Топ-5 последствий убийства Джамаля Хашкаджи

Либеральная общественность яростно атакует саудовское правительство, обвиняя его в организации убийства и преследовании инакомыслия.

Западное бизнес-общество в открытую бойкотирует инвестиционные конференции в Саудовской Аравии, задумываясь о дальнейшей надежности ведения дел с Эр-Риядом. Конгрессмены и сенаторы в США требуют введения санкций против саудовцев за убийство журналиста. Смерть одного человека столкнула лбами Соединенные Штаты, Турцию и Саудовскую Аравию и серьезно пошатнула политическую систему в Эр-Рияде.

Несмотря на официальное признание Саудовской Аравией убийства Хашкаджи в здании консульства в Стамбуле, их версия событий была воспринята довольно скептически. Множество международных правозащитных организаций требуют провести тщательное расследование, отвергая слова саудовцев о том, что журналист был убит по ошибке. И даже подобие искренности, которое пытался продемонстрировать министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель Аль-Джубейр на пресс-конференции, называя смерть Хашкаджи "роковой ошибкой", не убедили общественность.

Тем временем в регионе и самом королевстве убийство выплеснуло на поверхность целый массив внутренних противоречий, до этого не выходивших за пределы узкого круга людей и королевской семьи в Эр-Рияде. Эти политические процессы могут в перспективе серьезно изменить баланс сил на Ближнем Востоке и в мире, а также привести к изменениям политической архитектуры власти в Саудовской Аравии.

Дело журналиста стало последней каплей, которая переполнила чашу, не дававшую выносить сор из саудовской избы. Для королевства и региона это дело будет иметь пять основных последствий.

Убийство Джамаля Хашкаджи стало серьезным испытанием для наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бин Сальмана. Погибшего журналиста сложно назвать другом принца. На протяжении последнего года он последовательно критиковал внутреннюю и внешнюю политику, проводимую под контролем принца Мухаммеда. Он также скептически отзывался о его реформах, считая их скорее безнадежным авантюризмом, нежели реальным планом вывести страну из замкнутого круга средневековых консервативных догм в современную эпоху.

Его многочисленные колонки на страницах влиятельного американского издания The Washington Post нещадно громили внешнеполитические манeвры принца Мухаммеда: от Палестины до Йемена. Его острые высказывания в эфирах арабских и англоязычных телеканалов обесценивали попытки саудовских властей "продать" их реформы иностранным инвесторам. А связи Хашкаджи с оппозиционными принцу Мухаммеду членами королевской семьи серьезно подрывали позиции де-факто руководителя королевства среди элит и общества, особенно консервативного духовенства.

Неудивительно, что убийство Хашкаджи сразу же приписали его заклятому врагу – наследному принцу Мухаммеду бин Сальману. Это стало тяжелым ударом по нынешним саудовским элитам, ведь убийство и вероятная расчлененка со всеми жуткими подробностями, щедро освещаемыми турецкими и американскими СМИ, совсем не соответствует потугам наследного принца создать себе образ реформатора, "саудовского Ататюрка" и приверженца более прогрессивных либеральных ценностей, исповедуемых на Западе. Почти два года в Саудовской Аравии старательно выстраивали логическую брендовую цепочку "Принц Мухаммед-реформы-инвестиции-инновации-демократизация-технологический прорыв". Убийство Хашкаджи здесь явно лишнее.

Однако дело не только в журналисте. Дело Джамаля Хашкаджи стало таким себе катализатором, поводом.

Проблемы вокруг политических позиций принца Мухаммеда начались еще два года назад, на старте стремительного карьерного взлета наследного принца.

Еще в начале 2017 года многие в королевской семье были недовольны тем, что король Сальман хочет поставить своего сына наследным принцем, лишив своего брата законного титула наследника престола. Для многих членов семьи и части консервативного общества это выглядело как "поход по головам": молодой амбициозный и  неприлично самоуверенный 32-летний выскочка грубо отодвигает старших и бульдозером следует к заветной цели – консолидации власти в своих руках.

Кадровые назначения его людей в ключевые органы, массовые аресты инакомыслящих (богословов, проповедников, журналистов, правозащитников) и подавление внутренней оппозиции в семье в ноябре 2017 года еще больше усилили напряжение внутри элит и усугубили конфликт внутри семьи между сторонниками принца Мухаммеда и "старой гвардией". Авторитарные замашки принца Мухаммеда, которые часто приводили к откровенному попиранию многовековых общественных традиций и политических правил Саудовской Аравии, серьезно обеспокоили саудовских бизнесменов и принцев. А убийство журналиста стало очень удобным поводом для реванша противников Мухаммеда. Они немедленно начали давить на короля Сальмана с тем, чтобы он ослабил непомерные аппетиты своего сына и поставил его в некие рамки. Сам король, к слову сказать, к этому времени начал сомневаться в способности Мухаммеда реально проводить реформы в королевстве.

