Наступит ли период штиля для белорусской экономики

Иначе говоря, для нас наступит своеобразный период штиля, когда экономика будет продолжать расти, но темпами ниже мировых. Данный сценарий развития может показаться негативным, однако даже с ним согласны далеко не все специалисты. В частности, выводы, сделанные в очередном квартальном обзоре белорусской экономики, подготовленном Центром экономических исследований BEROC, настраивают на еще более печальный лад.

Авторы обзора считают, что период восстановительного (т.е. ускоренного) роста, охвативший 2017 год и I полугодие 2018 года (оно стало своеобразным водоразделом), уже закончился. И нас ждут гораздо более низкие темпы роста ВВП. Главными причинами этому названы три фактора: 1) насыщение внешнего спроса; 2) нарастающий объем импорта; 3) снижение возможностей и желания субъектов хозяйствования осуществлять инвестиции.

Более-менее приличный рост спроса наблюдается только в потребительском сегменте, что поддерживается увеличением объемов розничного кредитования и «принудительным» повышением доходов населения (пресловутая тысячерублевая средняя зарплата и «подтягивание» средних пенсий до 40% от нее, т.е. до 400 BYN). Однако перспективы растущего спроса со стороны населения имеют и весьма негативный аспект с точки зрения роста ВВП: почти по всем группам потребительских товаров наблюдается увеличение доли импорта.

Механизм здесь достаточно простой: тот вклад, который потребительский спрос мог бы добавить в рост ВВП, «съедает» нарастающий импорт. Но это еще не все – растущий импорт давит на обменный курс, а через него оказывает влияние и на инфляцию, рост которой, в свою очередь, не даст увеличивать реальные, а не номинальные доходы. А если не будет роста доходов, откуда взяться увеличению потребления?

Еще недавно казалось, что наиболее вероятным вариантом развития событий после завершения периода восстановительного роста станет наступление так называемого «периода штиля», когда годовые темпы роста ВВП стабилизируются в диапазоне 2–3%. При этом предполагалось, что основными угрозами экономики будут проблемная задолженность госпредприятий и избыточная величина внешнего долга.

Однако в последнее время возникло множество новых внешних вызовов, которые тем или иным образом затрагивают и нашу страну. В их числе авторы обзора указывают: замедление в мировой торговле при одновременном росте протекционизма, глобальный рост процентных ставок, «бегство» капиталов с развивающихся рынков и растущая неопределенность с котировками на сырьевые товары.

Причем данные тренды являются глобальными и к концу текущего года лишь усиливаются. При этом последствия для Беларуси здесь удручающие: ухудшение условий торговли, снижение экспорта, рост инфляционных ожиданий населения и субъектов хозяйствования.

Если же последует очередной виток усиления американского санкционного давления на Россию, то вполне вероятным выглядит сценарий торможения ее экономики и падения курса российского рубля. Как мы уже писали (см. «ЭГ» № 67 от 07.09.2018 «Санкции бьют рикошетом»), это окажет весьма негативное влияние на Беларусь. И даже если перечисленные риски сработают в относительно умеренном варианте, внешняя среда для нашей страны существенно ухудшится.

По мнению авторов обзора, по указанным выше причинам все более вероятным, по крайней мере, в следующем году, видится не стабилизация роста ВВП в диапазоне 2–3%, а его более серьезное ослабление.

Как в таких условиях вести себя экономическим властям Беларуси? С одной стороны, им придется отвечать на внешние угрозы. С другой – любой ответ на них не должен усиливать структурные проблемы. Придется заниматься весьма нелегким делом – пытаться балансировать между этими целями.

В области монетарной политики указанные выше вызовы могут «преломиться» в проблемы со ставкой рефинансирования и обменным курсом. Естественным ответом на внешние угрозы может стать ослабление белорусского рубля и (или) увеличение ставки рефинансирования. Однако это сразу же скажется на возможности отдавать долги, причем как обычными заемщиками, имеющими задолженность в валюте, так и государством. И тем и другим хочется более сильной национальной валюты, а первым – еще и относительно низких процентных ставок, чтобы легче было осуществлять рефинансирование.

А тут еще достаточно высокая вероятность падения доходов бюджета! Налоговый маневр в России (подробнее см. «ЭГ» № 89 от 27.11.2018 «Кто заплатит за налоговый маневр, или Картина нефтью») и невозможность увеличения налоговой нагрузки могут привести к образованию бюджетного дефицита, который, в свою очередь, является и угрозой ценовой стабильности, и проблемой для платежей по госдолгу.

Авторы обзора обратили внимание на тот факт, что во II квартале т.г. впервые за полтора года снизились инвестиции, в то время как потребление домашних хозяйств (второй ключевой компонент внутреннего спроса) продолжало нарастать. Подобная «разбалансировка» в структуре внутреннего спроса является весьма серьезным сигналом, негативно характеризующим экономический климат в стране.

