Режиссер "Хрусталя" Дарья Жук: В Беларуси не умеют себя хвалить. И наслаждаться моментом

Ее фильм "Хрусталь" собрал рекордные сборы в белорусских кинотеатрах, специалисты от кино выдвинули ее картину на "Оскар", а сама Дарья Жук стала одной из самых популярных личностей в Беларуси в начале сентября нынешнего года. В интервью порталу www.interfax.by она рассказала о своем пути в Америку, взаимоотношениях с "Беларусьфильмом" и Беларусью, женском университете, мужчинах разных культур и мечтах о будущем…

"Хотела поступать в Москву, а уехала учиться в США"

- Впервые я попала в США после 10-го класса. Ходила в Минске в школу с углубленным изучением английского, и в то время действовали различные программы обмена. Под одной из них, заполнив необходимые анкеты и сдав тесты, я и попала в Америку.

- Когда приехали туда из наших 90-х, было у вас ощущение "Вау, как тут круто! Хочу тут остаться навсегда!"?

- Нет, совсем нет. А вот страх, что накроет депрессия от попадания в незнакомое общество с незнакомой культурой, был. Это все совсем непросто, особенно для совсем молодой девушки. Поэтому вечерами мы в Америке созванивались с девушкой, которая, как и я, приехала туда из Минска по обмену, и часами с ней разговаривали по телефону.

- А в какой момент поняли, что хотите жить в США, а не просто побыть там некоторое время?

- Не было такого… Просто я шла к своей цели, шаг за шагом. Старалась всегда держать свои опции открытыми. У меня не было цели любой ценой попасть в Америку, ее маленькие городишки и их провинциальность у меня никакого восторга не вызывали. Наоборот, я долгое время считала, что, может, лучше было бы, если бы я училась в Москве. Именно туда я сперва собиралась поступать, но оказалось, что в Москве дороже, чем в США, где, кроме того, предлагали полную стипендию. Поэтому был сделан такой выбор. И дальше тоже, шаг за шагом, я просто старалась принимать наиболее оптимальные в данный период времени решения.

- Родители помогали на этом пути, не пытались отговаривать?

- Нет, разве что подсказывали, направляли на более серьезную профессию. Я и потратила достаточную часть времени на изучение экономики и финансов прежде, чем пришла в кино.

Я росла единственным ребенком в семье. Мои родители работали журналистами, были часто очень заняты, а я предоставлена сама себе. Сама ходила в школу и в музыкальную школу, в 6 лет могла проехать несколько остановок на метро оттуда, чтобы пойти к бабушке. И это было нормально. Сейчас совсем другое время и отношение к детям. Сейчас в 16 лет еще ребенок, а тогда я в свои 16 чувствовала себя очень взрослой.

Мой отец всегда очень поддерживал любые возможности путешествовать, увидеть мир, расширить кругозор. Возможно, они так реализовывали какие-то свои мечты, давая мне то, что не могли позволить себе сами.

"В Беларуси все меняется. Но очень медленно"

- После долгого времени в Америке ощущение, что вы белоруска не покидало?

- Нет, конечно. Я постоянно была на связи с Минском, у самой было и остается много друзей из России, Украины, Беларуси, с которыми встречаемся в Нью-Йорке и во всем мире. Идет постоянное общение, тусовка своеобразная, где бы кто ни был. Стираются границы, появляется больше возможностей: например, жить в Нью-Йорке, а работать в Москве. Кажется, сейчас целое поколение появилось таких людей из разных стран…

- Из этой тусовки с взаимопроникновением разных культур, стран, людей какой видится Беларусь? Какие мы на общем мировом фоне?

- В Беларуси все меняется. Но очень медленно. Наверное, этой стабильностью, медленным ритмом жизни и некой "памяркоўнасцю" Беларусь и отличается от других стран. Причем, "памяркоўнасць" с хорошей стороны тоже, у нас ритм жизни более созерцательный. Мне, например, очень нравится, что я из небольшой страны Беларуси. А вот имперское отношение ко всем многих россиян коробит. Но они и сами от него страдают, поверьте. Попадая в другие культуры и жизненные обстоятельства, им гораздо сложнее подстроиться под них, чем нам, послушать кого-то и поступить, как кто-то указывает. Ведь им все время хочется доказать, что они хозяева. И от этого сложно им самим.

"А потом случилось кино"

- Когда увлечение экономикой переросло в увлечение кино?

