Открытость наоборот
Когда-то государственный секретарь США Джон Мильтон Хэй объявил доктрину «открытых дверей». Любопытно, что он хотел открыть не двери Соединенных Штатов, а почему-то… Китая. Было это более века назад, и многое с тех пор изменилось, – не изменилось только желание американцев открывать для себя все новые и новые двери. И забираться в чужие закрома.
У Китая же есть повод отметить другой юбилей – позитивный. За более короткий период он добился куда более обнадеживающих и впечатляющих изменений. Прежде всего, в той же экономике, где когда-то Хэй желал применить «мягкую» агрессию. Итак, в Пекине с большим размахом отметили важный юбилей: прошло 40 лет с момента начала знаменитых китайских экономических реформ и политики «открытости миру».
Собственно, это двери Китая сами тогда открылись. И только сейчас стало ясно, что открылись они наоборот…
Именно эта открытость, готовность учиться у Запада без того, чтобы копировать его, готовность идти на непопулярные, но нужные реформы, а также серьезнейшие вливания американского капитала, направленного на превращение Китая в эффективный противовес позднему СССР, стали залогом китайского экономического чуда. Часть американской элиты смотрит на сегодняшний Китай через призму довольно обидного для китайцев тезиса: «я тебя породил, я тебя и убью». В том смысле, что, раз китайское экономическое чудо стало возможным за счет экспорта китайских товаров на Запад, за счет трансфера в Китай американских технологий и за счет высокого уровня прямых американских инвестиций, значит, если все вышеперечисленное перекрыть, Китай обрушится как карточный домик. Логика американских «гегемонов» строится на том, что нынешний сильный Китай – это колосс на глиняных ногах, историческая «видимость», которую можно и обязательно нужно исправить.
Не зря главный переговорщик администрации Трампа по торговым вопросам – Роберт Лайтхайзер – настаивает на том, чтобы Китай отказался от программы замещения импорта и развития китайского высокотехнологичного производства – «Сделано в Китае 2025». США хотят вернуть страну в положение «дешевого сборочного цеха» для американских компаний. Судя по риторике официального Пекина, взгляд наиболее влиятельной части китайской политической элиты на собственную страну исходит из совсем других предпосылок: по их версии, униженность и слабость их государства, которая ярче всего проявилась в эпоху опиумных войн, а также повальная бедность до начала эпохи реформ – это то, что они уже исправили. И сегодня Китай – мощнейшая держава и мировой полюс силы.
Выступление председателя Си, посвященное юбилею начала реформ, воспринималось многими западными наблюдателями, как некая лакмусовая бумажка, как некий индикатор того, по какому пути намерена идти страна в ближайшем будущем. На фоне переговоров с Дональдом Трампом, после которых некоторые СМИ взорвались восторженными заголовками с общим смыслом «Китай сдался в торговой войне», некоторые ожидали, что программная речь китайского лидера будет использована для завуалированного объяснения согражданам необходимости прекращения торговой войны (то есть фактической капитуляции) и повышения открытости китайской экономики. Ну или по крайней мере предполагался переход китайской риторики в более примирительный регистр. Никакого примирительного тона зафиксировано не было. Председатель Си предложил согражданам и миру совсем другой базовый посыл: «Никто не находится в том положении, чтобы диктовать китайскому народу, что можно делать, а что нельзя», – подчеркнул он в своем выступлении.
Речь председателя Си нельзя назвать шапкозакидательской – в ней присутствует трезвое указание на то, что впереди ожидаются «самые разные риски и вызовы». Во время выступления азиатские фондовые рынки падали – инвесторы поняли, что Китай не прогнулся под давлением Трампа, а значит, впереди нас ждут тарифы, торговые ограничения, аресты китайских бизнесменов везде, где американские спецслужбы смогут до них дотянуться, и другие события, которые не способствуют оптимизму финансовых воротил. При этом стоит отметить, что не сбылись надежды и тех, кто указывал на вероятность возвращения Китая к наиболее радикальным экономическим и политическим практикам эпохи Мао в качестве мобилизационного ответа на внешние вызовы и инструмента сохранения власти Компартией Китая. Наоборот, как справедливо указывает деловое издание Caixin, в своем выступлении председатель Си подчеркнул, что рынок будет играть ключевую роль в распределении ресурсов в экономке страны. Это можно интерпретировать как указание на то, что Китай не собирается отказываться от положительного опыта использования рыночных механизмов лишь потому, что отношения между Пекином и Вашингтоном сильно испортились.
Видимо, для того чтобы подчеркнуть эту «прорыночную» позицию КПК, одна из почетных наград, врученных по случаю «юбилея реформ», досталась миллиардеру Джеку Ма, вокруг которого недавно разгорелся нешуточный скандал из-за его членства в Коммунистической партии Китая: с одной стороны, западные инвесторы в китайские компании Джека Ма не знали, как «переварить» новость, что наиболее известный китайский предприниматель — обладатель красного партийного билета, а с другой стороны — нашлись критики и для партии, которая приняла в свои ряды миллиардера.
В некотором роде, случай с «миллиардером-коммунистом» Ма – это воплощение в одной личности всей противоречивой истории китайских реформ: сочетание того, что, казалось бы, сочетать невозможно, дает интересный и неожиданный результат. «Социализм с китайской спецификой» – это загадочное для многих иностранных аналитиков явление, в котором и заключается суть китайских экономических успехов. Председатель Си в своем выступлении попытался «достучаться» до Вашингтона и объяснить, что Пекин не пытается стать «мировым гегемоном». Как и Россия, Китай требует от США, чтобы его лишь оставили в покое и не мешали развиваться. К сожалению, судя по логике нынешних вашингтонских руководителей, сама мысль о том, что кто-то хочет просто развиваться и успешно конкурировать со Штатами в глобальной экономике, уже воспринимается как угроза американским национальным интересам и американской национальной безопасности. А значит, Китай будут «давить» экономическими, дипломатическими и, возможно, даже военными методами. Причина – его успехи, а повод всегда найдется.