Иллюзия контроля. Как Кремль готовится к падению популярности режима Путина

Падение популярности власти постепенно превращается в одну из главных проблем для режима Владимира Путина в условиях, когда рейтинг любого государственного института и легитимность всей системы напрямую зависят от уровня поддержки главы государства. 

После того как Кремль фактически проиграл четыре губернаторские кампании, возникла интрига – как администрация президента, да и сам президент, намерены адаптироваться к новым условиям? Ждет ли Россию очередная политическая реформа? Или российские власти сделают какой-то иной, неожиданный ход, способный вернуть им былой уровень народной поддержки, как это было в свое время с Крымом?

Прежде чем прогнозировать дальнейшие действия Кремля, стоит признать, что нынешнюю ситуацию с падением рейтингов и поражениями на губернаторских выборах там не воспринимают как исключительную. Случившееся там списывают не на изменения в общественных настроениях, а просто на просчеты в кадровой политике.

Из четырех губернаторских провалов только в случае Приморского края Кремль признает серьезность ситуации, но и там связывает проблемы не столько со сложной федеральной повесткой (пенсионная реформа, падение реальных доходов населения и так далее), сколько с региональной спецификой. 

В остальных регионах проигрыши объясняют моральным износом действующих губернаторов, которые разучились вести диалог с обществом и слишком привыкли к тому, что президентская поддержка и отсутствие реальной конкуренциии обеспечивают им автоматическую победу.

Такое восприятие позволяет сместить акцент с падения популярности Владимира Путина (система отказывается признавать это как существующую опасность) на проблему кадровой ротации. Отсюда вытекают и соответствующие решения: вместо того чтобы использовать политические инструменты (партии, выборы, конкуренция и прочее), предпочтение отдали новым назначениям.

Подтверждение этому последовало сразу после выборов – с постов губернаторов убрали тех, кто выглядел засидевшимся и неспособным к переизбранию. Новых губернаторов подбирают исходя из логики корпоративной вертикали – менеджеров-технократов без особого политического опыта и тем более амбиций. 

А избирать их намерены с помощью популистской повестки и политтехнологий. Губернатор тут не субъект политического процесса, а часть обезличенного механизма корпоративного управления.

Такая реакция показывает, что в Кремле не верят в падение популярности Владимира Путина и власти в целом, а наблюдаемое снижение рейтингов считают естественным и управляемым следствием пенсионной реформы. Тезис «Нет никакой катастрофы» суммирует общее настроение в администрации президента. 

Все это строится на убежденности, что Путин безальтернативен и его рейтинг не может серьезно снижаться.

Это также отражает и то, что путинское окружение все больше ориентируется на ожидания самого президента, на его ощущение собственной исторической исключительности, надежно защищающей его от любой конкуренции. 

Альтернативой Путину может быть только преемник Путина – эта логика лежит в основе всех политических решений последних лет. И если снижение рейтинга продолжится, то можно не сомневаться, что Кремль будет видеть в этом все, что угодно, но только не политическую слабость президента.

Поэтому не стоит ожидать отмены прямых губернаторских выборов, о возможности которой заговорили в последнее время. Российская власть не готова к такому решению, что видно по недавним президентским выступлениям – на встрече с членами ЦИК он хвалил избирательную систему и подчеркивал значимость института выборов для населения. 

Причина столь трепетного отношения к выборам связана вовсе не с остатками демократичности российского президента, а с абсолютной убежденностью, что власть сейчас не может не выигрывать выборы просто в силу справедливости ее повестки и правильности проводимого курса.

Отменить прямые выборы – значит расписаться в собственной непопулярности, то есть признать легитимность протестных настроений. В то же время муниципальный фильтр будет сохранен, что показали недавние слова Путина о «демократичности» этого инструмента. 

Логика президента тут проста – раз муниципальный фильтр не помешал избранию оппонентов власти, значит, он не такой уж и жесткий.

Кремль сейчас вообще не настроен на кардинальные перемены политической системы. Изменения если и будут происходить, то это будет связано с процессом транзита власти, а не с адаптацией к снижению рейтингов поддержки. 

Такая недооценка Кремлем надвигающихся политических рисков, очевидно, следствие вовсе не глупости или недальновидности, а слишком выраженной ориентированности на настроения Путина. Нынешние кураторы в отличие от своих предшественников работают не столько с политической системой, сколько обслуживают личные политические потребности президента, гарантируя ему комфорт. 

Прежней свободы политического творчества и интриг, как у Владислава Суркова или Вячеслава Володина, нет и уже быть не может. Вероятно, именно поэтому «администраторы» оказались сегодня более востребованными, чем политические кураторы.

Путинский режим, каким бы высоким ни казался его запас прочности, не готов и не готовится к возможным снижениям рейтингов, за которыми могут посыпаться не только отдельные губернаторы и «Единая Россия». 

Что будет при таком снижении, мы видели в конце 2011 года, когда на Болотную потянулась и часть системной оппозиции от КПРФ и «Справедливой России», и видные представители истеблишмента, например Алексей Кудрин и Михаил Прохоров.

Для поддержания стабильности в распоряжении Кремля на сегодня остается всего два потенциально действенных механизма – искусственное накачивание рейтинга через информационные рычаги и институциональное ужесточение режима, сворачивание остатков реальной конкуренции.

Этот вариант выглядит гораздо реальнее другой, очень пугающей Кремль альтернативы – либерализации режима, которую значительная часть российской элиты, особенно силовая, воспринимает как капитуляцию перед Западом. 

Режим встает на рельсы формирования корпоративного государства, где интересы корпорации автоматически возводятся в ранг народных, а население утрачивает последние политические права. 

Наверное, только нерешительность «администраторов» и отсутствие политического заказа на закручивание гаек сохраняет шансы на плюрализацию, исходить которая, однако, будет не из Кремля, а снизу.