Домрачева и Бьерндален: Просто настал момент, когда нужно было принять решение

Знаменитые супруги Дарья Домрачева и Уле-Эйнар Бьорндален в этом году окончательно ушли из биатлона и планируют начать жизнь с чистого листа, на котором пока никто не просит поставить автограф, пишет журнал "Большой".

Дарья Домрачева: — Мы стараемся не смешивать спортивное с личным: в любой семье самое важное в отношениях — взаимоуважение и понимание, а сопоставление личных рейтингов, регалий, побед пусть уж останется на трассах. Мы не пытаемся конкурировать между собой, но оба понимаем, как каждому нужна самореализация, поэтому в любых начинаниях друг друга поддерживаем и движемся в одном направлении.

Уле-Эйнар Бьорндален: — Поскольку мы находимся в одинаковой ситуации, оба завершили спортивные карьеры, можно сказать, что у нас одна цель на двоих. Мне кажется это очень увлекательным — пытаться достичь чего-то вместе.

Д.Д.: — Нет, этот момент нас вообще никак не тревожит. Популярность к спортсмену приходит постепенно, в зависимости от результатов. Соответственно, ты к этому и привыкаешь постепенно. Поэтому не было никакого шока: «Вау! На нас все обращают внимание!» — и тем более это никак не послужило толчком для окончания карьеры. Все прозаичнее: просто настал момент, когда в определенных обстоятельствах нужно было принять решение.

— Дарья, вашему супругу проще: несмотря на то что он легенда биатлона, в норвежской сборной много классных спортсменов, и его расставание со спортом прошло относительно безболезненно для норвежских болельщиков. Беларуский же спорт в последнее время ассоциировался в основном с именами биатлонистки Домрачевой и теннисистки Азаренко. Вы понимали, что, уходя из спорта, разочаруете абсолютно всех любителей спорта из Беларуси?

Д.Д.: — Конечно, я рассматривала ситуацию с разных сторон. И прекрасно понимаю сожаление в сердцах людей, но когда бы это ни случилось — через год-два или пять, грусти было бы не меньше. Вместе с тем я услышала и много добрых слов поддержки и одобрения моего решения от большого числа моих болельщиков. В этой ситуации сегодня, считаю, нужно искать плюсы. 

Сейчас вся реальность — как есть, мое доминирование не скрывает реального положения дел в биатлоне, хотя и 4 года назад, и ранее все было не менее очевидно. Почему так получилось, что из всей нашей женской юниорской команды, выигравшей проходивший в Беларуси чемпионат мира в 2015-м году, до Олимпийских игр в Корее добралась только Динара Алимбекова? 

Почему одна спортсменка уехала в Украину, а второй пришлось пропустить целый сезон из-за перетренировки? Есть множество вопросов.

Не исключаю, что довольно большая часть беларусов следит за биатлоном и мои победы давали хороший эмоциональный заряд. Естественно, для меня это тоже был тяжелый момент при принятии решения, но у меня растет маленький ребенок, которому мама нужна здесь и сейчас, потерянное время никто не возместит — это главное. 

Да, я ушла, ушла, отдав спорту, не так мало, но я прошу всех болельщиков по-прежнему следить за биатлоном, за той же Ирой Кривко, за другими девочками и ребятами, которые подают надежды и очень нуждаются в поддержке в непростой период.

Д.Д.: — Я получала удовольствие от каждого дня, проведенного на трассе, на тренировке. Наверное, это самое главное. В биатлоне нет награды, которой я не завоевала бы, но даже на пути к титулам четко понимала, что даже полный пакет наград не был для меня итоговой целью в спорте. Я ушла в статусе самой титулованной биатлонистки мира, но и это ведь не цель, это не то, что заставляло выходить меня на дистанцию. 

Эмоции — это главное. Причем чем сложнее путь, тем приятнее осознавать достижения: если даже выигрывать во всех гонках без исключения, карьера не была бы от этого прекраснее. Наоборот, сложности добавляли эмоций и адреналина перед следующими стартами. Я рада тому, что смогла пройти такой путь.

Д.Д.: — Конечно, было непросто, но в любом деле, если ты поставишь перед собой цель и будешь четко понимать, для чего тебе это надо, если грамотно себя настроишь и мотивируешь, то любая непосильная на первый взгляд задача сможет тебе покориться. Для меня в этот момент самым важным было настроиться и правильно понимать все происходящее. Я сначала в голове увидела себя на тренировке, а потом уже пошла и все сделала.

Д.Д.: — Я, конечно, старалась пораньше связаться с президентом, разговаривала с его пресс-секретарем и поставила ее в известность о своем решении, попросила передать эту информацию. Личного разговора у нас с президентом не состоялось, но он, конечно, узнал раньше, чем вся страна. Сложно было сообщить эту новость. Надеюсь, что он принял и одобрил мое решение.