Увольнения на днях двух ключевых людей принца Мухаммеда стало результатом внутренних переговоров в семье. Естественно, элиты вывели из-под удара по делу Хашкаджи и короля Сальмана, и его сына, ибо это могло бросить тень на всю страну и подорвать доверие к дому Ас-Сауд. "Козлами отпущения" в этом деле стали королевский советник Сауд Аль-Катани – близкий друг и соратник принца, и заместитель главы Службы общей разведки, генерал Ахмад Аль-Асири.

Сейчас в Саудовской Аравии серьезно обсуждается вопрос замены наследного принца из-за провала части его реформ и ущерба, который нанесла королевству его внешняя политика. Короля Сальмана убеждают провести съезд шейхов аравийских племен и членов королевской семьи Ас-Сауд, дабы решить, как быть с принцем Мухаммедом, ставшим слишком "токсичным" для отношений Саудии с регионом и миром.

Ослабление позиций принца Мухаммеда обострит внутриполитическую борьбу за престол. Король Сальман, хоть и разочаровался в своем сыне, жаждет сохранить в очереди на трон кого-то из своих прямых наследников, а не двоюродных родственников. Убийство Хашкаджи открыло "ящик Пандоры" и спровоцировало открытие дискуссии в семье по поводу дальнейшего развития королевства. 

Убийство Хашкаджи стало мощным ударом по инвестиционному климату Саудовской Аравии, улучшение которого является ключевым базисом всех экономических реформ, задуманных наследным принцем Мухаммедом в рамках его стратегии "Vision 2030". Крупнейшие западные корпорации в открытую бойкотировали престижную международную конференцию International Investment Initiative в Эр-Рияде, известную также как "Давос в пустыне", что спровоцировало падение фондовых рынков. За несколько дней Саудовская Аравия потеряла миллиарды долларов, а международные компании застыли в ожидании реакций от своих правительств и исхода дела Джамаля Хашкаджи.

Реакция Европы и США на убийство посеяли сомнения относительно реализуемости реформ Мухаммеда бин Сальмана, однако часть его внутренней легитимности и вся внешняя легитимность Мухаммеда основана на его стратегическом плане реформ.  Убийство Хашкаджи угрожает сделать принца не рукопожатным для многих западных компаний, а это не устраивает саудовские элиты. Они опасаются, что это осложнит их отношения с Западом, являющиеся основоположными для стабилизации экономики. 

Дело Хашкаджи стало настоящим подарком для Турции, которая осуществила мощную антисаудовскую информационную кампанию. Интерес Анкары очевиден: усилить давление на Саудовскую Аравию, дабы выбить от Эр-Рияда региональные уступки, а через повышение недоверия к саудовцам занять их место в отношениях с США.

Саудовская Аравия и Турция – традиционные геополитические конкуренты на Ближнем Востоке, борющиеся за региональное лидерство и титул стратегического союзника Соединенных Штатов. На протяжении последних нескольких лет отношения Анкары и Вашингтона серьезно ухудшились, а львиную долю Турции как главного союзника Штатов заняла Саудовская Аравия. Официальный Эр-Рияд особенно укрепился в Белом Доме после прихода к власти Дональда Трампа, попавшего под влияние наследного принца Мухаммеда бин Сальмана и саудовско-эмиратских нефтедолларов.

Убийство Джамаля Хашкаджи в Турции расценили как шанс для демонизации своего конкурента и подрыва их альянса с США.

Не случайно в разгар кризиса вокруг Хашкаджи Турция внезапно выпустила из тюрьмы американского пастора Эндрю Брансона, приговорив его к сроку, равного времени, проведенному им в тюрьме. Вскоре после этого в Штатах анонсировали, что снимают санкции с двух турецких министров, введенных из-за дела Брансона в августе. Для Турции крайне важно получить поддержку США, шантажом вынудить Саудовскую Аравию пойти навстречу Анкаре в региональных вопросах, а также уменьшить влияние Эр-Рияда в отношениях с США.

Спектр требований Турции к США и Саудовской Аравии очень широк: от защиты прав палестинцев, помощи в давлении на экстремистов в Сирии до ослабления блокады Катара и признании северо-восточных курдских земель в Сирии зоной влияния Анкары. К примеру, в ходе информационной кампании Турции против Саудии по делу Хашкаджи, Эрдоган снова потребовал от Штатов прекратить оказывать финансовую и военную поддержку сирийским курдам и отдать турецким войскам стратегический город Манбидж на северо-востоке страны. Вполне вероятно, что уступка Турции по делу Брансона – попытка торгов с Трампом по Сирии, Катару или даже по делу турецкого банка Halkbank, обвиняемого в Штатах в нарушении санкций против Ирана.  

