Скромный БАТЭ с девятью белорусами в основе сотворил очередное европейское чудо — победил в Борисове «Арсенал» Унаи Эмери. Одним из главных лиц сухой победы стал Егор Филипенко — защитник, на которого всегда возлагали большие надежды. Большой футбол для него открыл Виктор Гончаренко: переводил из академии в дубль, из дубля в основу, а затем жестко воспитывал. В «Спартак» Филипенко брал лично Черчесов, сразу доверив 19-летнему белорусу место в основе. Егор стал редким защитником, поигравшим хоть и за «Малагу», но в топ-чемпионате. В интервью «Чемпионату» Филипенко рассказал о жизни в России и Беларуси и, конечно, об исторической победе над «Арсеналом».

— Про фотки с бургером будете спрашивать, да? — смеется Филипенко. Утром после матча БАТЭ улетел в Лондон, где и будет готовиться к ответной игре. — Кажется, это дело рук английских корреспондентов. Может, они расстроились? Вроде могли бы подойти, пообщаться, а так из-за спины все сделали. Вот только не могу понять, что за ажиотаж: ну, бутерброды футболисты едят. И что?

 

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Раскрыт секрет победы БАТЭ над лондонским Арсеналом

Публикация от Футбол Краіны (@footballkrainy) 15 Фев 2019 в 6:51 PST

— Легенда такая: клуб БАТЭ настолько скромный, что празднует победу над «Арсеналом» в фастфуд-заведении.

— Ага, собрались после матча — и пошли за бутербродами. Нет, конечно. На самом деле, никто никуда не ходил, не пил и не веселился — покинув «Борисов-арену» в полночь, все разъехались по домам, потому что в 7 утра надо было выезжать в аэропорт для вылета в Лондон. Все вскочили в такую рань, еле собрались, толком не успели позавтракать. И это же не наша вина, что в аэропорту Минска из еды особо нет ничего нормального и полезного — вот ребята и взяли по бургеру, стаканчику кофе, кто-то минералку.

— Слабенько для такой победы.

— Эмоции уже не такие, как после «Баварии» в Лиге чемпионов, например. Тогда все было как в первый раз. Но 1:0 с «Арсеналом» — тоже исторический успех, все-таки топ-клуб обыграли. Такие игры редко в жизни бывают.

— Вы ведь понимали, за счет чего будете их выносить?

— Сейчас могу сказать: «Благодаря тренерским идеям, самоотдаче» — это все будет правдой. Но, если реально, наша победа — это просто жесть как неожиданно. Столько времени не играли, только три недели тренировались, причем 5 последних дней на искусственном газоне, потому что в Беларуси полей нет. Мне кажется, их футболисты сами в шоке были: «Кто нас обыграл?».

— Бесились?

— Особенно Ляказетт. Очень нервничал во втором тайме. Пас не дадут — кричит на партнеров, что-то бормочет, огрызается. Я вообще не удивился, когда его удалили. Завелся парень.

— А вы на спокойствии?

— Да какое спокойствие?! Все тяжелые, без тонуса игрового, а тут соперник пятерых человек держит в линии нападения. Ну вот в первые 15 минут у них было несколько моментов, но, к счастью, пронесло, а дальше стало попроще. «Арсенал» ведь потом особо ничего не создал.

— Зато в ответной игре будет огонь.

— Конечно. «Арсенал» намного сильнее, техничнее, плюс на «Эмирейтс» не будет зимнего газона «Борисов-Арены», который мешал англичанам не хуже нас. Любому здравому человеку ясно, что 1:0 вообще нам ничего не дает.

— Даже Глеб царем не ходит — все-таки родной «Арсенал» победил в 38?

— Да Саня вообще не парится. Все хорошо, готовимся, голову не теряем, по Лондону на экскурсии не ходим. Живем в 100 километрах — тут только поле для гольфа можно посмотреть и больше ничего. Не разгуляешься.

«Бавария»

— У вас есть понимание, почему БАТЭ, играя в основном белорусскими футболистами, не теряет свой уровень?

