"Родился не в рубашке - в бронежилете". Пешехода из Бобруйска дважды в жизни сбивали машины
«Девушки завидовали моим икрам после костылей. Говорили: «Если бы у меня были такие, я бы каблуки не снимала», — смеется Андрей Жук. И это после того, как его сбила фура, а бобруйчанин провел в коме 19 дней. Правда, авария произошла 7 лет назад, но вспоминать о ней Андрею все равно тяжело. Потом его - представляете? - еще раз сбила машина. Но именно то, первое ДТП, перевернуло парню всю жизнь.
Рождение «в бронежилете»: авария первая
Переломным для Андрея Жука стал четверг 10 марта 2011 года. Правда, большую его часть 26-летний бобруйчанин не помнит. Как и следующие 19 дней, которые он провел в коме.
Утро того четверга для 18-летнего Андрея начиналось обычно: он поехал в автошколу ДОСААФ забрать документы. Андрей собирался в этот же день повторно сдавать экзамен на получение водительских прав в ГАИ: первую попытку сдать теоретическую часть провалил — запутался в заковыристой формулировке вопросов.
Автошкола ДОСААФ находится на окраине Бобруйска, и тогда, 7 лет назад, туда ездила только одна маршрутка, говорит Андрей. Он забрал документы и шел на остановку, когда увидел, что подъезжает транспорт. Прикинул, что если не успеет на эту маршрутку, то следующую придется ждать минут 30−40. И практически бездумно рванул через дорогу — там, где пешеходного перехода и близко не было.
— В общем, на маршрутку меня подвезли. На радиаторе фуры, — иронизирует теперь бобруйчанин.
Андрей не помнит, смотрели ли тогда по сторонам, но точно знает, что был без наушников. А все дальнейшие события он узнал от сотрудника ГАИ — их экипаж приехал быстрее скорой, так как гаишники находились ближе.
— «Приезжаем. Видим новую фуру — у нее решетка радиатора маленькая, то есть за нее очень сложно зацепиться. Однако мы видим: тело, то есть ты, висит на решетке радиатора, истекает кровью. И ты так крепко зацепился за эту решетку! Хотели тебя снять, но побоялись, что просто рассыплешься», — Андрей вспоминает, как госавтоинспектор все это есму рассказывал во время визита в больницу.
Фура сбила парня на скорости 40 км/ч и «прокатила» на решетке радиатора 30 метров. Скорость была небольшой, соглашается бобруйчанин, но размер имеет значение - точнее, масса.
— Я тогда весил 50 кг при росте 185 см. Дрищ дрищем, и это мягко сказано. Фонариком можно было просветить все органы. Где мой вес — и где масса фуры, — рассказывает Андрей. — Мне еще запомнилась фраза гаишника. Он спросил, ну, мол, что говорят врачи? Я ответил, что все нормально, говорят, родился в рубашке. А он: «Нет, нифига не в рубашке — в бронежилете».
Мама сказала: «Не смейте»
Памятный разговор с сотрудником ГАИ произошел, когда Андрей пришел в себя и его перевели в палату интенсивной терапии. А до этого, сразу после ДТП, он 19 дней провел в коме. В центральную больницу Бобруйска парня привезли с разрывом селезенки, внутренним переломом бедра левой ноги и травмой черепа. Какой именно, Андрей точно не знает — не уточнял: «Немного раскромсало его».
В больнице Андрею «собрали» ногу и череп. И сказали матери: есть один шанс из ста, что он очнется. Прогнозов на то, каким Андрей выйдет из комы, не делали вообще.
— Для матери это был такой шок… Я ведь у нее один. Она практически жила те дни в больнице — добилась, что ее единственную пускали в реанимацию, — вспоминает бобруйчанин.
А на седьмой день врачи предложили женщине отключить сына от аппаратов. Она сказала: «Не смейте». Через 12 дней — 29 марта — Андрей вышел из комы.
Помнит, как его перевели в палату интенсивной терапии, где лежал еще один парень. В палате был его отец. Андрей первым делом попросил позвонить маме. Ее имя и номер телефона было едва ли не единственным, что он тогда помнил.
— По-моему, сказал ей что-то вроде: «Мама, приезжай. Я в больнице, мне страшно».
