Народная артистка России Ольга Антонова: "В 80 лет сходила на "Кабуки" – и стала играть как японцы"
Ей 81 год, и она продолжает играть главные роли на театральных подмостках. Она признается: не чувствует себя старой, имеет много планов, и хочет начать чаще посещать театр в качестве зрителя, чтобы наслаждаться игрой других актеров. Народная артистка России Ольга Антонова в конце 2018 года в рамках Петербургского театрального сезона приезжала в Минск, чтобы в спектакле "Толстого нет" блистательно сыграть Софью Андреевну – жену Льва Толстого. И – поделиться своими впечатлениями о спектакле и творчестве с корреспондентом www.interfax.by.
- Знаете, когда я прочитала ее дневники, я очень захотела ее обнять, пожалеть и оправдать. И не обрушивать на нее тот гнев, который на нее посыпался после смерти Льва Николаевича Толстого. Это несправедливо.
Хотя я и не считаю себя вправе судить, но вся моя психика и мои внутренние убеждения вели по этой дороге.
Мне хотелось показать, что если уж Лев Толстой ее полюбил, то мы все просто обязаны тоже в нее влюбиться. Если мы любим Толстого, сможем найти и в ней то хорошее, что он видел. Мне очень хотелось бы, чтобы зрители почувствовали тот ресурс, который в ней был, и который вдохновлял Льва Толстого.
Если я чувствую себя проводником, могу помочь человеку, дать ему что-то, то я очень стараюсь это сделать.
- Вам тяжело дался этот образ Софьи Андреевны?
- Очень тяжело… Она ведь и взбалмошная, и смешная, и очень разная. Каждый раз после ссоры она бежала в пруд, который ей был по колено, и она там "топилась". Она видела, что из детей ничего путного не вышло. Но ей никто не сказал, видимо, что способности обычно передаются через поколение. А ей было невероятно обидно, что, имея такого отца, дети не столь талантливы.
- Вы влияли как-то на автора в ходе работы над пьесой? Ведь не секрет, что она была написана специально для вас.
- Специально я никак не вмешивалась в процесс. Но параллельно я пыталась сыграть то, о чем Ольга Погодина-Кузмина, автор пьесы, не написала. То, что осталось между строк. И я понимаю, что все правильно сделала, попала в образ, когда вижу такого зрителя, как в Минске: вдумчивого, считывающего, чувствующего; когда вижу их глаза, слышу их замирающее дыхание и аплодисменты.
- Спектакль "Толстого нет" ставил молодой режиссер Денис Хуснияров. Как вам, опытной и прославленной актрисе, с ним работалось?
- Действительно, я очень со многими режиссерами работала в своей жизни, у меня счастливая насыщенная творческая жизнь, что я была рада. И Денис стал ее частью. Он очень тонкий режиссер и человек. Он немногословен. В чем-то хочется сравнить его со знаменитым режиссером Петром Фоменко, который иногда отталкивал актера, выбегал и сам начинал играть, чтобы показать роль и образ. И с Денисом тоже так. У меня одна сцена не получалась, я спрашивала, ну как же, ну что не так. А он выбежал на сцену и все показал. И вдруг все стало понятно и просто. И я, идя на следующую репетицию, уже думала, что как же здорово, когда мы с режиссером видим одну картинку, когда у нас одна каша в голове варится. Я ему этого не говорила – сейчас впервые делаю подобное признание.
- Вы успеваете ходить в театр как зритель?
- Стараюсь. Недавно я ушла из Ленинградского театра комедии, в котором играла много лет, а в нынешней труппе, в "Приюте комедианта", у меня больше свободного времени. Вот, стараюсь ходить в театр в свободное время.
Знаете, когда я преподавала, я очень многому научилась у ребят сама. Нельзя хвастаться, но я стала лучше играть благодаря им. Чувствуя их стремление что-то показать, и пытаясь их научить этому, сама училась новому, понимаете? Так и с театром: приходя на хороший спектакль, я и сейчас чему-то учусь. Вот совсем недавно смотрела "Кабуки" – впервые за 50 лет этот театр приехал в Питер. И после, проникшись, я стала играть, как "кабуки". Японцы делают движение на сцене – и тут же фиксируют его. Таким образом, мысль, рожденная в голове, тоже фиксируется, вы в ней живете некоторое время, наслаждаетесь ей, переживаете ее. И я так же попробовала делать. И увидела, что в такие мгновения в зале гробовая тишина. Вижу, что зритель переживает все со мной и сам. А я не давлю на него "давайте дальше", "бегом" и т.д.
А сколько я еще не ходила в театры на хорошие спектакли? Сколько я упустила? И вот в 80 лет я начала чуть чаще ходить в театр, чтобы сделать самой себе подарок, чтобы стать чуточку лучше.
- Не могу не задать банальный вопрос, глядя на вашу активность и ваш энтузиазм. В чем секрет вашей активности, вашего творческого долголетия?
- Вот в этом, например (со вздохом горечи и сожалением показывает на наушник в ухе – if.by). Недавно я поняла, что стала чуть-чуть забывать текст, когда играю большие роли. И мне стало очень страшно. Ужас испытываю при мысли, что могу на сцене что-то забыть во время спектакля. Я не сразу хотела обращаться к помощи чужой. Но меня уговаривали, рассказывали, что все ведущие артисты работают именно так, с "подслушками". И прекрасно играют, блистая на сцене – и Басилашвили, и Фрейндлих, и многие другие. И я согласилась. Пропал ужас, что что-то забуду, какие-то слова выскочат из головы в важный момент.
Один из моих студентов согласился мне в этом помогать. Наступив на себя, он ездит со мной на гастроли, помогает с текстом.
- Почему же "наступив на себя"?
- А как иначе? Он актер, режиссер, и в каком-то смысле жертвует собой, делает огромный жест и подарок мне. Он оказывает мне просто неоценимую поддержку тем, что делает. А я это очень ценила и ценю. Он откладывает свои дела и творческие планы, чтобы помочь мне. А кто так сделает в актерской среде? Никто. Я не знаю, пошла бы я сама на это или нет…
Ирина Киеня