— Тоже нет. Это какое-то чудо. Вот тот же матч против «Баварии» семь лет назад был, но я его как сегодня помню. Мысль была перед игрой: «Вот сейчас нас и повозят». А потом в самом начале, когда кто-то из нас обрезал, Тони Кроос выбежал один на один, убрал вратаря, пробил в пустые. Я катился рядом, понимал, что ни за что не успею его удар накрыть, и даже успел подумать: «Сейчас залетит — и все, конец, пятерку нам загрузят». А мяч — бах, и в штангу. Но даже когда Саня Павлов открыл счет, все равно не покидало ощущение: «Ну сейчас-то нам точно накидают». А выиграли мы. Смотрел на табло, видел счет 2:0 и думал, что это сон. После игры так радовались, так кричали. В Минске для нас специально открыли ресторан, люди обнимали, говорили добрые слова. Настоящее футбольное счастье.

— Лукашенко тогда в раздевалку заходил?

— На матчах сборной он бывал, но в раздевалке я его никогда не видел.

— Сейчас он забивает шайбы вместе с Путиным, но параллельно критикует любимый хоккей. Биатлону от него тоже достается. Может, как Дзюба, попросите президента переключиться на футбол?

— Да к БАТЭ у Александра Григорьевича не было никаких претензий. Он обычно жестко всех ругает, а нас вроде даже хвалил. Другое дело, что внимание государства направлено в большей степени на сборную, а там у Беларуси не все так радужно. Так что вряд ли победа над «Арсеналом» скажется на финансировании футбола, строительстве стадионов или решении других проблем.

Деньги

— Назовите три главные беды.

— Основная одна — деньги. По инфраструктуре высшая лига Беларуси — это российская ФНЛ или даже ниже. Понимаете, вот 21 февраля мы будем играть на великолепном «Эмирейтс», а потом вернемся в родную лигу… Особенно «приятно» было ездить к «Нафтану» в Новополоцк. Там раздевалки ужасные, тесные, вместо туалета — очко, горячей воды практически никогда нет. Ну вот скажите, что, это все сложно было исправить? Годами ничего не менялось, но сейчас эта команда уже в первой лиге.

— Остальные стадионы нормальные?

— У нас есть 2−3 хороших стадиона, есть неплохие арены в областных городах, но они не футбольные — как школьные будто, не соответствующие даже уровню чемпионата Беларуси. Еще эти газоны искусственные.

— В Швейцарии кое-где тоже искусственные — и что?

— Так какого они поколения? Не древнего, наверное? Стадионы там какие классные — они ж чисто футбольные. У нас, у БАТЭ, слава богу, отличная арена — спасибо за это Анатолию Капскому. Но вы бы видели остальные стадионы — это занавес. Понимаю, что затраты серьезные нужны, но, если хотим развивать футбол, так дальше продолжаться не может.

— Выход был когда-то: объединенный чемпионат России, Украины и Беларуси.

— С точки зрения еврокубков именно БАТЭ потерял бы, наверное. Но если бы в этом вопросе сохранилось разделение по странам, то вся страна, думаю, была бы довольна, будь мы в лиге, как минское «Динамо» в КХЛ.

— А как же местные зрители?

— Да люди все понимают. Даже на БАТЭ в чемпионате очень редко больше 5 тысяч ходит, а кое-где болельщиков вообще почти нет. А ты, повторюсь, сегодня играешь на «Стэмфорд Бридж», а потом возвращаешься и кое-где в туалет сходить нормально нельзя. Но это наши реалии белорусские. Так вот после этого как послушаешь задачи, что нужно выходить на чемпионат Европы или мира, — диву даешься.

— Вам не обидно, что вот есть объединенное государство России и Беларуси, но в РПЛ приходилось считаться легионером?

— А что обижаться? Я — белорус, люблю свою страну, выступаю за сборную. Тем более все это, как я понимаю, делается для развития российских молодых футболистов. Например, если какой-то клуб пригласит белоруса, не легионера, а, скажем, меня, 30-летнего, то будет занята позиция молодого местного парня. С другой стороны, когда ты в России и играешь с лимитом — тебя боготворят, но ты приезжаешь в Европу и понимаешь, что вот он — новый уровень. То есть на родине мы цари и боги, а в Европе — никто. Хорошо, что хоть лимит отменяют с лета — у пацанов будет больше шансов заиграть в России. Меня все это вообще не особо парит.

Гончаренко

— Но вам разве не хочется играть в РПЛ?

— Ну, в командах верхней части таблицы — да. Но зачем мне условная борьба за выживание, если в БАТЭ я играю в еврокубках, борюсь за Лигу чемпионов? Только если денег предложат намного больше — в 31 год об этом можно задуматься.

— Летом вы могли оказаться в ЦСКА, это правда?

— Что-то было: интерес, разговоры, слухи. Но если бы это предложение прозвучало, то цеплялся бы за него. Тем более нынешний тренер ЦСКА и сделал из меня футболиста.

