Как живет скандально известная усадьба в Литовке без покойного хозяина

Новогрудский бизнесмен и меценат Сергей Коваль покончил жизнь самоубийством в новогоднюю ночь. Весь прошедший после этого месяц его друзья и знакомые безуспешно пытаются найти причину данного поступка.

Сергея похоронили на Центральном кладбище Новогрудка, которое находится в нескольких километрах от города. Кладбищенский рабочий идет показывать нам недавно появившуюся могилу. По дороге рассказывает, что таких похорон здесь, кажется, не было никогда, сообщает TUT.by.

— 70 машин приехало и несколько автобусов, — говорит он и надолго замолкает.

Мы бредем по заснеженной дороге и наконец оказываемся около могилы Француза.

Постояв немного, возвращаемся назад. Мужики обсуждают смерть бизнесмена и говорят, что в городе слухов много, а правды — нет. За ней надо ехать в Литовку.

Сейчас «дом для всех» закрыт для посещения. Около усадьбы время от времени останавливаются машины, однако немногочисленных туристов отпугивают закрытые ворота.

Читайте также: Как бизнесмен превратил в сказочное место заброшенную деревню Литовка под Новогрудком.

…Литовка, запорошенная снегом, кажется, застыла в белом безмолвии в ожидании своего хозяина. Сейчас в усадьбе ничего не происходит: территория занесена снегом, собаки-охранницы спят в теплых будках — и только еле заметный дымок над главным домом говорит о том, что здесь все-таки теплится жизнь. Охранники, как и раньше, еще до смерти хозяина, заступают на дежурство.

— Кто же оплачивает сейчас ваш труд?

 — Пока никто, — немного замявшись, говорит Иван, охранник и друг Сергея, и спешит объяснить, что они, конечно, здесь работали за зарплату, но в первую очередь все были друзьями и соратниками Француза. — Мы были как семья, что ли. Папой его в шутку называли. Без него здесь стало пусто и как-то очень тихо. Знаете, мы, взрослые мужики, приезжали сюда и плакали. Все время прокручивали его последние дни жизни. Могли ли мы ему помочь? Может быть, что-то упустили. Он в последний год был какой-то задумчивый. Приезжал в Литовку, ходил-бродил по территории, но так и не рассказывал нам, что же его тревожило, — говорит Иван и надолго замолкает. Пристально смотрит в окно и теребит в руках сигарету. Выходит из домика охраны на улицу, закуривает.

Тяжело. Непонятно. Тревожно. Лишь ветер поднимает легкие белые занавески в уличной беседке. Кажется, что из дома вот-вот выйдет Сергей, улыбнется, позовет пить чай. Будет подробно рассказывать о своих планах. Вот здесь надо доделать забор, а вот здесь — поставить новую скульптуру. Ее накануне «придумала» кошка Катька-Макатька, которую Сергей-Француз считал автором всей этой вычурной и фэнтезийной усадьбы. Он всем говорил, что «именно она все это замутила».

Сейчас Катька спит на печке и вряд ли догадывается, что ее хозяин уже никогда сюда не вернется.

 — Ждет, грустит, — говорит Иван.

По его словам, у Сергея в последнее время была депрессия.

— Скрытный был… Видимо, пытался сам справиться, но в последние недели стал все реже приезжать в усадьбу. Мы все это списывали на осень и зиму. Вся эта серость не лучшим образом действует на людей. Думали, может, станет весной легче. По характеру-то он всегда был весельчак и балагур. Иногда, правда, такие шутки были… Помню, около его дома в Новогрудке проводились какие-то ремонтные работы, полдвора раскопано. Бабушки-соседки, увидев Сергея, спросили, что происходит. А он отвечает, что, мол, тянет провода от ветряка, чтобы бесплатно у всех было электричество. А женщины ведь поверили! И долго еще ждали халявного света, — говорит Иван. — Очень часто он был сам автором тех баек, которые про него ходили в городе. Пустит какой-то слух, совершенно невероятный, и ждет, когда легенда обрастет подробностями, а потом вернется к нему бумерангом. Тогда он уже сидит довольный, улыбается.

И правда, в Новогрудке о бизнесмене всегда говорили что-то невероятное. Вот, например, его прозвище — Француз, которое прилипло когда-то к мужчине (а может, это он сам все выдумал). Говорили, то ли у Сергея есть бизнес во Франции, то ли там живут его богатые родственники, которые и спонсировали все невероятные задумки бизнесмена… Кто ж, мол, правду скажет-то…

— Нет, — улыбается Иван. — Он начинал, как и многие бизнесмены: возил шмотки из Москвы, Турции и Китая. Только ставил очень маленькую наценку. Мы ему говорили: «Что же ты делаешь? Ты же можешь за этот товар получить гораздо больше денег». А он только хитро улыбался: «Поверьте мне, все получится». Все и получилось.

Со временем бизнес Сергея пошел в гору. Мужчина открыл несколько магазинов по продаже одежды, а чуть позже вложил деньги в строительство торговых площадей, которые стал сдавать в аренду. Вырученные же деньги часто вкладывал в благотворительность.

Так, например, в Новогрудке появился памятник детям — жертвам Холокоста. Прототипом стала маленькая жительница Новогрудка Михла Сосновская, которая смогла убежать из заточения, но была затем поймана и расстреляна немцами. Сергей профинансировал строительство мемориального знака. Об истории девочки бизнесмен узнал случайно — в Новогрудке ставили спектакль о гетто. Сергей принимал в нем участие. Во время одной из репетиций, которые проходили в здании музея, увидел фотографию девочки. Заинтересовался. А чуть позже оказалось, что в гетто погиб его двоюродный дедушка.

— Ему просто было не все равно. Сергей еще планировал поставить памятник белорусской семье, которая помогала сбежавшим евреям и прятала их у себя. Памятник должен был появиться на выезде из Новогрудка. Да и вообще планов у него было очень много. Усадьба, хоть и была закрыта для посетителей, продолжала развиваться. Он думал открыть ее обновленной чуть позже.

Литовку, напомним, Сергей закрыл после скандала с «епископом мира» Дмитрием Бондарем, которого задержали в октябре прошлого года в усадьбе.

— Здесь не было никаких оргий, как уже понаписывали в интернете. Приехали милиционеры и следователи — и просто забрали его, провели обыск и уехали. Что касается слухов, мол, якобы у Сергея обнаружили ВИЧ и он так впечатлился, что покончил жизнь самоубийством, это тоже не соответствует действительности. Надо знать Сергея, он смотрел на жизнь несколько иначе. Если бы даже это была правда, то он явно был в курсе, что болезнь в наше время можно адекватно лечить и жить с ней несколько десятков лет, принимая лекарства, — говорит Иван.

Что будет с Литовкой, решать наследникам. У Сергея остались две дочери, жена и мама. Общаться с журналистами они не хотят. По словам Ивана, скорее всего, Литовка останется «домом для всех» и откроет свои двери для посещений уже этой весной.

Но усадьбе может понадобиться помощь неравнодушных людей. Всех тех, кого раньше и приглашал к себе Сергей. Сейчас друзья и близкие Сергея обсуждают возможность сбора денег на содержание дома и дальнейшее обустройство фэнтези-усадьбы.

Ведь у кошки Катьки все еще есть работа.