Д.Д.: — Основной объем обязанностей по уходу за дочерью ложился на меня, как и в большинстве семей в первый год жизни малыша. Но нужно отдать должное Уле, он очень помогал — с переодеванием, подгузниками, поднимался ночью к кроватке. Во время соревнований, конечно, приоритет отдавался тому спортсмену, у кого ближайшая гонка. Если утром выступать мне, Уле старался большую часть ответственности взять на себя, и наоборот.

Но в целом контакт с мамой первое время у младенцев более близкий, поэтому мне было проще успокоить ребенка. И стоит отметить, что если обязанности, которые касаются дочери, во многом ложились на меня, то все организационные вопросы решал муж: переезды, бронирование гостиниц, переезды и размещение няни, которая путешествовала с нами, планирование маршрута. 

С нами путешествовал большой фургон, и надо было все скоординировать, организовать водителей и т. д. Это сложный процесс, которым непосредственно занимался Уле.

Д.Д.: — Мне кажется, беларуская и норвежская культуры довольно похожи. К сожалению, родителей мужа уже нет в живых, мне не удалось с ними пообщаться, но я знакома со всеми его братьями и сестрами. У Уле большая семья. Конечно, какая-то разница в менталитетах существует, но, по большому счету, что касается подхода к воспитанию и других вещей, между странами есть много схожего. Например, до того как в Норвегии нашли нефть, она была, как говорит Уле, картофельной державой. Что касается отличий, уровень жизни в Норвегии, конечно, несколько выше, но самое яркое, что бросается в глаза, это что Норвегия — невероятно спортивная страна. Уверена, многие любители спорта в Норвегии могут составить серьезную конкуренцию профессиональным спортсменам. Там занимаются просто все ну или абсолютное большинство, приятно видеть, что люди следят за собой и своим здоровьем. Наверное, каждая семья выезжает в выходные на лыжные трассы, видеть это просто как бальзам на душу. Климатические условия и подготовка трасс там, конечно позволяют насладиться всеми прелестями зимних месяцев по полной. Хоть у нас в Беларуси зимний сезон не такой длинный, хотелось бы, чтобы люди использовали эти пару месяцев продуктивнее.

У-Э. Б.: — Не почувствовал большой разницы. Хотя здесь и в Норвегии она почему-то вкуснее, чем во многих европейских странах, где я бывал. Немаловажную роль играет и то, что из нее готовить. Допустим, в Норвегии и Беларуси традиционные способы приготовления картофеля различаются. 

У вас есть драники, а моя мама, например, готовила что-то наподобие блинов на картофельном тесте с корицей. Если продолжать тему гастрономии, меня приятно удивило, что здесь хорошая еда по очень умеренным ценам.

У-Э. Б.: — Я не знаю ни русского, ни беларуского языков, поэтому мне сложно ответить на этот вопрос. Я могу полагаться только на свои наблюдения. Мне кажется, в Норвегии люди куда более импульсивны.

У-Э. Б.: — Марадона в Беларуси — определенно самый большой сюрприз (смеется). А еще меня удивило, насколько здесь чисто. Если вы прочитаете статьи о беларуской столице в норвежской прессе 3–4-летней давности — это будет не тот Минск, о котором можно прочесть сегодня. 

Сегодня он более привлекателен для туристов. Рекламы страны за рубежом, на мой взгляд, до сих пор недостаточно. И я думаю, местные туристические агентства должны проделывать больше работы по пиару Беларуси в других странах.

Д.Д.: — Для Уле Беларусь — страна абсолютно новая, и ему хотелось увидеть больше, чем город Минск и спортивный центр «Раубичи». А поскольку я до этого все время посвящала карьере, также мало где бывала в Беларуси. Поэтому нам обоим очень интересно проехать по новым местам, ближе познакомиться с культурой и природой. 

Пока мы, конечно, выбираем такие маршруты, которые будут приемлемы для путешествий с маленьким ребенком. Было много советов и предложений, за что спасибо. Одну из предложенных активностей мы однозначно испытаем на себе — это поездка по болотам Витебской области на болотоходе. Уле был впечатлен идеей. Ну а после Беларуси посетим неизведанные для нас места Норвегии.

У-Э. Б.: — Нет, что первая женщина-герой, не знал.

У-Э. Б.: — Нет, у нас нет такой практики. Правительство мало участвует в жизни спортсменов.

Д.Д.: — В Норвегии по-другому обстоят дела с такого рода наградами, но Уле, безусловно, очень уважают в его стране. Например, на вечеринке, посвященной окончанию его карьеры, присутствовал норвежский Королевский оркестр. Это был большой сюрприз и для Уле, и для гостей, потому что Королевский оркестр, как правило, не выступает для частных лиц, он играет только на королевских мероприятиях, официальных праздниках или на международных конкурсах.

У-Э. Б.: — Его пригласил мой лучший друг Ойвинд, причем с каждым из 96 участников оркестра нужно было договариваться отдельно. Они репетировали в свободное от работы время и подарили всем отличный праздник.

