Сын классика, издатель "легкого чтива" и пионер эротической литературы. Адаму Глобусу — 60

Адам Глобус (его настоящее имя — Владимир Адамчик) родился в Дзержинске, но прожил там всего один год. В 1959 году его отец, будущий классик белорусской литературы Вячеслав Адамчик (автор романов «Чужая бацькаўшчына», «Год нулявы», «І скажа той, хто народзіцца…», «Голас крыві брата твайго»), переехал с семьей в Минск. С тех пор Володя бывал в Дзержинске лишь в гостях у дедушки Броника и бабушки Яди.

— Гэта Мінск змяніўся, а Койданава (прежнее название Дзержинска) — не, — рассказывал TUT.BY писатель. — Калі я ў 1968 годзе пераехаў на вуліцу, якая сёння называецца Прытыцкага, на праспекце Пушкіна стаяў адзін рад дамоў, а за імі - поле… Справа ў тым, што ўвесь патэнцыял Беларусі сышоў на пабудову Мінска. Затое правінцыі застаўся снабізм. Мясцовыя жыхары ведаюць адказы на ўсе пытанні. Доктар тут больш круты, чым прэзідэнт. Калі ў Мінску ты спускаешся ў метро і пераўтвараешся ў звычайнага чалавека, то ў маленькім горадзе кожны — персона.

На бывшей улице Сталина, а ныне — 2-й улице Ленина стоит дом, где рос Владимир Адамчик. Увидеть его можно на одной из картин Адама Глобуса: ярко-желтый, с красной крышей — дом как символ человеческого существования. Сегодня здесь живут родственники писателя. Интерьер хранит множество близких сердцу вещей из детства: от покрывала с героями сказок до большого зеркала.

Подростковые годы Глобуса прошли в самом центре Минска, в знаменитом писательском доме. В разные годы в здании на Карла Маркса, 36 жили такие писатели, как Янка Мавр, Максим Лужанин, Рыгор Семашкевич, Василь Витка, Иван Мележ, Петро Глебка, Иван Шамякин, Иван Науменко, Ян Скрыган, Владимир Короткевич, Янка Брыль, Вячеслав Адамчик, Нил Гилевич и Владимир Некляев (это к слову об окружении, в котором рос будущий писатель).

Наверное, неудивительно, что самая известная художественная работа Глобуса, созданная на стыке визуальности и литературы, связана с одним из его соседей. Речь о первом белорусском комиксе по повести Владимира Короткевича «Дикая охота короля Стаха», который выдержал четыре издания (1988, 1991, 2005 и 2013).

Но Глобус обратился к творчеству Короткевича не только по этой причине. Своим вольнолюбивым духом и интересом к истории этот писатель был во многом символом той белорусской литературы, которой был чужд советский официоз. На рубеже 1986−1987 годов было создано литературное объединение «Тутэйшыя», которое как раз этому официозу противостояло. Формальным руководителем объединения был Алесь Беляцкий (в будущем — известный правозащитник), но фактически за лидерство боролись харизматичные Адам Глобус и Анатоль Сыс, которые считались ответственными за прозу и поэзию. «Тутэйшыя» прекратили свое существование в 1990 году. Но из его рядов вышло целое поколение белорусских писателей (от прозаика Андрея Федоренко до драматурга Сергея Ковалева).

Впрочем, Адам Глобус получил вовсе не филологическое, а художественное образование: он выпускник Минского художественного училища (1977) и Белорусского театрально-художественного института (1983), работал художником-реставратором и художником-оформителем. Но для многих белорусских художников его творчество и особенно личность — сильный раздражитель.

Его дважды не принимали в Белорусский союз художников. Первый раз — еще в 1980-е.

— Зрабілі маю выставу разам з Ігарам Кашкурэвічам, Людай Русавай, Сяргеем Малішэўскім, на якую прыйшлі мастакі і сказалі: нам такое мастацтва не патрэбна, — рассказывал Глобус. — Нас тады абвінавачвалі ледзь не ў здрадзе радзіме, казалі, што мы разбураем сацыялістычны рэалізм і гэтак далей. Там быў ідэалагічны складнік.

Прошла четверть века, и в 2010 году он сделал вторую попытку. Рекомендации Глобусу написали Владимир Толстик (теперь народный художник Беларуси) и Владимир Кожух. Бюро секции живописи, а затем секция живописи проголосовали за, а вот Рада Союза — против.

Причиной такого решения стала скандальная книга «СУчаснікі», в которой ее автор дал чрезвычайно нелицеприятные оценки многим белорусским писателям и художникам.

— Я адразу ўспомніў дзясяткі абражаных ім (не пакрыўджаных, а менавіта абражаных, я падкрэсліваю!) мастакоў, якія ўваходзяць у наш саюз, уключна з ягонымі настаўнікамі, — комментировал тогда эту ситуацию художник Рыгор Ситница, один из руководителей союза (теперь его руководитель). — Ва ўсходняй культуры да настаўніка ставяцца як да святога. Я таксама прывык да такога падыходу: калі быў малы, то на вуліцы перад вясковымі настаўнікамі мы з сябрамі шапкі здымалі. А калі я прачытаў у адной з газет за подпісам Глобуса нешта гідкае пра Гаўрылу Харытонавіча Вашчанку, якога я не проста паважаю, а лічу вялікім мастаком і вялікім грамадзянінам, мне было гідка. У кніжачку «СУчаснікі» ён гэта не ўключыў. Але я шмат непрыемнага чытаў у Глобуса пра Брыля, пра Анатоля Бараноўскага — настаўніка, які вучыў яго 6 гадоў, і іншых. Мяне гэта страшэнна абурала.