Убийство Джамаля Хашкаджи спровоцировало мощную реакцию американской общественности и мейнтримных медиа. Они начали давить на администрацию Белого Дома, требуя от президента отреагировать на эту историю. Более 60 конгрессменов и сенаторов призвали ввести против Саудовской Аравии санкции в рамках "Глобального Акта Магнитского". Радикальные сенаторы даже призвали отменить некоторые контракты на поставку Эр-Рияду оружия.

Президент США Дональд Трамп и его команда оказались в довольно неуютном положении. С одной стороны, игнорировать убийство они не могут, ибо их просто разорвут медиа и общественность, особенно накануне промежуточных выборов в конгресс США. С другой стороны, конфронтация с Саудовской Аравией, которая может разразиться в случае введения санкций, подорвет всю ближневосточную политику США, основанную на тесном сотрудничестве с Эр-Риядом.

Могут сорваться не только многочисленные оружейные контракты на $110 млрд, но и развалится вся региональная структура, на которую Штаты опираются в продвижении своих интересов в регионе. Особенно пострадает политика американцев по изоляции Ирана, ставшая магистральной линией ближневосточного курса Дональда Трампа. Накануне вступления в силу нефтяных санкций против Ирана 4 ноября, Вашингтону необходима помощь Саудовской Аравии. Эр-Рияд и его союзники помогают США изолировать Иран, сдерживают его прокси-войска в Ираке, Ливане, Йемене и Палестине, а также могут увеличить добычу нефти, дабы компенсировать потерю на мировых рынках нефти иранской.

Тем не менее, дело Хашкаджи подорвало доверие между столицами. Президент Дональд Трамп, оказавшись под давлением со стороны общественности, медиа и собственной команды, вынужден требовать ответов со стороны саудовцев. В Эр-Рияде наоборот – пошли на повышение ставок и угрожают ответными мерами. Вероятно, в Саудовском королевстве не верят, что Штаты пойдут на введение санкций. Такая самоуверенность порождает искаженное восприятие двусторонних отношений и может выйти сторонам боком.

Расшатывание американо-саудовского альянса может изменить баланс сил в регионе, так как приведет к укреплению позиций Турции и России, развалу про-саудовского суннитского блока нефтяных монархий, возможному сближению Саудовской Аравии и Ирана, и вероятному ослаблению блокады Катара – тесного союзника тех же Анкары и Тегерана. А это, в свою очередь, даст еще больше поля для маневров Ирану, стремящемуся обойти американские санкции и расширить свое влияние в регионе. А провал политики США по Ирану будет равнозначен их провалу на всем Ближнем Востоке.

 За делом Хашкаджи тихо, но внимательно следят из России. Убийство саудовского журналиста в Турции, на первый взгляд кажущееся делом местных, не могло не вызвать подъем энтузиазма в Москве. Это обусловлено надеждой в Кремле на ослабление связей между США и Саудовской Аравией, поскольку в этом случае Кремль сможет еще больше наладить сотрудничество с Эр-Риядом.

То, что Россия никак не отреагировала на убийство Хашкаджи и даже не поднимает данный вопрос с саудитами, приятно восприняли в самом королевстве. В то время как в США кричат о введении санкций, в РФ говорят о деньгах, нефти, продаже оружия и сотрудничестве в области безопасности. В то время как американские компании бойкотировали конференцию инвесторов в Саудии, русские бизнесмены не брезгуют ехать в Эр-Рияд.

Россия, имеющая за собой свою кровавую полосу политических убийств, не считает, что дело Хашкаджи должно стать помехой для их отношений с саудитами. К тому же, поскольку российская общественность архаично-консервативна в своем восприятии мира, а вопросы прав человека и свободы прессы там категории чужеродные, их реакция на убийство журналиста не вышла за пределы обычного обсуждения аналитиков в стиле "кому выгодно?" или "это все истерика либералов на Западе". На политическом уровне этот вопрос не поднимался. 

Сближение Саудовской Аравии и РФ идет полным ходом на протяжении последних двух лет. Отношения между Кремлем и принцем Мухаммедом бин Сальманом заметно улучшились за последние полгода, после того как Россия и Саудия договорились совместно регулировать рынок нефти в рамках ОПЕК.

Дело Хашкаджи, в котором русские с радостью используют весь свой медиаресурс для раскрутки образа "плохих США, кидающих своих союзников в сложные времена", стало для Москвы возможностью укрепиться в районе Персидского залива и, в случае чего, перехватить инициативу у Вашингтона в отношениях с Саудовской Аравией.