"Не дерзи, не груби и не сопротивляйся". Мнение о том, почему девочки молчат во время домогательств

Модельер, пиар-специалист и многодетная мама Юлия Шляхова вспоминает о страшном эпизоде юности и рассуждает о том, почему тактика «не дерзи, не груби и не сопротивляйся», которой учат девочек с детства, к сожалению, до сих пор работает.

«Из ленты Фейсбука: два немолодых уважаемых человека в свете свежего американского скандала про попытку изнасилования публично обсуждают, как они в юности девчонок «лапали». Вспоминают с явным удовольствием, не стыдясь. Один рассказывает, как он с товарищем ходил в подьезд, подкарауливать некую барышню, специально, чтобы ее «лапать» групповым образом. Барышня отбивалась и хохотала. Отбивалась и хохотала. Черт. Черт. Черт.

Не дерзи, не груби и не сопротивляйся — первое, чему меня научила подруга юности в периоды наших вечерних прогулок. Шути с ними, кокетничай, будь мила и тихонько сваливай под благовидным предлогом. Иначе — огребешь.

Я, домашняя девочка, необстрелянный воробей, недоумевала. Почему? Почему я не могу просто послать этих наглых, хамоватых гопников, настырно желающих «познакомиться», а то и прямо предлагающих отправиться с ними куда-то прямо сейчас. Ведь это явно непристойное предложение?

Посылать нельзя, это грубо, они обидятся — поясняла опытная подруга, — за такое могут и побить.

Посылать — грубо, а орать «девчооонки, пойдемте с нами — не грубо»?! Разве они имеют право так со мной поступать? Ну, ладно, не буду их посылать, раз они такие нежные. Просто скажу — нет, отстань, не хочу — так нормально же? Вполне себе вежливо. Имею я право не хотеть с ними знакомиться?

Нет, так нельзя, нельзя им отказывать так прямо, они обидятся, решат, что ты слишком гордая и могут сделать тебе что-нибудь плохое. Проучить. Надо с ними немного позаигрывать, чтобы им было приятно, а потом наврать что-нибудь про то, что ты бы вот с ними с радостью, но вот прямо сейчас никак не можешь, простите, простите, меня очень ждут.

— Я не смогу так, — говорила я подруге, — не смогу, они мне отвратительны, я не могу с ними кокетничать, не могу врать и, честно говоря, не понимаю, зачем это нужно. Особенно не могу, когда они тянут ко мне свои руки. Меня прямо сразу трясет и выворачивает, я отпихиваю их на автомате.

— Терпи, — говорила подруга, — подумаешь руки, — начнешь сопротивляться или драться — точно схлопочешь. Они-то сильней. Лучше в следующий раз молчи. Просто заткнись и не отсвечивай, я сама все разрулю. Главное — не дергайся, а то непременно огребем.

Вскоре жизнь показала, что она была права.

Поздним вечером на главном проспекте города к нам подвалил изрядно поддатый люмпен. Люмпен алкал женского внимания, а мы, как назло, были вдвоем, друзей мужского пола с нами в тот вечер не оказалось. Ну, и понеслось.

— Девчооонки, а вы куда идете? А как вас зовут? А чего вы тут одни ходите? А пойдемте со мной, я здесь недалеко живу.

«Только молчи, молчи, Юля, прошу держи себя в руках» — светящиеся алые буквы бежали по челу подруги. Она делала мне большие глаза. Она подавала сигнал. Да, я помню, помню, я обещала заткнуться, хорошо.

Подруга вежливо щебетала с неведомым алконавтом, а я тем временем тихо закипала внутри. Мужик был мерзок, вонюч, пьян, все, что я хотела от него — чтобы он сгинул.

Беседа журчала своим чередом — «а че твоя подруга такая хмурая, у нее плохое? счас поднимем!». Подружка убалтывала завропода, завропод настаивал на своем. Мы никак не можем пойти с тобой, увы, увы, очень спешим, дома ждет мама, волнуется, понимаешь? Завропод не понимал. Мы должны были непременно пойти с ним, «не, ну, а чо?». Недолго же, ну. «Че, вам жалко что ли». Рано или поздно, наверное, он бы устал и отвалился естественным путем, но в какой-то момент все пошло не так.

Чувак разомлел и решил нас потискать. Вот так, ни с того ни с сего раскинул свои мерзкие лапы и обнял за плечи, притянув к себе. Обеих.

Он положил свою грязную вонючую руку мне на плечо. Подруга осеклась и посмотрела на меня умоляюще. В наступившей секундной тишине было отчетливо слышно, как из меня с треском вылетают искры и звеня рассыпаются по мостовой.

— Не трогай меня, — ледяным тоном сообщила я мужику, смахивая его грабли с собственного плеча. Я держалась как могла. Я была просто образец спокойствия и терпимости.

— Чей-то тебя нельзя трогать? — натурально удивился мужик. — Почему?

(Прикиньте, да, серьезно, я должна объяснить постороннему пьяному хмырю, почему он не может меня трогать?!)

— Потому что я — музейный экспонат.

Конечно, так себе шутка, особенно если прибавить мой тон. Но даже для плохой шутки эффект был чересчур.

Мужик взревел как раненая горилла:

— Кто экспонат?! Я — экспонат?!

Классика жанра, да. Было бы смешно, если бы не было так страшно.

Ловким отработанным движением, действуя так явно не первый в жизни раз, чувак схватил меня сзади за волосы и пообещал мне выдать женский половой орган.

Я даже испугаться не успела. Растерялась просто. Не поняла — это что вообще сейчас происходит. Что он собирается делать? Что именно, ведь женского полового органа у него нет? Да, я была воспитанной девочкой. Наивной чукотской девочкой из хорошей семьи.

Когда тебя крепко держат сзади за гриву, запрокидывая голову назад, сделать с этим практически ничего нельзя. Можно только наблюдать звездное небо над городом, потому что моральный закон внутри нас в этот момент для обзора не доступен.

Хорошо, что со мной была моя боевая подруга. В отличие от меня, она-то не растерялась. Она-то как в воду глядела (предупреждала же тебя, дуру, молчи!) и была готова морально. Но и не только. В ее кармане лежал баллончик с нервно-паралитическим, такие были смутные тогда времена, девочкам приходилось вооружаться. Благодаря этому баллончику, а также уму, реакции и смелости моей подруги мы отделались испугом. Нелегким, нет, видите, до сих пор бомбит. Хоть и смеялись мы потом над этим долго. Но все не высмеешь. Мужику, конечно, досталось больше, но мне почему-то его совсем не жаль.

Если вы женщина, вам, вероятно, легко будет это представить. Если мужчина — сложнее, но вы попытайтесь. Вы заходите в свой подъезд, а там вас поджидают два малознакомых хмыря. Они начинают вас «лапать». По каким-то причинам защитить вас некому, и если позвать на помощь в подъезде — тоже никто не придет (я пробовала, знаю). Вы понятия не имеете, что у этих хмырей на уме, просто приставания или еще что похуже. Ваша задача — выйти целой, с минимальными потерями. Что вам остается делать? Драться? Кричать, чтобы убрали свои поганые руки, чтобы они разозлились и почувствовали себя вправе поступать с вами жестче?

Хохотать и отбиваться, отбиваться и хохотать, черт побери. Переводить все в шутку, в легкий флирт, главное — не показать им как ты их боишься, потому что страх — это провокация. А ведь вы живете рядом и да, это уже не в первый раз.

Неужели вы действительно думаете, что ей это было в радость? Нет, правда, правда, вы серьезно так думаете?