Новые критерии признания детей, находящимися в социально опасном положении. Рассказываем об изменениях
Новости Беларуси. Развитию системы образования в стране, о чем мы подробно говорили на прошлой неделе, уделяется так много внимания главным образом потому, что речь о детях, читай, о будущем нашей Беларуси, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
И хорошо, когда все хорошо. Но никакая, даже самая совершенная, система образования не поможет, если в семье что-то пошло не так, если родители оступились, если ребенок страдает.
Вовремя увидеть проблему, протянуть руку помощи и сделать все возможное, чтобы дети росли в нормальных семьях. Но ни в коем случае не перегнуть, не вмешаться туда, куда повода вмешиваться нет. В Беларуси вступили в силу новые критерии признания детей, находящимися в социально опасном положении. Изменения подробно изучил Евгений Пустовой.
У них есть биологические родители, но нет счастливого детства. А вместо родных о будущем сотен юных белорусов беспокоятся педагоги, работники соцслужб и сотрудники милиции.
Это инспекторы ИДН. Обходят семьи, ставшие на скользкую дорожку асоциального поведения. В Заводском районе столицы несколько сотен семей с социальным диагнозом СОП. Впрочем, далеко не все из них маргиналы. В большинстве случаев СОП – это просто первый звоночек: что-то не так.
Александр Маринич, старший инспектор ИДН Заводского РУВД Минска:
Если человек воспринимает профилактическую работу, это как будто принцип совестности человека. Если не воспринимает – а он, поверьте, не будет воспринимать – тогда будут вмешиваться другие органы и принимать какие-то меры.
Большая любовь к порокам, чем к своим кровинушкам, равнодушие и беспечность. Вот как на кадрах криминальной хроники:
Гродно. Пока мать погружалась в мир призрачного счастья с помощью спиртного, четырехлетний ребенок выпал из окна.
Бобруйск. Жизни шестилетних близнецов угасли в разгоревшемся пламени. 40-летняя родительница в это время загуляла.
Витебск. Полуторагодовалый ребенок ползал по улице, пока родившая его женщина спала пьяной в теплой кровати.
Это лишь вопиющие случаи. А сколько вообще нерадивые родители, словно бутылки из-под спиртного, разбивают судьбы своих детей? Склеить их еще можно, а там, где невозможно – крайние меры – изъятие ребенка из семьи. Сначала временное. В 2018 году так поступили почти с тремя тысячами семей.
Игорь Рунец: «Если кто попал в такую ситуацию… Из нее очень трудно выбраться»
Это история с хэппи-эндом. Пока брат и сестра находились в приюте, их родители занялись собственным воспитанием. Любовь к детям помогла подняться над своими слабостями. Теперь маленькая Таня больше не плачет.
Александр Маринич:
Не наказать, а помочь. Она для того и существует, чтобы человека поставить на правильный путь, чтобы он не лишился своих же детей, и дети не лишились родителей.
Но перед тем, как достучаться до совести нерадивых родителей, приходится достучаться к ним в квартирую. Так же сложно.
Задача взрослых в погонах – чтобы, как говорится, яблочко от яблони не покатилось вниз социальной жизни. А то еще хуже – не попало в уголовную трясину. Старшие лейтенанты – для многих детей и подростков дядя Саша и тетя Лена – как папа и мама, которых зачастую дома нет. Как в этом случае.
Дело в том, что я ее видела две недели назад. А сейчас я не знаю.
Сейчас в стране 24 тысячи «соповских» семей. Вдумайтесь: это население среднего города. Неужели белорусы стали нацией безответственных родителей? Нет. 18 декрет призван защищать детей от плохих родителей. Это, бесспорно, правильно. Но зачастую сами родители нуждаются в помощи от трактовки документа.
Вера Ланге души не чает в своей Карине. Сама родом из детдома, но приемный отец дал все: родительскую любовь, свою фамилию. А когда умер, мачеха к ребенку стала относиться, как к Золушке. Но терпела, пока государство платило. А когда приемная дочь повзрослела и сама стала мамой, карусель негодования закрутилась. Мачеха стала выживать из квартиры свою падчерицу.