— Как вы познакомились с Гончаренко?

— Помню, захожу в автобус на первом сборе дубля, а там сидит парень лет 30. Думаю: ни фига себе, какие взрослые ребята в «молодежке». Оказалось, именно этот «парень» меня из академии в дубль и подтянул. А потом началось воспитание — выгонял меня с тренировок чуть ли не каждую неделю.

— Что могли натворить?

— Да вроде ничего, но ему казалось, что я фигней страдаю. Как только начну вальяжно отбирать мяч в квадрате, сразу прозвучат слова: «Пошел вон отсюда». Я пару раз вообще не понимал, что произошло.

— Надо было спорить.

— Да куда?! Я Михалыча боялся больше всех на свете. Фигня, если обматерит и с тренировки выгонит, но, бывало, заставит бегать всю команду и скажет: «Виноват-то Филипенко, а страдать будете вы все». Я к нему во взрослом возрасте все-таки решился подойти и спросить: «Михалыч, ну почему всегда я?»

— Как Балотелли.

— Ага. А он смеется: «Ну нет смысла кричать на Иванова или Петрова — команда это не воспримет. А ты весь такой громкий, дерзкий, лидер коллектива — вот кого надо осаживать, тогда другой тысячу раз подумает, прежде чем расслабиться. Ну ты ведь не обижался, правда? Крикни я на другого — его уже не собрать было бы».

— Так вам помогало все-таки?

— Да, конечно, помогало — с разгильдяями так и надо. Помню, тренируемся за день до дерби с минским «Динамо». И раз — Михалыч выгоняет меня с тренировки, причем вообще не по делу. Говорит: «Не подходи ко мне вообще». Ладно, обычно все происходит в начале недели, он со мной день не разговаривает, потом вызывает в кабинет и уже с улыбкой мирится. А здесь игра на носу. Думаю, что все, точно вне заявки, а он ставит меня в основу. В итоге я делаю голевой дубль, а БАТЭ побеждает 2:1 — Гончаренко точно что-то чувствует. Я в раздевалке ему в шутку сказал: «Может, мне теперь не надо на предыгровую ходить?

— А он?

— Да как обычно. Замахнулся и крикнул: «Иди отсюда». Я не удивлюсь, если он реально без причины меня выгнал.

— Смешно было, когда в России Гончаренко называли мягким?

— Этого вообще не понял. Я вспоминал, как он мог назвать любую фамилию и высказать игроку при всех, что о нем думает. Или как забегал в перерыве раздевалку, срывал с себя рубашку, бросал ее в стену и начинал все крушить. Это что ж тогда по меркам «Кубани» жесткость?

— Вспомните самое яркое выступление Гончаренко.

— Как-то мы с Глебом опоздали на 10 минут ко времени, когда для нас была открыта тренировка в зале. Мы были травмированы и не думали, что это имеет такое значение. Но когда на территории базы увидели Михалыча — поняли, что дела плохи. Он кричал: «Вы какого черта здесь делаете? Валите отсюда!». Глеб вроде пытался сказать что-то про ГАИ (а так и было, нас остановили), но его не слушали. Представляю его реакцию: человек поиграл в «Барсе», «Арсенале», а сейчас его тупо в зал для занятия не пускают, еще и кричат. Но Саня парень хитрый, просто так не сдался — и мы решили зайти с другой стороны. Так Гончаренко специально отправил доктора, чтобы тот посмотрел, а не занимаемся ли мы. В итоге — запретил. Когда Михалыч заводится — очень опасный.

— Глеб обиделся — в «Барселоне» ж такого не было?

— Да вы с ума сошли? Во-первых, Саня — отличный парень, с чувством юмора. Во-вторых, на Гончаренко невозможно обижаться, потому что он все это делает любя и от души. Каждый футболист это понимает. И я читаю сейчас интервью настоящих или бывших футболистов ЦСКА — и не встречаю, чтобы кто-то сказал что-то плохое о Михалыче. Все его действия последовательны, он всегда говорит в лицо и никого не обманывает.

— Он — топ-тренер?

— Думаю, да. Очень хочу, чтобы он выиграл чемпионство с ЦСКА и уехал куда-нибудь в очень сильный европейский клуб. А пока говорю ему: «Михалыч, пожалуйста, учите английский».

«Спартак»

— Я правильно понимаю: вы, бывший игрок «Спартака», который желает чемпионства ЦСКА?

