Увидеть Буда-Кошелево и умереть

Президент занят решением важных проблем в стране, ему некогда по парижам и лондонам ездить. Кстати, Беларусь, как ни одна другая страна, ощутила все тяжести и ужасы Первой Мировой. Однако для Лукашенко кроме Октябрьской революции и освобождения Минска других исторических событий, имевших место на территории Беларуси, не существует. Или, по крайней мере, они не достойны того, чтобы их чтить и помнить. 

«Будакошелевщина» была основной причиной и прошлогоднего отказа Лукашенко поехать в Брюссель на саммит Восточного Партнерства. Стоит добавить, что это было первое официальное приглашение для белорусского руководителя после долгих лет изоляции, но в первом случае Лукашенко предпочел Брюсселю Буда-Кошелево. Ситуация повторилась и в этом году, хотя торжества в Париже не имеют политической подоплеки. Словно какая-то демоническая сила сдерживает Лукашенко от поездки в Европу.

Конечно, принципиальное нежелание Лукашенко ехать в западные столицы можно объяснить тем, что там грязно, много людей, еще больше эмигрантов, а в Беларуси свежо и чисто.

Также Лукашенко любит быть в центре внимания, а на праздновании он станет всего лишь статистом на чужом празднике, членом массовки. В Париже вряд ли ему окажут должное почтение и денег не дадут. Более того, вместе с Путиным они будут двумя авторитарными изгоями Европы среди европейских демократических политиков.

Однако, на мой взгляд, это слишком утрированная трактовка поведения Лукашенко. Причины лежат в сущности политического режима и личности Лукашенко, а также в драматичном положении Беларуси. Глава «независимого государства» в действительно боится Москвы и этот страх не позволяет ему двигаться на Запад. Логика отношений Беларуси с Западом всегда одна.

«Прорыв на Запад», за который выдают разнообразные официальные визиты, конференции, форумы сменятся тупиком, т.е. в нежелании Минска развивать эти отношения, реализовывать «внешнеполитический успех» на практическом, геополитическом уровне. Белорусская власть сама ставит перед собой стену, чтобы слишком не разгоняться, чтобы не понесло, чтобы в порыве прорыва не сломать себе шею.

Ведь визит в Брюссель (2017), в Париж (2018) был бы для всех явным сигналом того, что Лукашенко пытается оторваться от России. Ведь без собственного желания двигать Беларусь в Европу и двигаться туда самому все эти встречи в Минске - бутафория. Если визиты в Париж или Брюссель, как пытаются некоторые аналитики объяснить очевидное нежелание летать на Запад, лишь «формальность», то что говорить о всех конференциях и встречах, которые проходят в Минске. Чем измерить их практичность и значимость для Беларуси. Неужели Лукашенко политик такой величины, политик вселенского масштаба, что Париж и Брюссель со всеми европейскими президентами не дотягивает до уровня Буда-Кошелева, Шклова, Болбасово? Может быть, похороны Чавеса и почетный пост у его гроба ЭТО УРОВЕНЬ белорусского президента и показатель действительного положения Беларуси?

Теперь посмотрим другой аспект внешнеполитического поведения Лукашенко. В течение 2018 года Лукашенко несколько раз встречался с Путиным. Две закрытые встречи в Сочи, заседание Высшего государственного совета Союза Беларуси и России в Минске, встреча в Могилеве (там прозвучала «щедрая речь» Лукашенко о том, что Могилев больше русский, чем белорусский город), встреча глав стран СНГ, последнее заседание ОДКБ в Астане.

А сколько раз он встретился с ключевыми западными политиками?! Где этот тектонический геополитический сдвиг? Безусловно, единственны визит в Париж не уравновесил бы всех встреч с Путиным, но был бы первым шагом, подтверждением того, что Лукашенко действительно независимый политик и президент.

Вероятно, есть тот предел, граница, очерченная в Кремле в отношениях с Западом, за который Лукашенко не смеет переступить. Осмелюсь предположить, что на одной из закрытых встреч Путин сказал: «Александр Григорьевич, говори что хочешь, встречайся с кем хочешь в Минске, но на всякие там встречи в Европе ездить не стоит. А то знаешь, газ подорожает, перевод зависнет да и многое другое может случиться».

«Будакошелевщина» лишь подтверждает то, что я постоянно утверждал: нет никакого «геополитического крена» в сторону России, а есть практически полная зависимость Беларуси от России, и если речь идет о геополитическом балансе, то невозможно восстановить то, чего нет.

Политическое устройство Беларуси определяет геополитические ориентации и приоритеты страны. Авторитарный режим основательно привязывает РБ к РФ, т.к. эта и только эта связь является гарантией стабильности авторитаризма в Беларуси. Вместе с тем, она же и представляет угрозу для суверенитета нашей страны. Но из этого тупика выбраться невозможно - реальный процесс развития европейского вектора блокируется все тем же авторитарным режимом и его привязкой к Москве. 

Другими словами, боясь Москвы, Лукашенко не в состоянии ничего сделать с угрозами для белорусской государственности, идущими от России. Все это определяет взаимоотношения между Европой и белорусским авторитарным режимом, которые достигли своего предела. Для дальнейшего углубления диалога либо «втягивания Беларуси» в Европу нет никаких условий и возможностей. Белорусский режим «демократизировал и либерализировал» все что мог. В свою очередь, участие в европейских политических мероприятиях и проектах не даст режиму больше, чем может дать и дает Россия, поэтому они, в т.ч. «Восточное партнерство», торжества в Париже не имеют никакого практического значения и интереса для Лукашенко.

Вся «независимость» и «самостоятельность» Лукашенко ограничивается организацией и проведением форумов, громкими заявлениями без какого-либо содержания. Париж не стоит кресла.