Невзоров: Россия никогда не признает идентичность белорусов

Культовый российский журналист, режиссер и бывший политик Александр Невзоров ответил на вопросы радио Свабода (перевод: Белорусский партизан).

- Это не фобии. Это глубокое понимание миссии России и ее замашек. Россия всегда хочет что-то загрести. Это ее форма существования. Мы не будем обсуждать, хорошо это или плохо. Мы говорим о государственном образовании, которое на протяжении всей своей истории не делало ничего другого, кроме захвата соседних земель. 

Это было для нее и смыслом, и наполнением ее государственной идеи. Это была идея фикс, которая взрастила российскую литературу, российских философов. Сначала они украдут что-то, а потом начинают кричать, что это наша территориальная целостность, мол, умрем, но никогда этого не отдадим, потому что это все наше, исконное. 

Все эти крики всегда подхватываются так называемым народом, так как других развлечений у него нет. Назвать все это фобией было бы легкомысленно. Другое дело, что Россия абсолютно небоеспособна. Раньше, когда эти привычки рождались, она имела бесконечно неисчерпаемый и мобилизационный ресурс. 

Когда не было нефти, когда ее еще не начали добывать, была жидкость, очень прибыльная, благодаря которой Россия, как и благодаря нефти сегодня, покупала для себя все возможности жизни. Эта жидкость - кровь. Человеческая кровь была такого огромного количества, как сегодня нефть. Ее можно было тратить бесконтрольно.

- Сейчас такой ситуации нет, так как изменился мир, появился интернет. Хотя и огрызаясь, матерясь, но Россия вынуждена выполнять хотя бы примитивные правила. Ранее призывника можно было ввести в состояние полного и безнадежного идиота, когда он готов был идти и захватывать Будапешт или Прагу и считал, что он делает неимоверно справедливое дело. 

Сейчас такой монолитности сознания, как вы сами понимаете, у военных нет. Они задают много ненужных вопросов. Мы видим на примере Украины, что, бросив на Донбасс все самые лучшие силы, лучшую и худшую технику, Россия там завязла. 

Она хотела блицкрига хотя бы до Одессы, как изначально планировала, но не получилось. Действительно, есть опасность, но боятся не стоит. Хотя бы потому, что Россия никогда не понимает своих возможностей. Как она не понимала возможностей в финскую войну. 

Ей казалось, что тихие и спокойные финны, которые стреляют в белочек, ловят свою семгу, - смирное чухонцы: мгновенно лягут и закроют головы руками. Были написаны замечательные песни, торжественные гимны, «Принимай нас, Суоми-красавица». 

Они собирались петь эти песни, разучивали их на репетиции. Они не кожухи шили, а разучивали песню, чтобы маршировать по главной площади Хельсинки. И такой адский облом. Маленькая Финляндия обломала этот СССР, просто как Зимбабве. Думаю, что с вами та же история. 

Другое дело, что Россия не понимает былых ошибок, она не учится на них и не учитывает.

- Я надеюсь, что вы себя братьями не считаете. Надеюсь, что вы далеки от этих ошибочных представлений. Поймите, что и братья бывают разные. Кто-то может быть братом, но он шизофреник и гадит по углам, вырезает у кого-то почку в сортире. Поверхностные родственные связи никого ни к чему не обязывают. Не переоценивайте их, пожалуйста. 

Насчет того, где окажется российский солдат... Да, Лукашенко сказал на удивление точно. Когда российские войска вторглись во Францию, когда они гнали глупого Наполеона, общий баланс войск составлял около 130 тысяч. Это не просто какая-то левая армия, это армия победителей. 

Как только они оказались во Франции, то из армии убежало около 40 тысяч человек. Они выбирали что угодно: работали на французских фермах, бегали за французскими девками, и они там остались. Позже российские цари пытались вернуть этих беженцев из Франции. Но это было нереально, так как убегали не только солдаты, но и офицерский корпус. 

Вполне вероятно, что если кого-то удастся погнать насилием, то они, конечно, дизертируют. Насчет побегов из армии в российской армии все всегда было нормально. Но мы обсуждаем крайний вариант, который сейчас маловероятен.