Д. Д.: — Сложный вопрос, у меня не было так много контактов с ребятами молодого возраста. Но недавно мы были на мероприятии в Олимпийском комитете — на презентации марок с фотографиями олимпийцев. Туда приглашали детей, и, глядя на то, как эти мальчишки и девчонки воодушевлялись даже таким не сверхграндиозным событием, проявляли неподдельный интерес, кажется, что у них все получится.

А что касается сравнений, они будут всегда. Наше поколение сравнивают с поколением наших родителей, мы будем смотреть на разницу между нами и поколением нашей дочки Ксюши. Думаю, в этих вопросах важную роль играет воспитание. Если детей научить добиваться высоких целей, они будут это делать, разве что цели с течением времени могут претерпеть изменения.

Д.Д: — Здесь на первый план также выходит вопрос воспитания: все же в первую очередь все начинается не в социальных сетях, а в семье. Я прекрасно понимала с самого детства, что я буду выступать на международных соревнованиях именно за свою страну, даже несмотря на то, что 13 лет я прожила в России, которая, к слову, мне тоже очень многое дала, помогла мне вырасти в серьезную спортсменку. 

Мне хочется верить, что я внесла какой-то вклад в развитие Беларуси, помогла ей стать чуть более узнаваемой, что мои достижения в спорте подарили людям эмоции, заставили поставить какие-то цели перед собой, и, в конце концов, было бы круто, если бы они принесли еще и отложенную пользу, став мотивацией сегодня для достижений других в будущем. 

А вообще, возможно ли навязать любовь? Любви к стране тоже не научишься, это должно идти изнутри. Это ты впитываешь с детства, в лесу, куда идешь с родителями за грибами, в объятиях бабушки, в семейных традициях.

У-Э. Б.: — Я каждый день пользуюсь Viber — это очень удобно. Хорошо, что в Беларуси поддерживают высокие технологии, это важно не только для разработчиков, но и для будущего страны.

У-Э. Б.: — У нас хорошая литература, архитектура. И еще быстро развиваются технологии, связанные с добычей энергии из возобновляемых природных источников. У нас много рек, используется энергия воды. Пока не очень хорошо развито автомобильное производство, но сейчас обратили внимание на производство электрокаров. Думаю, это очень важно поддерживать.

Д.Д.: — Нет. Я не чувствую ущемления. Равноправие — само собой, но все-таки должна существовать какая-то разница между мужчинами и женщинами. Безусловно, способность женщины приносить в мир новых жителей земли — это, наверное, основной дар, который она получает от природы. 

Но абсолютно точно знаю, что и в других областях, казалось бы, не женских, женщина способна иногда даже на большее, чем мужчины. И наоборот, некоторые мужчины опережают женщин в предназначенных для них (женщин) социумом профессиях. И все зависит здесь не от пола, а от индивидуальности, от отдельно взятого человека, от того, какие цели он перед собой ставит, от мироощущения и воспитания, от внутреннего стержня. 

А ту грань, которая существует между полами, стирать нельзя, я за женственность, за сильную женственность.

Д.Д.: — Нет, но к таким высказываниям я очень категорично отношусь. Тем более если о таком говорит высокопоставленный чиновник, это идет в минус не только ему, но и его организации. Почему девушки не могут пойти погонять мяч или с винтовкой побегать, стать олимпийскими чемпионками и тем самым прославить страну? Приносить в мир новую жизнь — это высший дар, это правильно, но зачем делать радикальный выбор, если все отлично совмещается?

Д.Д.: — На данный момент это больше хобби, то, что приносит удовольствие, но с элементами бизнеса. Сейчас передо мной встает вопрос некой трансформации этого процесса, есть идеи по этому поводу. Времени данному проекту сегодня уделять получается немного, но мне очень хочется, чтобы то, что мы делаем, вдохновляло людей на движение. А вообще, жизнь многогранна, важно развиваться.

Д.Д.: — Нет, конечно. Я придерживаюсь точки зрения, что каждый ребенок в той или иной степени должен заниматься спортом. Хотя бы для общего физического развития. Мы поможем Ксении выбрать тот вид спорта, который будет ей близок. Выберет ли она для себя именно спортивный путь в будущем, это будет только ее решение. Возможно, она будет хорошим дизайнером, архитектором, или врачом — кто знает?

У-Э. Б.: — Сейчас мы будем жить здесь несколько месяцев в году, планируем много путешествовать. Думаю, мы определимся и осядем в каком-то месте к тому времени, когда Ксении надо будет идти в школу.

Д.Д: — Многое будет зависеть от того, чем мы будем заниматься, с каким видом деятельности будем связаны. У Уле много проектов в Норвегии, у меня многое связано с Беларусью. Сейчас на протяжении нескольких лет мы станем совмещать жизнь в Норвегии, Беларуси и где-нибудь еще. В будущем придется определиться более конкретно, а пока есть время подумать.