Блогер Петрухин: Заковали меня в наручники, поставили на колени посреди комнаты

— ИВС находится полуподвальном помещении здания Ленинского РОВД г. Бреста, которое, как многие достопримечательности города, было построено во времена «при поляках». Судя по всему, «при поляках» ИВС выполнял ту же функцию, что и сейчас: низкие потолки, окна, вросшие в землю, тяжелые массивные двери — кажется, что время здесь остановилось и в любую минуту на коридоре можно встретить Сталина.

— Камера представляет собой комнату размером 4 на 7 метров. Как правило, в ней 5 или 6 «шконок» (спальных мест, нар — ред.) в 2 этажа. Квадратный стол, прикрученный к полу, находится в противоположной от входа части камеры. Под маленьким окном, через которое очень бедно сочится солнечный свет. Освещение в камере ужасное — две круглые светодиодные лампы расположены в стене над дверью и светят белым светом сбоку. Свет слабый, его не хватает для того, чтобы читать. Некоторые, конечно, читают, но при этом портится зрение. Проверено на себе. Когда в 2017 году я вышел после 15 суток мне 2 недели болели глаза — я прочитал «Бесов» Достоевского и еще две книги. Стены в грязной «шубе». Из-за того, что помещение полуподвальное воздух там очень тяжелый. А вентиляция не справляется. То ли не рассчитана мощность, то ли старая, как и всё там. Кроме милиционеров-охранников. Очень некомфортно там сидеть не курящему человеку. Когда все курят, а это 4–5 человек, а курят они всё время, дышать невозможно. Сбоку от входа «параша» — бетонное возвышение с дыркой, с одной стороны огороженное невысокой стеной, а сзади —  стеной камеры. В принципе, задержанные и арестанты справляют нужду — большую и маленькую — на глазах у сокамерников. Особенную трудность у меня вызвали первые походы «на дальняк», то есть по-большому. Непривычно сидеть у всех на виду на корточках и «пыжиться» в дырку. Но со временем привык. Человек ко всему привыкает. К любому скотству. Так он устроен. «Шконки» прикручены к стене. Это обычные крашеные доски в прямоугольной раме из железных уголков, сваренных по углам.

— При оформлении в ИВС каждому дают матрац, подушку и белье. Очень важно выбрать правильный матрац, потому что все они набиты ватой. Вата от старости скаталась в комки, на которых спать весьма неприятно. Но не все матрацы одного возраста, есть моложе, поэтому стоит обратить на это внимание, особенно если «заезжаешь» надолго.

—  "Корм" в ИВС недорогой и здоровый. Утром — каша с чаем, вечером — каша с суровым салатом из бураков и котлетой. В обед — картошка с котлетой. Все несоленое. Хлеб всегда свежий и толсто, по-хозяйски, покроенный (нарезанный). Этого пайка не хватает. И на самом деле он отвратительный. Я, когда иду на сутки, покупаю пару килограмм сала и мелко его нарезаю. Если сало, колбасу предварительно не порезать — это сделает работник ИВС. А он так как вы, конечно, не порежет. В смысле, с такой любовью. Нужно брать соль или вкусовую приправу. Чай, кофе — обязательно. В ИВС дают кипяток и чаепитие скрашивает время в полутёмной камере. Круто заходит печенье, конфеты, шоколад. 

— С передачами никаких проблем нет. Нельзя передавать в стеклянной таре и молочные продукты. Алкоголь по умолчанию. Все остальные продукты — пожалуйста.

— Распорядок дня весьма гуманный. Подъем в 6:00. Уборка. В камеру дают швабру с мокрой тряпкой, которой кто-то из арестованных поюзает по полу и сделает его мокрым. Плюс корзина с мусором отдаётся охранникам. Потом все спят на заправленных кроватях — после 6:00 под одеялом спать нельзя. В 8:30 — проверка. Всех выходят из камеры и становятся вдоль стены к ней лицом. Руки — на стену, чтоб видны были ладони. Один из охранников с металлоискателем «шмонает» всех арестантов. Одновременно с этим дежурные по ИВС, они же старшие, «шмонают» камеру — ищут запрещенные предметы, но на моей памяти ничего не нашли. В обед — обед. Вечером — ужин.

— На прогулку выводят в течение дня. Длительность прогулки зависит, как правило, от желания арестантов и погоды. Когда 15 минут, когда полтора часа.

— Нужно отдать должное работникам ИВС — у них отличное чувство юмора, и они профессионально делают свою работу. Никогда ничего лишнего я за ними не замечал. В отношении арестантов ведут себя корректно, никакой грубости, никакого насилия. Только шутят. По-доброму. Никто никогда мне не говорил, что охранники избивали их в ИВС или издевались.

— Проблем с адвокатом в ИВС я не испытывал. Только с милиционерами, участковыми Ленинского РОВД, которые задерживали меня и обещали, что в РОВД дадут мне позвонить адвокату, но этого не происходило.

— Я отбыл два административных ареста: 15 суток в 2017 за освещение маршей против декрета №3 и 5 суток в 2018 году за участие в митинге против строительства аккумуляторных батарей 14 октября. Все остальные посадки были до суда (порядка 20 суток) и потом мне давали штрафы по 45–50 базовых.

— Не могу сказать про реакцию руководства ИВС на жалобы, освещение в прошлом году поменяли, но оно не стало лучше.

— Физическую силу ко мне применили лишь один раз, когда омоновцы в масках выбили кувалдой дверь в моё жилье. Они заковали меня в наручники, поставили на колени посреди комнаты. Один из них посидел у меня на шее, поставив меня на четвереньки.