Ситница рассказал, что ценит картины Владимира Адамчика, но добавил, что не разделяет профессию и мораль: «Ніколі не займаўся маралізатарствам і сам далёка не пурытанін, але ёсць межы, за якія я сам не пераступаю і іншым не дазволю». В итоге Рада Союза художников проголосовала против.

— Яны ўзялі гэтую кніжку і цэлую гадзіну спрабавалі мне давесці, што тое, што там напісана, няпраўда. Але гэта ж мастацкі твор! — ответил Глобус и добавил: — Я пра іх пісаў, і яны паказалі, што гэта іх вельмі хвалюе. Каб нейкую кніжку гадзіну ўсе разам чыталі, абмяркоўвалі… Ну, значыць, я правільна пішу і буду пісаць пра іх.

Литературный дебют Глобуса состоялся в 1981-м, когда в газете «Літаратура і мастацтва» было опубликовано его первое стихотворение. В 1980-е вышли его сборник поэзии «Парк» и сборник рассказов «Адзінота на стадыёне». Но с распадом СССР высокие гонорары исчезли. Чтобы достойно зарабатывать, писатель решил выйти на российский рынок.

В 1990-е годы он вместе с братом Мирославом Шайбаком и группой других писателей стал писать продолжения знаменитых фильмов и сериалов (от «Унесенных ветром» до «Санта-Барбары»). А затем его «команда» стала авторами несколько сотен романов, которые выходили под фамилией Андрей Воронин.

Ради объективности сам Глобус рассматривал эти книги исключительно как заработок. Он был убежден, что «беларускія пісьменнікі пішуць па-беларуску». Когда Светлана Алексиевич получила Нобелевскую премию, Глобус прокомментировал, что «яна сама з Беларусі, грамадзянка Беларусі, а пісьменніца яна руская. Гэта маё такое стаўленне, і я яго не буду мяняць».

В 1990-е у него вышли книги «Дамавікамерон» (1994) и «Новы дамавікамерон» (1998), которые считаются одними из первых произведений белорусской эротической литературы.

Многие писатели прячут ото всех подробности своей личной жизни. У Адама Глобуса все с точностью до наоборот. В книге «Дом», которую сам писатель назвал «раманам-аўтапартрэтам у сямейным інтэр'еры», можно узнать многие, зачастую интимные, подробности о всех членах семьи писателя: от его родителей до жены.

На фотографе Елене Адамчик, чьи работы, в частности, выставлялись в штаб-квартире ЮНЕСКО, Глобус женился в 1982 году. Познакомился — за год до этого.

— Мы познакомились в 1981 году на танцах в Театральном художественном институте в Минске. К тому времени я был уже довольно известным художником. Помню, как Елена пришла ко мне в мастерскую, переложила шляпу и что-то еще. Мне это очень не понравилось.

«Для создания семьи сильной любви недостаточно. Семья — это доверие, общий эстетический вкус, капитал и дети», — говорит Адам Глобус.

В этом году книга «Сям'я», большая часть которой — упоминавшийся выше «Дом», претендует на победу в литературной премии имени Ежи Гедройца. Это далеко не первая попытка Глобуса стать лауреатом. Дважды его книги занимали третье место: в 2013 году — «Сказы» (тогда победил Владимир Некляев), в 2017-м — «Зваротная перспектыва» (победу праздновал Змитер Бартосик). В 2014-м и 2016-м Глобус остановился на стадии лонг-листа (за книги «Казкі пра дарослых» и «Гісторыі пра Менск і яго ваколіцы»).

Хотя еще в 2001 году Глобус считал, что литературные премии «патрэбныя пачаткоўцам, графаманам з правінцыі, уладзе і чынавенству».

— Тое чынавенства стварае ўяўную іерархію літаратуры. Уяўную, бо Багдановіч з Багушэвічам і Гаруном ніякіх прэмій не атрымлівалі, а стварылі новую беларускую літаратуру. За прэміі пісьменніку павінна быць сорамна. Гэта галоўнае — сорамна павінна быць. Мяркую, Брылю сорамна за Сталінскую прэмію, як Быкаву — за Ленінскую. Сартру вось было сорамна за Нобелеўскую прэмію. Сартр, дарэчы, адмовіўся ад грошай і ад прэміі. Мужны ўчынак. У нас ніхто ніколі ад прэмій не адмаўляўся і доўгі час не адмовіцца. Такія мы ўжо сціплыя, беларусы. Вось Аркуш (писатель Алесь Аркуш. — Прим. TUT.BY) даў мне прэмію «цагліны». Зняважлівая, між іншым, прэмія. І назва зняважлівая. А я не адмовіўся. Сказаў, што машына ў мяне зламалася, не паехаў, не атрымаў. Але ж і не адмовіўся. Калі ты сапраўдны літаратар, ты мусіш рыхтавацца не да атрымання Нобеля, а да адмаўлення ад Нобелеўскай прэміі.

Кстати, у Глобуса есть своя субъективная премия — «Залатая літара», которую он вручает за лучшую прозаическую книгу года. В прошлом году ее лауреатом Андрусь Горват, автор «Радзіва „Прудок“», который получил от писателя 100 евро.

Но наш рассказ о юбиляре завершим не литературной, а бытовой историей. В последние годы писатель стал придерживаться здорового образа жизни.

— Усе мы добра ведаем, што вельмі кепска, калі чалавек выходзіць з сябе, а вось калі ён выбягае з сябе, гэта вельмі добра. Я вось выбягаю з сябе — з сябе п’яніцы я выбег, з сябе курца, што курыў доўгі час цыгарэты. Я выбег з сябе таўстуна, раблю гэта кожную вясну, бо ўзімку крышку набіраю, а потым выбягаю. І гэта вельмі класна.