"Чтобы не отбросить коньки". Как 89-летний гомельчанин выходит на лед - и побеждает старость

«Ну что ты вцепился в него?» — «Так я из Одессы». — «И что же, у вас там катков нет?» — «У нас там только море». Лев Ильич пытается оторвать от бортика очередного новичка. Новичок прикреплен надежно: «А-а-а! Страшно». — «Пока боишься, ничего не выйдет. Смотри, как надо», — и пенсионер гордо выписывает фигуры — то едет спиной вперед, то покружится, то сделает кораблик. Вообще-то врачи его предупреждали — на льду особо не шалить, но в честь дня рождения, считает он, немного можно. Льву Ильичу Нуйдену исполнилось 89.

На коньках он стоит, сколько себя помнит. Тогда, 80 лет назад, не было ни ледовых арен с музыкой, ни крытых катков с искусственным льдом. Да и сами коньки были большой роскошью. Но ему повезло — как-то на чердаке наткнулся на дядькины «снегурки». Привязал к валенкам да и поехал.

Открыть/скачать видео (29.31 МБ)

— Самое большое удовольствие было скатиться с горки и ухватиться за проезжающую машину! Машин тогда было мало, поэтому выжидали подолгу — и если уж ехала, то пропустить было нельзя, — вспоминает суровые мальчишечьи развлечения пенсионер.

Так и катался, пока не началась война. Отца забрали на фронт, а семью Льва Ильича отправили в эвакуацию в Алтайский край. Село Половинкино, куда переехали Нуйдены, стояло (да и сейчас стоит) на самом берегу реки Алей, которая в ноябре превращается в огромный каток.

— С другом мы охотились на сусликов, сдавали шкурки и топленое сало — так потихоньку и насобирали денег и купили себе коньки.

— А много сусликов понадобилось?

— Ой, теперь уже и не вспомню!

Кстати, коньки в те непростые годы нужны были 12-летним пацанам не только ради развлечения. На них, пока Алей не замело снегом, они гоняли в ближайший город по делам да за покупками.

— До Рубцовска по реке напрямую было всего 12 км. А если еще ветерок, то пальто вот так расстегнешь — и летишь, как на парусе, — пенсионер снова улыбается от воспоминаний.

Уже после войны Лев Ильич окончил Ленинградский индустриальный техникум, 8 лет жил и работал на Урале, в конце 50-х вернулся в Гомель. Время, говорит, было непростое, но как бы тяжело ни приходилось, хобби свое не оставлял. Только теперь еще и в хоккей играл в заводской команде.

— Надо было и работать, и жене по дому помогать. А тут игры… Меня тренер у жены отпрашивал.

— И что, отпускала?

— Знала ведь, за кого выходила.

На пенсии времени на хобби стало больше, а вот денег поубавилось. Не всегда из скромного бюджета удавалось выкроить на очередной поход в ледовый. И тогда Лев Ильич написал письмо губернатору.

— Тогда еще был [Александр Серафимович] Якобсон. Я написал, что возможности ходить часто у меня нет, а не ходить не могу — ну и попросил льготу. А мне р-р-раз — и пожизненный абонемент выписали. Но я его уже давно не предъявляю, меня и так все здесь знают.

Своим потрепанным от времени «безлимитом» Лев Ильич планирует пользоваться еще не один год.

— Человек сам выбирает свою дорогу. Курить я еще в молодости бросил. «Литрболом» не увлекаюсь. На диване лежать не люблю. Был в поликлинике, делал УЗИ сердца, врач говорит, что какой-то клапан не работает. А я смеюсь: говорю — только бы на катке не отбросить коньки!