— Стоп, я желаю чемпионства Виктору Михайловичу Гончаренко — главному тренеру в моей жизни. А «Спартак» есть «Спартак», великий клуб, где таких, как Филипенко, было много.

— Я недавно общался с Черчесовым, и он сказал, что у вас потенциал серьезный был.

— Был — ключевое слово. Это шутки, конечно, но я не понимал, откуда «Спартак» взялся. Ну, какой-то парень из Беларуси только вылез из дубля, провел первый сезон в основе, начал вызывать в сборную вызываться — и тут сразу такой интерес. Когда агент позвонил и сказал: «Тобой интересуется «Спартак» — я даже значения не придал. «Да там за миллионом таких наблюдают», — говорю. Он: «Нет, все серьезно, на игру хотят приехать». Причем это был чемпионский матч, и меня предупредили, чтобы даже думать не мог о шампанском. В общем, встретились с Черчесовым и Смоленцевым, договорились, и я тут же, в ноябре, отказавшись от отпуска, поехал в Москву.

— Что-то помните из того времени?

— Да толком ничего. Как в космос отправился. Какие-то обрывки.

— Вы были в «Спартаке», когда Черчесов не заявил Торбинского на решающий матч с «Сатурном»?

— На матче я был, но еще не с командой, узнал обо всем потом. Помню, ходил с открытым ртом по Тарасовке — вот Титов, Павлюченко, Калиниченко.

— Но в новом сезоне начали играть, в дебютном матче обыграли в гостях «Рубин» 3:0.

— Черчесов доверял, но мешала нестабильность. Два матча хорошо, третий средне, четвертый — плохо. В «Спартаке» ты всегда должен быть в топе, поэтому респект Черчесову, он позвал и честно сказал: «Следующий матч ты играть не будешь, все нормально. Взрослей, доказывай — и все будет хорошо».

— Почему не доказали?

— Во-первых, убрали Черчесова, который меня звал и рассчитывал как на игрока. Пришел новый человек с новыми взглядами на футбол — и я перестал играть. Из-за этого снизил к себе требования и стал менее профессионально относиться к делу. Сегодня есть настроение — тренируешься, завтра — обозначаешь присутствие. Мог полночи играть в компьютер, переписываться, фильмы смотреть или сидеть в ресторане, а утром рано идти на тренировку. Такое отношение к делу — моя главная ошибка.

— Вас тоже загубили деньги?

— Да какие деньги, хорош! В БАТЭ у меня была зарплата 500 долларов в месяц, в «Спартаке» стала 5 тысяч. Обычный контракт молодого футболисты — что ты на них, суперкар купишь? Мне, честно говоря, на сумму наплевать было, хотелось быть в «Спартаке». В том же «Днепре» давали в три раза больше, но я выбрал имя клуба.

— Говорите, что на вас и на команде сказалось увольнение Черчесова — он правда был хорош?
— Он был харизматичным, интересным, сильным — со всеми общался, поддерживал контакт. Да, был небольшой провал, 1:4 от Киева, 1:5 от ЦСКА, началась перестройка состава, ссылка в дубль Титова и Калиниченко…

— Как это преподносилось?

— Никак. Просто вывели их из состава, ничего не объясняя. Мы были в шоке от этого решения, но сами особо ничего не знали. Это было решение тренера.

— Когда Черчесова убрали, стало лучше?

— Ну посмотрите на результаты. «Спартак» с 3-го места и 4 очков отрыва от лидеров начал падать вниз. Лучше не стало.

— Лаудрупа многие называют совсем слабым тренером.

— Это не мне судить, но, как мне показалось, контакта с командой у него просто не было. Человек только с некоторыми легионерами на одном языке мог пообщаться, с русскими ребятами вообще не разговаривал. Конечно, в квадрате он был лучшим, но вряд ли это ключевая характеристика для тренера.

— При Карпине вы тоже почти не играли.

— Только пару матчей, а в остальном ездил по арендам. С Карпиным никогда проблем не было, разве что в первые дни он казался немного высокомерным, вальяжным, пренебрежительным. Но со временем я понял, что это просто его нормальная манера общения. Карпин правда мог пошутить, но чтобы грубо — никогда.

— Но с Дзюбой они не ужились.

