Поротников: "Аннексии Беларуси не будет. "Поезд ушел". И давно…"

Конец 2018 года запомнился прямо-таки истерикой некоторых СМИ по поводу якобы предстоящей аннексии Беларуси Россией.

Мол, это позволит продлить политическое существование Владимира Путина после окончания его президентской каденции в 2024 году уже как руководителя некоего единого белорусско-российского государства.

Отметим, что вброс темы в массы был осуществлен через российские либеральные СМИ. После чего идея неизбежной ликвидации Беларуси была с энтузиазмом подхвачена и растиражирована. В подтверждение коварных планов Кремля приводились факты неудачных встреч Лукашенко с Путиным в конце минувшего года.

Мы наблюдаем информационно-психологическую операцию со стороны России в отношении белорусских «друзей и партнеров». И цель ее к ликвидации белорусской государственности отношения не имеет вообще. Хотя бы по той причине, что «поезд ушел». И давно.

Да, действительно белорусы в массе своей с симпатией относятся к России и лично к В. Путину. Но вот жить хотят отдельно. Социология последнего десятилетия показывает, что количество сторонников «влиться» в Россию составляет 4—6%. То есть чуть выше статистической погрешности. Мало кто помнит, но в середине 90-х годов число сторонников независимой Беларуси превышало 60%. А те, кто были против, скорее выступали за восстановление СССР, но никак не за «великую Россию».

Аллармисты любят приводить аргумент, что, мол, Москва надавит на Александра Лукашенко, и он как миленький сдаст суверенитет. Почему? Ответ простой: потому что иначе и быть не может. Может — не может, но, тем не менее, происходит. Кремль так и не смог продавить Лукашенко ни на единую валюту в виде российского рубля, ни на признание независимости Южной Осетии, Абхазии и аннексии Крыма, ни на создание российской военной базы в Беларуси. По той простой причине, что инструментарий давления на официальный Минск у Москвы очень ограничен: это доступ на российский рынок, финансовая поддержка и пропаганда. При этом «передавить» тоже опасно.

Во-первых, разругайся два формально ближайших союзника вдрызг, и это практически похоронит потуги Москвы консолидировать постсоветское пространство вокруг себя. Сейчас вообще сложно сказать, с кем у России из бывших советских республик сохранились дружественные отношения. А с имиджевой точки зрения Кремлю как раз нужны близкие стратегические (хотя бы на словах) союзники. И в Минске это хорошо понимают и активно этим пользуются. Обратим внимание на продолжение «братской» риторики Лукашенко, но уже не в отношении российских властей, а простого народа. И российский люд отвечает белорусскому руководителю доверием и любовью: личный рейтинг Лукашенко в России сравним с рейтингом Путина.

Во-вторых, отношения с Беларусью для Кремля уже давно не приоритет. Говоря о возможности углубления интеграции согласно договору о создании Союзного государства России и Беларуси 1999 года, российский премьер-министр Дмитрий Медведев отметил, что в экономической сфере это возможно лишь в той части, которая не передана в ведение ЕАЭС. Вообще, в последние годы наблюдается девальвация белорусско-российских двусторонних отношений. Москва стремится перевести экономическое сотрудничество на площадку ЕАЭС, а в сфере безопасности — в ОДКБ.

В-третьих, интеграция/аннексия Беларуси даже без учета позиции Минска — предельно сложный политический и юридический процесс сам по себе, без учета всех возможных негативных последствий. Минимальные изменения российской Конституции (отмена ограничения по числу сроков пребывания на посту президента) легко и просто решает вопрос продления власти В. Путина. Вводить в простое уравнение белорусскую неизвестную никакой политтехнологической необходимости просто нет.

В-четвертых, как показывает опыт Крыма и Чечни, присоединить территории — дорого. А удерживать их — еще дороже. И проблем новые владения создают много. А вот бонусы не очевидны.

Не стоит забывать и о том, что Лукашенко для Кремля — партнер понятный. Но очень уж дорогой. И вот именно в этом причина информационной атаки Москвы на официальный Минск. Россия, конечно, «щедрая душа». Но у любой щедрости есть пределы. Москва не может себе более позволить тот уровень поддержки, который оказывала Минску раньше. И не хочет. Потому как кроме поцелуев за свою нефть ничего не увидела. Но в Минске этого не понимают и требуют, чтобы было, как раньше, выдвигая в качестве аргумента интеграционные договоренности.

Чтобы выбить этот козырь из рук А. Лукашенко, а заодно и развенчать его в глазах российской публики, Москва выдвинула предложение интеграции «по самое не могу». В расчете именно на отказ белорусских «союзников». Который уже публично прозвучал.

Вся история с вбросом про угрозу аннексии Россией Беларуси — попытка сбить ценник за внешние проявления лояльности Минска. От Лукашенко ждут, что он и дальше будет демонстрировать союзническую верность, но за гораздо меньшие деньги. А лучше вообще бесплатно, радуясь, что не аннексировали.