«Разговор о присоединении Беларуси из разряда тех, что важнее, чем само событие»

Российский журналист в передаче на Эхо Москвы объяснил, почему Путин затеял этот разговор о присоединении Беларуси. 

Предлагаем отрывок из этого интервью.

«Я абсолютно убежден, да, собственно, мало есть людей вокруг, которые считают, что задача Путина не остаться у власти пожизненно. Он просто не может себе позволить эту власть кому-то отдать, — отмечает Сергей Пархоменко.

— И вот, по-моему, белорусский сюжет, который не решится быстро. Я не верю в то, что сейчас на наших глазах произойдет какой-то штурм Минска и Беларусь окажется аннексирована, присоединена к Российской Федерации, но это политическое событие из разряда тех, о которых разговор, может быть, даже важнее, чем само событие.

Вот сам факт, что этот сюжет поддерживается как бы в нашем сознании и информационном потоке, который существует не только в России, но и во всем мире, — это уже важная вещь. Это важно для разговора Путина со своим собственным населением. Ведь он же все время ведет этот разговор. И, собственно, всё, что он делает и внутри России и вне России — это его разговор с российским населением, это всё для внутреннего употребление.

Если мы считаем, что он борется только за власть, — а это так, больше ни за что он не борется, ни за какое процветание, ни за какой прогресс, ни за какие идеалы, ни за что, — а он борется за удержание себя у власти, в этом смысле они с Лукашенко они абсолютно одинаковы и конгениальны. Чуть разными методами они это делают, но, в общем, разница не очень большая, последнее время особенно. И тот и другой строят диктатуру.

Так вот для этого разговора очень полезно поддерживать вот эту мысль: А вообще-то мы еще Беларусь присоединяем. И в какой-то момент может оказаться, что этого разговора достаточно. Для самоощущения.

На самом деле важно же самоощущение. Зачем Крым был присоединен? Не потому, что он нужен, не потому что негде на пляже сидеть, не потому, что там шампанское делают Новосветское. А потому что нужно было создать у людей ощущение, что в их жизни произошло что-то важное, что им есть теперь чем гордиться, что их жизнь была не зря, и что Путин им всё это организовал. Коротко говоря, вот так.

Путину нужно было создать ощущение гордости в людях, и он его создал таким способом. В нужный момент подхватился и совершил это движение.

А у него больше ничего нет. Он накормить их не может, вылечить их не может, обучить их не может. Сделать их жизнь счастливой не может. Дороги построить он не может, дома создать такие, которые бы не падали от газового взрыва, он не может, трубы проложить эти газовые…

И в этой ситуации, знаете, как в гусар в полку: Можно овладеть красавицей, а можно рассказывать, что ты овладел красавицей. И иногда это работает. Иногда, оказывается, что одно заменяет другое. Потому что задача ведь — как-то восхитить товарищей, прослыть среди товарищей успешным гусаром. Ну, а вот здесь гусар не на товарищей ориентируется, а на население.

Это политический сюжет, который, что называется, пусть будет. Уже его наличие оказывается полезным для этого режима, как он сам, по всей видимости, считает.

Это ведь не без их участия происходит, правда? Это ведь не само по себе образовалось. Это не Лукашенко так истошно орет: «Ой-ей-ей! Меня присоединяют». А это работает сейчас вся пропагандистская машина — на идею того, что, в принципе, Беларусь могла бы быть частью России или белорусские области — сколько их там, 6 или 7, я не помню точно — могли бы быть в списке российских регионов. А это был бы федеральный округ и был бы там представитель президента по Белорусскому федеральному округу, который состоял бы из 6 или 7 областей.

Так что этот сюжет будет существовать в любом случае как форма давления на Лукашенко и вообще на белорусское руководство. Полезная вещь. Как форма давления на Евросоюз. Даже если этого нет, этим уже можно торговать. Политика так устроена. Можно продавать вещи, которых в реальности не существует «А-а, вы не хотите, чтобы я аннексировал Беларусь? Давайте тогда мне предложите за это что-нибудь. Купите у меня отсутствие аннексии Беларуси». Это тоже работает, это тоже существует. Это тоже бывает».