Маленькие Столбцы, огромная трагедия…

В городе Столбцы на 1 января 2018 года проживало 16 946 человек. Так записано в Википедии. Маленький город, в котором все друг друга знали, по крайней мере, в лицо. Школьник убил учительницу и товарища. Это невероятная трагедия. Для всех. И для близких погибших. И для самой школы. И для всего города Столбцы.

Школа в любом населенном пункте в советские времена была самым безопасным местом. Потому что даже записные хулиганы школу с горем пополам заканчивали, потом ходили туда некоторое время на дискотеки, поначалу стыдливо забычковывая сигареты под строгим взглядом дежурного завуча или директора и стараясь дышать в сторону. Было в школе нечто сакральное, даже если никто в этом себе не признавался.

Эта сакральность рухнула для меня в день трагедии в Беслане. Напомню: дети собрались на торжественную линейку по случаю нового учебного года. Их всех, включая учителей и часть родителей, взяли в заложники террористы.


Я был тогда в Кракове, читал рукописи в Ягеллонской библиотеке. Потом пришел в гостиницу, включил телевизор… Весь мир говорил о Беслане. А я думал о школе.

Это была совершенно типовая советская школа. Я в такой работал. Я представляю и парадный вход, и черные лестницы. Расположение классов, спортзала; знаю, где кабинет директора и учительская… И представлял себе весь ужас происходившего там, в этом замкнутом пространстве, формально сохранявшем праздничность, но по сути превратившегося в ад. В ад с цветами и воздушными шариками. Линейка ведь, праздник. Девочки в белых бантиках…

Вот и сейчас я думаю о школе. О школе, которая убита. Потому что тень мальчишки с ножом в руках долго будет метаться по коридорам, и дети будут бояться идти туда. Как пойдешь в школу, где убили того высокого парня, с которым ты танцевала на дискотеке? Или войдешь в класс, где на полу сохранились остатки крови учительницы? Нет, конечно, и пол замыли, и коридоры ярко освещены. Но страх не уйдет сам по себе.

А, с другой стороны, — куда пойти еще в маленьком городке подростку? Школа была центром его жизни – и вот этот центр исчез.

Я жил в большом городе. И моя старая школа находилась на одной улице с моим домом. Мало того, последние годы я просто жил в соседнем доме со школой. Я ходил туда петь в хоре к Людмиле Николаевне Новик, неуклюже танцевал на дополнительных занятиях по ритмике у Евгении Константиновны Завгородней. Я оставался делать домашнее задание в группе продленного дня у Елены Ивановны Казейко. Прошло около сорока лет, но я люблю свою школу, своих учителей. Они были центром моей жизни добрые восемь лет…

Сейчас все бессмысленно. Следствие работает. Быть может, мы скоро узнаем обстоятельства случившегося и его причины. Не может ведь быть все это беспричинным.

Пока просто подумаем о том, как дальше жить городу Столбцы. Городу, в котором родители долго еще будут бояться отпускать детей в школу, где в коридоре мечется тень мальчишки с ножом.

Как жить?