Это был первый осмысленный диалог с матерью после комы. Потому что еще в реанимации, когда Андрея только очнулся, он точно что-то неосмысленно говорил. По крайней мере, медсестры рассказывали маме, что «Андрей очень вежливый, неплохо знает английский и очень добрый».
— Может, и по-английски говорил — я же не знаю, не помню ничего, — усмехается Андрей. — А насчет комы и света в конце туннеля…. Я могу, конечно, сказать, что видел плавающих в лучах солнца китов и анчоусов. И таких еще сказок могу насочинять! Но на самом деле это примерно как сон без сновидений — мозг ведь просто отключается.
«Девушки завидовали моим икрам»
В больнице Андрей провел полгода. Ему делали еще одну операцию: хирург из Могилева восстановил сосуд на ноге. Бобруйчанина выписали, когда стало понятно, что организм восстанавливается. Но это было лишь начало выздоровления. В квартиру Андрея, считай, заносили. Он очень сильно похудел — примерно до 40 кг с небольшим, — ослаб, мышцы атрофировались.
Процесс выздоровления шел очень тяжело. Свою роль сыграли и неудобные костыли, которые врезались в подмышки.
— Зато моим икрам завидовали все девушки. Говорили: «Если бы у меня были такие, я бы каблуки не снимала», — смеется Андрей.
Правда, тогда ему было не до смеха. Боль была ужасной: и в атрофировавшихся мышцах, и в кости из-за спицы - одной, но на все бедро, от таза до колена. Андрей говорит, ему было тяжело заставить себя встать. Он боялся боли и того, что стал наполовину овощем. Помогла мама.
— В какой-то момент она сказала: «Слушай, ты мужик или да?». Я говорю: «Да». А она: «Ну так чего ты не встанешь и не сходишь сам хотя бы в туалет?». И я думаю: а действительно, чего я так? Переклинило капитально. И я начал пытаться ходить.
Сначала — на костылях, потом — с палочкой. Болело все, но Андрей не сдавался. К тому же у него почти год восстанавливалась память. Восстановилась полностью, хотя сразу после комы он, например, не мог вспомнить имена бабушки и дедушки, не мог запомнить, что ел и когда.
— Где-то в начале января 2012 года я пришел домой и просто переосмыслил всю свою жизнь: отношения к родителям, к девушкам, друзьям, взгляды на музыку. Я начал больше помогать — даже просто прохожим, если вижу, что им нужна помощь. Начал писать стихи и слушать все — от классики, вроде Баха и Моцарта, до рока, хотя раньше слушал только рэп и металл. А еще, пока болел, пересмотрел кучу старых фильмов и как-то «воспитал» себя ими, что ли.
Авария серьезно отразилась на матери Андрея — ударила по и так слабому здоровью инвалида 1 группы. В конце 2014 года женщина умерла на руках сына.
— Да, теперь 10 марта у меня вроде второго дня рождения, но без тортов и подарков, — грустно говорит бобруйчанин. — Этот день просто перевернул мою жизнь.
Никаких фобий: авария вторая
23 сентября 2014 года Андрея Жука снова сбила машина. На этот раз — на проспекте Георгиевском. Бобруйчанин проходил дорогу на зеленый сигнал светофора, когда его снесла легковушка.
— Виноват был водитель. Его, кажется, лишили прав на полгода и дали большой штраф, — говорит Андрей.
Ему диагностировали легкое сотрясение мозга — и все. И даже после этой аварии бобруйчанин не испытывает никакого страха на дороге.
— Разве что верчу головой на все 360 градусов, когда перехожу дорогу. И даже вверх смотрю — мало ли что, — совершенно серьезно говорит он.
С памятью у Андрея все в порядке, а вот с ногой — не очень. До конца жизни ему противопоказаны слишком высокие и слишком низкие температуры. Например, пришлось отказаться от любимой бани.
— Когда сразу после операции доставали из ноги осколки кости, «забыли» один из них — крупный, размером с циферблат наручных часов. Его вынули, когда доставали спицу, но теперь у меня остеомиелит, то есть кость может воспалиться, — объясняет Андрей.
Сейчас у него небольшой бизнес — бобруйчанин продает кукурузу. И все еще планирует все же получить водительское удостоверение.