничника вспоминаем это необычное для границ СССР той поры оружие.

После окончания Гражданской войны и разрухи послевоенных лет с вооружением в Красной армии дела обстояли не слишком хорошо. Если винтовок Мосина и наганов хватало, то о более высокотехнологичном индивидуальном вооружении красноармейцев речи не шло. Да, был знаменитый и окруженный кучей мифов автомат Федорова. Но это «супероружие» требовало отличной подготовки пользователей, да и стоило огромных денег — производство свернули вскоре после начала двадцатых. О более совершенном оружии оставалось только мечтать.

И в 1924 году мечта сбылась. Судя по всему, исполнителем желаний выступил сам первый председатель ОГПУ Феликс Дзержинский. И в весьма голодное время из США через Мексику была заказана партия «Томпсонов» ранней модификации 1921 года — той самой, которая известна всему миру по фильмам и играм про мафию и стоила как половина «Форда-Т» за штуку. Этой модификацией не вооружали ни полицию, ни ФБР, потому что средств на такую роскошь у штатовских служителей закона не было.

А у Дзержинского деньги нашлись. Конечно, партия была небольшой и, скорее всего, была поставлена не совсем легально. Но, так или иначе, уже в середине двадцатых некоторые пограничные части ОГПУ получили иностранное оружие. Если подумать, то это вполне логичное решение: перестреливаться с нарушителями из винтовки не слишком удобно (граница юного государства тогда по праву могла назваться «огненной»). А из производимого тогда в СССР автоматического оружия в наличии был только 50-килограммовый пулемет «Максим», пострелять из которого на ходу мог бы только Шварценеггер (но это не точно). В перспективе виделся «относительно ручной» Максим-Токарев, но точных сроков не называлось. Так что легкое, компактное оружие в условиях границы было отличным вариантом.

Точных данных о том, кого именно поливали очередью из «Томми-ганов» пограничники, не имеется — да и вряд ли велась столь точная статистика. Однако свидетельства наличия данных пистолетов-пулеметов у «зеленых фуражек» есть абсолютно неопровержимые. Ниже — групповое фото делегации комсомольцев 21-го Ямпольского погранотряда. А над ними, в разобранном виде на стенде — «чикагская скрипка».

Обучали тогда, конечно, «на натуре», напечатанныъ и изданных наставлений еще не существовало. Полноценные руководства появились уже в годы Великой Отечественной, когда ленд-лизовские «Томпсоны» пошли в СССР сотнями тысяч. Выглядело это вот так:

Впрочем, это уже не были роскошные пистолеты-пулеметы образца 1921 года — во Вторую мировую войну даже богатые американцы старались упростить и удешевить все, что получится. В небытие ушли мегавместительные 100-зарядные магазины. А по дошедшим до нас отзывам, именно «стозарядка» была любимым вариантом пограничников и бойцов ОГПУ в 20-е годы. Барабанный магазин был громоздким и тяжелым, зато позволял в кратчайшие сроки выпустить во врага целый ливень 11,43-миллиметровых тяжелых пуль. На фото ниже — как раз боец ОГПУ с «Томми-ганом» со стозарядным магазином.

Кстати, по некоторым сведениями, это оружие доверяли ввиду особой ценности только и исключительно комсомольцам и партийным. Остальным американское чудо не полагалось.

Отметились «Томпсоны» не только на границах. С американскими ПП в руках отряды ОГПУ боролись с басмачеством в Средней Азии. Смертоносные «пишущие машинки» работали в Азербайджане, Аджарии, на Дальнем Востоке. Известный историк и писатель Андрей Уланов делает даже смелое предположение, что «Томми-ганы» послужили необычным образом — показали себя столь эффективно, что после их использования были ускорены работы над советскими пистолетами-пулеметами. К примеру, известно, что в 1930 годах один экземпляр принимал участие в сравнительных испытаниях советских и зарубежных ПП.

До середины двадцатых советская военная промышленность «родила» только крайне неудачный, хоть и весьма интересный, пистолет-пулемет Токарева, и, в принципе, могла признать этот вид вооружений тупиковым. Но не признала — и все закончилось ППШ и ППС, с которыми в итоге и вошли в Берлин.