Николай Статкевич: «Мне не нравится имитация борьбы»

И за что сам Статкевич жестко критикует оппозиционных политиков? 

Об этом политик рассказал «Белорусскому партизану». 

- Я не читал и комментировать не хочу. Его право так считать.

- Для начала нужно определиться, кого считать оппозицией… 

- Думаю, что руководство так называемой официальной оппозиции почти целиком взято под контроль власти. Руководители большинства зарегистрированных оппозиционных партий сегодня элементарно не выполняют свои функции. Главная задача оппозиции – борьба за власть, за независимость, а у нас оппозиция подстраивается, проявляет трусость. Вот когда вы последний раз слышали, что официально зарегистрированные партии жестко критиковали нынешний режим и Лукашенко?.. 

А если иметь в виду критическое отношение общества к власти, желание перемен, непринятие режима, то можно сказать, что оппозиция у нас цветет, потому что до 80 процентов населения желают перемен. 

- Данные социологов «Аналітычнай майстэрні". Они публиковались.

- Николай Викторович, а вы, когда встречаетесь с руководителями политических партий, в глаза им говорите все это? 

- Говорю. Но в ответ все стыдливо молчат. 

Я никого не хотел бы судить. Но лидер, который не может преодолеть страх по поводу того, что может годы провести в тюрьме, что в любой момент могут залезть в его личную жизнь, конфисковать имущество и из-за этого только имитирует борьбу, должен уйти. И уступить место тем, кто не боится. Люди привыкают к своим должностям, прирастают к ним. Им нравится, когда на Западе их считают альтернативой действующему режиму. И цепляются за свой статус, но не при этом не готовы наполнять его реальным содержанием. Не готовы идти на риск, но хотят считаться оппозиционными лидерами… 

Общество сейчас ищет реальную альтернативу Лукашенко. И, наблюдая со стороны части патриотической оппозиции имитацию борьбы, начинает видеть эту альтернативу только во внешнем вмешательстве.

Например, в 2010 году некоторые «лидеры» выступили по телевизору, опозорились перед народом, но все равно идут в президенты, возглавляют партии. На мой взгляд, это вредит всем патриотическим силам. Поэтому я и говорю: не лучше ли уйти и не создавать у белорусов ложного впечатления, что будто бы вся национальная патриотическая оппозиция такая же, как они -- подконтрольные клоуны?

- Ну к вам тоже относятся, скажем так, с некоторым напряжением, понимая, что вы человек такой немного обезбашенный, без тормозов… 

- Я просто ответственный человек, который делает то, что должен делать в нынешней ситуации. В напуганной, подконтрольной власти «оппозиционной» среде нормальное поведение свободного человека почему-то считается радикальным! Меня искренне удивляет, что радикализмом многие сегодня почему-то называют борьбу за обычные человеческие права только ненасильственными методами.

Любой авторитарный режим хочет задушить своих оппонентов, задавить любую критику. Штрафы, сутки, отсидки, даже убийства – и многие претенденты на лидерство отсеялись. Не все могут выдержать эту эскалацию давления. Люди ведь не железные. Так бывает. Но тогда надо иметь смелость — это признать и уйти. 

Ну что говорить, когда доносчики продолжают возглавлять оппозиционные структуры…

Человек во всем ищет стабильности, комфортности – даже там, где эта стабильность и комфорт в принципе невозможны. В несвободной стране, в условиях диктатуры комфортная жизнь для оппозиционных лидеров не возможна. Не можешь, не выдерживаешь – всегда есть выбор, никто ведь насильно не держит – отойди в сторону, освободи место. 

- Далеко не отошел…

- Безусловно. В первую очередь, это коллеги по Белорусскому национальному конгрессу и Народной Грамаде, где собрались самые достойные люди страны.

Я, кстати, столкнулся с удивительным явлением. Сразу после освобождения, когда в соцсетях поливали грязью оппозицию, я бросался на защиту. И в ответ получал: мол, Николай Викторович, это же не про вас, а про оппозицию! Но я ведь тоже вроде бы оппозиция! Вот как липовые вожди дискредитировали само понятие «оппозиция». 

Поэтому мы возвращаемся к тому, с чего начинали разговор – кого считать сегодня настоящей оппозицией? В широком смысле – это народное большинство, а в узком – те, кто не боится организовывать этот народ, призывать к свободе, рисковать, отвечать за свои действия. 

- Конечно, официальная «оппозиция» может объединиться. Если им прикажут это сделать. А вот объединение этой фейковой и той оппозиции, которую я считаю настоящей, -- невозможно. Я дважды пробовал и, в конце концов, решил, что больше на эти грабли наступать не буду. Один раз было, когда создавали Белорусский национальный конгресс, куда вошло все, что есть живое, кто готов бороться. Мы вели переговоры о создании БНК полгода. И надо было видеть этих «лидеров»! Я им говорил: у нас все будет на равных, все -- лидеры, никто не будет ущемлен. А потом выяснилось, что люди просто не самостоятельные. Просто тянули время. Наверное, кураторы не советовали…

Второй раз – когда мы решили достойно отпраздновать 100-годовщину БНР и одновременно годовщину акции «тунеядцев» на День воли, которую жестоко разогнали. Вроде все договорились, что будет демонстрация и концерт, проголосовали. А затем часть «оппозиционных» руководителей побежали договариваться с чиновниками и сдали традиционную демонстрацию. Люди все равно на нее вышли, но около 100 человек были арестованы. Как после этих случаев с ними объединяться?

Из-за таких половина белорусов считает альтернативой Лукашенко Путина. 

- Это реально то, что сегодня в головах у многих людей. Они зомбированы российским телевидением. Авторитет Путина и его рейтинг внутри Беларуси в разы выше, чем у Лукашенко. Побывайте в регионах, поговорите с людьми. И вы будете очень удивлены… 

- Я борюсь против такой перспективы. Нужно дать людям альтернативу внутри страны. Нам нужно быть активнее, не смотреть на запреты, а критиковать власть, открыто бороться против нее за права людей. Тогда они будут воспринимать патриотических политиков как альтернативу власти. А не видеть в них послушных клоунов режима…