— Артем — единственный, кстати, с кем мы из того «Спартака» переписываемся. Я их конфликта с Карпиным не застал, но, думаю, у обоих есть что-то общее в характере. Они сильные и всегда хотят побеждать. Помню, после матчей в выходной день могли играть в «дурака» или любую другую игру, а Дзюбе кровь из носу хотелось выигрывать. Артем к себе всегда относился как к человеку особенному — и это помогало ему на протяжении всей карьеры. Помню, мы с ним впервые пересеклись в матче «молодежек», когда играли Россия и Беларусь. Мы тогда их обыграли и вышли из группы, а Дзюба с командой поехал домой. Потом мы вспоминали эту игру, и Артем пошутил: «Да тренер меня не выпустил, потому что сказал, что белорусов слабых даже без Дзюбы обыграем. Так что вам просто повезло». Я еще по тому турниру его запомнил: талантливый, здоровый и веселый парень был.

— Даже Дзюба тоже не смог стать легендой в «Спартаке». Сейчас можете дать совет молодым парням, которые попадают в большой клуб?

— Время в «Спартаке» — это воспоминание, которое останется навсегда. И мне очень жаль, что не воспользовался шансом. Когда я вернулся в БАТЭ, то услышал от Гончаренко очень важную фразу: «Егор, если ты думаешь, что у тебя очень много времени, то ошибаешься». Я реально так и думал, что я еще молодой, тут не получилось — ничего страшного, еще будет время. Но, ребята, время бежит очень быстро, надо использовать каждый шанс, не опускать руки, перебарывать себя, только тренироваться и работать.

— Вам принадлежит еще одна фраза о «Спартаке»: игроки и тренеры меняются, а клуб стоит на том же месте. Что имели в виду?

— Ну если такая команда, как «Спартак», 16 лет не может взять чемпионство, значит, смотреть надо куда-то выше, на всю структуру клуба. За один сезон и одну команду может быть ответственен тренер, а не дающую результат систему все-таки выстраивает руководство клуба.

Европа

— Анатолий Капский смог построить большой клуб даже в Беларуси.

— У меня много воспоминаний о нем — и только положительные. Этот человек для белорусского спорта, и в частности для БАТЭ, сделал очень много. Помню, когда был в Испании, после моей первой игры в основе я зашел в раздевалку, взял телефон, и одно из первых сообщений было как раз от Анатолия Анатольевича. Он поздравил меня, сказал, что переживал. Мне было очень приятно, что такой человек поздно вечером нашел время, смотрел эту игру. Если честно — тогда написали мама, папа и Капский.

— Как вы реагировали, когда и его, и Гончаренко, и вас жестко атаковал Василий Уткин?

— Да какая реакция?! Такие люди, как Вася, должны быть. Да кого в мире футбола Уткин не мочил, скажите мне? Кажется, клуб даже писал ему письма, чтобы как-то успокоить критику, а я всегда с Уткина угорал. Он в России вообще над всеми издевается, и эти статьи очень интересно почитать. Просто относиться к его словам нужно не как к оскорблению, а как выходу стендап-комиков, что ли. На них же никто не дуется. Ну, сказал Уткин гадость, а нам-то что?! Мы ж не провалились, не начали проигрывать, как он предполагал.

— Вы редкий славянский центральный защитник, который поиграл в топовом чемпионате. Откуда пришла «Малага»?

— Думаю, матчей Лиги чемпионов насмотрелись, поняли, что вот есть парень бесплатный. Они ж в основном подписывают свободных агентов или берут игроков в аренду, чтобы ничего не платить. А я к тому моменту в БАТЭ был уже четыре года и понимал, что подобного шанса больше не будет. Капский все знал и нормально относился: «Егор, если не выгорит, всегда рады видеть тебя здесь».

— Денег много предложили?
— Да куда там! Как в очень-очень среднем клубе РПЛ. Тысяч 200−250 долларов в год. Вроде был интерес со стороны «Фенербахче», где условия могли бы на порядок выше, но я бы себе отказ от Испании не простил. Все-таки 26 лет, нужно было смотреть выше.

— Отношение к футболу изменили?
— Полностью. В первый же день потребовал учителя по испанскому и мучил клуб, пока мне его не выделили. Ложился спать до полуночи, утром тренировался, днем отдыхал, вечером — гулял на свежем воздухе. Лишнего не ел, алкоголь не употреблял. Наконец-то допер, что надо становиться профи.

— И как, сразу помогло?