Вера Ланге:
Мы сидели, запершись в комнате, практически не выходили. Мы просто закрывались на ключ, потому что приемная мать и ее сожитель очень мешали нам жить.
В итоге любящая мать попала в СОП. Местная комиссия не очень-то вникала в причину семейного конфликта: коль взрослые ругаются, значит, ребенка надо изъять. Отстаивать любимую дочурку Вере помогли в кризисном центре, а общественная организация вернула надежду на лучшую жизнь.
Александра Дикан, основательница центра по продвижению прав женщин:
Пришла эта комиссия домой, открыла холодильник: «У вас йогурты. Ай-яй-яй, вы не готовите еду, каши по утрам. Ставим вас в СОП». Пришла другая комиссия, открыла холодильник: «А у вас нет йогуртов? Вы что, своему ребенку йогурты не даете? Вас тоже в СОП».
Александр Маринич:
Если человеку нечего скрывать, он даже сам покажет, что имеется в холодильнике. То есть это, как правило, люди, которые идут на улучшение, и вопросов тогда не возникает никогда, поверьте.
Социалка – всегда тема нелегкая. А когда проецируется еще и на семейные отношения, по инструкции точно не разберешься. Например, за кадром юристы центра «Ее права» рассказали, как семьи зачастую попадают в СОП. Вызвала жена милицию на мужа-дебошира – попала в СОП. И пока не разведешься, этот статус не уберут. Развелась, бывший муж из-за мести строчит анонимки о том, что бывшая благоверная не справляется с воспитанием ребенка – снова СОП.
Александра Дикан:
Поставили в СОП, идут определенные угрозы женщине. То есть вместо помощи, когда она оказалась в сложной ситуации – хочет как-то выйти из ситуации домашнего насилия, у нее много вопросов бракоразводных и так далее – плюс к этому ей еще идут угрозы: мы вашу семью поставили в СОП, отберем у вас детей.
Но с 1 февраля на законодательном уровне решили не вешать СОП без въедливого анализа. Сначала – социальное расследование, а затем уже коллегиальное решение с участием педагогов, врачей, милиционеров и представителей местных органов власти. Никакого субъективизма. К тому же у родителей будет несколько попыток доказать свою правоту: сначала на совете профилактики, затем – на координационном совете.
Вдвое меньше и понятнее стали критерии, по которым можно попасть в социально опасное положение. Семьям с уже поставленным СОП тоже не стоит вешать нос: в течение полугода по новым требования пересмотрят всех детей.
На учет в СОП могут поставить, если:
1. Родители не занимаются удовлетворением основных потребностей ребенка. Не кормят, не дают возможность учиться, не занимаются лечением детей.
2. Не занимаются воспитание своих детей, в результате чего дети привлекаются к административной либо уголовной ответственности.
3. Сами родители ведут аморальный образ жизни: пьют, дебоширят, употребляют наркотики.
Если банально, то не учите нормальных родителей жизни, а помогите в сложной ситуации материально. Вера Ланге с Кариной нашла собственный угол и работу. Но реальная поддержка от государства бы не помешала.
Вера Ланге:
Я бы очень хотела, чтобы таким как я людям помогали. Потому что это не помощь – поставить в СОП и забыть про меня. Карабкайся дальше сама.
Главное – закон ради благополучия детей не должен разрушать семью, а наоборот, способствовать ее укреплению.
Александра Дикан:
Например, в США если увидят, что родители шлепок дали ребенку – это уже основание для того, чтобы дети были изъяты из семьи.
Да и сам Президент – многодетный отец – знаком с секретами воспитания сыновей.
Президент жестко раскритиковал законопроект о противодействии домашнему насилию
Любой, даже отточенный до малейшей запятой документ, так и останется сухим правовым актом. А на авансцене семейной жизни только живые и настоящие эмоции. Как у по-настоящему любящей мамы Веры.