Если инвестиции снижаются, то это вполне может свидетельствовать о переходе субъектов хозяйствования к тактике выжидания, в то время как увеличение потребления населением легко объяснить последствиями роста зарплат и смягчением условий потребительского кредитования.

Рост потребительского кредитования стал устойчивым и является одной из отличительных особенностей текущего года. При этом банки стремятся наращивать портфель розничных кредитов, поскольку в корпоративном сегменте с возвратом долгов наблюдаются системные проблемы. В результате физические лица становятся для кредитных учреждений все более желанными клиентами.

По мнению авторов обзора, воз­росшая склонность к кредитованию со стороны домохозяйств также выглядит рациональной: даже если их расчет на дальнейший рост доходов оправдается не в полной мере, они преимущественно все равно будут в состоянии обслуживать накопленные долги. В целом же устойчивый рост розничного кредитования оказывает сильное влияние на всю экономику. При этом пока он не создает угроз финансовой стабильности.

Кстати, большинство показателей, которые характеризуют ее применительно к валютному аспекту, во втором квартале стабилизировалось. Их даже можно считать относительно комфортными, особенно с учетом того, что в 2015–2016 гг. они находились в так называемом «диапазоне тревоги».

Квартальная инфляция (очищенная от сезонности) во II квартале т.г. снизилась с 4,5 до 3% в годовом выражении. Очередной этап ее замедления имел место при ряде противоречивых тенденций.

С одной стороны, ускорившийся рост спроса домохозяйств, а также возросшие инфляционные ожидания генерировали импульсы для ускорения роста цен. С другой – факторами, их сдерживающими, стали возросшая ставка межбанковских кредитов, а также укреплявшийся белорусский рубль. В дальнейшем можно ожидать поступательного усиления ценового давления, поскольку воздействие приведенных выше сдерживающих факторов, вполне вероятно, будет ослабевать, тогда как влияние расширения внутреннего спроса – усиливаться.

В то же время определенный рост межбанковских процентных ставок во II квартале не передался на кредитно-депозитный рынок – на нем ставки практически не изменились. Такой эффект был достигнут за счет стабилизации состояния ликвидности банковской системы.

В I полугодии т.г. был зафиксирован заметный рост профицита кон­солидированного бюджета. Основной вклад в него внесли увеличившиеся доходы от ВЭД, возникшие в результате зачисления экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты, а также поступлений от «перетаможки» нефти на фоне возросших нефтяных цен. Такой эффект обеспечил конъюнктурный рост доходов по сравнению с 2017 годом примерно на 1,1% от ВВП. Значимый вклад в рост профицита сделали и неналоговые доходы, что также во многом связано с благоприятной внешней конъюнктурой.

При этом, несмотря на рост доходов, расходная часть оставалась весьма стабильной. Таким образом, экономические власти явно выполняли установленное ими же бюджетное правило, согласно которому конъюнктурные доходы идут на расчеты по госдолгу.

Возникший профицит бюджета давал возможность властям аккуратно исполнять свои обязательства по имеющимся долгам, не создавая при этом новых. Это стабилизировало величину госдолга в абсолютном выражении, что при растущем ВВП и относительно стабильном курсе белорусского рубля позволяло потихоньку уменьшать показатель обремененности госдолгом. В результате валовый внешний долг несколько сократился, как в абсолютном, так и относительном выражении.

Во II квартале т.г. физические объемы экспорта и импорта уменьшились по сравнению с предыдущим кварталом (при очистке от сезонности), что произошло впервые с 2016 года. Это отражает неблагоприятные «подвижки» во внешней конъюнктуре, в результате которых внешний спрос перестал расширяться преж­ними темпами. А недостаток внешнего спроса приводит к замедлению экономики Беларуси. В результате дефицит в торговле товарами ощутимо вырос и не был в полной мере компенсирован профицитом в тор­говле услугами. Пока это еще не стало угрозой макроэкономической стабильности (общее сальдо торговли все равно оказалось в плюсе), но в будущем может сказаться на росте экономики.

Что касается ситуации на рынке труда, то результаты, полученные здесь, весьма разноречивы. С одной стороны, уровень занятости оказался весьма стабильным и даже несколько увеличился, безработица по методологии МОТ сократилась с 5,1% до 4,7%, уменьшился разрыв между потерявшими работу и нашедшими ее. С другой – снизилось число новых рабочих мест, и не очень понятно, куда делись бывшие безработные.

Все остальное в социальной сфере относительно хорошо: зарплаты, пен­сии и пособия растут, уровень бедности снижается, бюджет ФСЗН показывает профицит. И замедление роста ВВП на все это пока не влияет.