— Я же приехал зимой, после травмы и по ходу их сезона. Команда был в топ-форме, а я в ужасной. Из меня сразу начали клоуна делать, обыгрывали, как столба, в квадрате аж шея хрустела. В Испании техника на топ-уровне. Глеб мне тоже потом рассказывал о переходе из «Арсенала» в «Барселону»: «Хави, Месси и Иньеста такое творили, что мы с Анри только бегали и переглядывались». Вот и я бегал, правда, в клубе попроще. Но летом, во время турне, уже начал прибавлять просто на глазах — чувствовал, что могу играть в основе.

— А почему ушли?
— Новый тренер, новые молодые игроки, и ощущение, что цепляться за топ-клуб уже не смогу. Меня в то время Йорди Круифф зазывал в Израиль, я отказывался, пока как-то не назвал хорошую сумму. Он сказал: «Ок» — и всt закончилось.

— То есть деньги все-таки победили?

— Я их никогда не выбирал. В «Спартаке» был маленький контракт. В БАТЭ огромных сумм не было, в «Малаге» тоже. Исполнялось 28 лет, пора было подумать о будущем. Израиль был как раз тем вариантом. Кстати, там отличный чемпионат. Технологии, классные стадионы, болельщики, которые «топят» помощнее, чем в России. Я получал удовольствие.

Жизнь

— В «Маккаби» вы играли совсем недолго. Откуда у вас взялось израильское гражданство?

— Прабабушка еврейка. По закону я последний, кто может получить гражданство. Пока, кстати, паспорт еще не делал, так что информация неверная.

— Но у вас сознание какое: славянское или европейское?

— В голове скорее европеец. Но мне тяжело оценивать, потому что живу хорошо. Есть хорошая зарплата, любимая семья, возможности — играю в футбол и ни в чем не нуждаюсь. Но я патриот на сто процентов, люблю свою страну и не представляю свою жизнь в другом месте.

— А в чем тогда сравнение с европейцем?

— Мне кажется, что в России и Беларуси, возможно, из-за климата, непростой жизни, тяжелой работы — человек иногда озлоблен. Не может или не умеет радоваться чужим успехам и, напротив, любит втоптать в грязь, если кто-то более или менее известный оступился.

— В вашей жизни бывало, когда оскорбляли в лицо?

— В лицо — нет, на сайте же проще написать. Обыграли кого-то — «случайно, все равно лохи». Проиграли — «уроды, гнать всех надо». Мне не то чтобы обидно. Просто грустно от людской злобы и желания бросаться г##ном.

— А футболисты разве не дают повода: возьмем тех же Кокорина и Мамаева?

— Даже у нас были примеры, когда ребята-футболисты выходили из караоке, подрались, а потом тоже сидели в СИЗО три месяца. Один из минского «Динамо», помню. Да, так бывает, но то же самое происходит и с представителями других профессий.

— Есть масса других случаев, когда футболист считает себя привилегированным — так что движение-то обратное.

— Все зависит от воспитания человека. Нельзя, например, набрасываться на всех представителей профессии, если один человек когда-то с кем-то вел себя плохо. А сейчас вокруг футболистов происходит какая-то особенная чернота, будто ничего другого рядом нет. Мажоры на тачках кого-то давят, дети депутатов не пойми чего творят, но за футболиста зацепиться проще и безопаснее всего. Те же Кокорин с Мамаевым поступили плохо, но это была обычная драка, держать за которую шесть месяцев в СИЗО — просто бред. Как любой нормальный человек осуждаю ребят, но желаю им суметь вернуться в футбол.

Итог

— Лично вы снова в БАТЭ: на этот раз это опять временное пристанище или возвращение домой?

— Вот в 20 лет приезжал сюда, потому что понимал — никому больше не нужен. Можно это считать разочарованием. Сейчас же я вернулся в родной клуб, где всех знаю, люблю и получаю удовольствие. Мне уже не 25 лет. В 31 амбиций не то что меньше, просто понимаешь, что вот есть другая жизнь, есть семья.

— Как считаете, у вас получается хорошая карьера?

— Если открыть трудовую книжку посмотреть, то все очень интересно. В 18 — уже в «Спартаке», потом появляется чемпионат Испании, победы над «Баварией», «Арсеналом», в сборной сыграно больше 50 матчей. Мало кому это удавалось в наших странах, но, это только оценивая по пунктам. А вот если брать по содержанию, то все не так, как хотелось. Даже в «Малаге» всех шансов не использовал. Поэтому если кто-то из молодых дочитает до конца, то я еще раз повторю фразу Гончаренко про время. Это надо помнить: ценить каждый день и цепляться за любой шанс.