- Уже в свой третий год обучения в университете я случайно попала в кинокласс. А еще раньше захотела проявить себя в музыке, т.к. в музыкальной школе в Минске училась, и оказалась в экспериментальном классе по композиции. Там я и познакомилась со многими творческими людьми, и увидела совсем другой мир.

Я очень хорошо помню свой первый день съемок художественного кино, день, проведенный на площадке, с актерами, со всей командой. Я испытала тогда неимоверный душевный подъем. Искала его долго в других сферах и занятиях, но так и не нашла. Только кино. Один раз попробовав, я "попала"…

- "Хрусталь" в Минске прозвучал очень громко. Рекордные сборы в кино, переполненные залы, продление показов… И между тем – неоднозначные отзывы зрителей.

- Нельзя понравиться всем. Положительных отзывов все равно больше. Среднему зрителю фильм понравился – и это главное. Даже мой 85-летний дедушка, посмотрев его, сказал, что такого у нас еще не было. Ну а диванные критики… Я даже не знала, что у нас их так много.

- Что было самым сложным в работе над фильмом, помните?

- Погода и язык. Была ранняя весна, когда мы снимали: холодно, мокро, скользко. Я заболела за 2 дня до начала съемок, и так и провела весь съемочный процесс, и еще несколько месяцев после него. Видимо, это было что-то психосоматическое.

А еще очень сложным оказалось взаимодействие операторской команды с художественным цехом. Они разговаривали совсем на разных языках, в прямом смысле слова, и часто не могли понять друг друга. Привлекать на площадку еще и переводчика не хотелось, так как казалось, что через любого посредника-переводчика может что-то ускользнуть важное. Хотелось напрямую понимать один одного. Вроде получилось в итоге. Но это было непросто совсем.

- На "Беларусьфильме" очень горды вашей работой. А какие у вас сложились отношения с нашей главной киностудией?

- Хорошие. Там замечательный редакторский цех, который мне очень сильно помогал. Видела, что помогли бы и многим другим, но, как я понимаю, у киностудии нет особо своих "живых" денег, она подчиняется Минкульту. И даже чтобы получить какую-то помощь, финансовую поддержку, надо пройти согласования и ждать ответов. Когда у тебя собрана команда и подписаны контракты с артистами, соглашения с иностранными продюсерами, это сложно.

- В ту версию фильма, который вышел на белорусские экраны, попали не все кадры. Что-то вырезали?

- Да, последние 20 секунд. Но я посчитала, что важнее выпустить кино, показать его зрителю. Оно и без тех 20 секунд целостное и интересное. Плюс существует вопрос ответственности. Я не писатель с ручкой и бумагой, за мной стоит большая команда людей, которые также работали над фильмом. И не выпустить на экраны фильм было бы неправильно по отношению к ним и к их работе также.

"Мы не умеем наслаждаться моментом. А жаль"

- Сами какое кино любите смотреть?

- Не блокбастеры – это точно. "Трансформеры" мне неинтересны. Люблю независимое, авторское кино – и американское, и европейское. Сейчас вот очень рада победе в одной из номинаций Венецианского фестиваля российской картины "Человек, который удивил всех". Стараюсь следить за событиями в европейском и американском кино, за фестивалями, да.

- Наш "Лістапад" нравится?

- Очень. Организаторы фестиваля делают невероятно много, чтобы привезти в Минск фильмы, которые бы по-другому и не попали бы никогда на белорусские экраны. Мне кажется, если бы организацией фестиваля занимались бы другие люди, более близкие к власти, например, то это мог бы быть фестиваль дружественных стран СНГ, а не "Лістапад", на который хотят приехать очень многие из мира кино. А это заслуга вполне конкретных людей.

- Например, директора фестиваля игрового кино Игоря Сукманова, да?

- Да. "Лістапад" во многом держится на нем, на его огромной любви к кино, в которой не может усомниться никто из тех, кто с ним общается. Сукманов постоянно ездит по всему миру, общается с людьми, "промоутит" фестиваль, просматривает картины, договаривается с людьми об их участии в "Лістападзе". А это невероятный труд, который не прекращается круглый год.

- Приятно слышать добрые слова в адрес белорусского фестиваля. Кажется, мы, белорусы, не очень умеем себя хвалить и ценить то, что у нас есть…

- Точно, не умеем. И искренне радоваться тоже, и наслаждаться моментом, когда все хорошо. Мы как родители по отношению к детям: все хорошо, но… Боимся перехвалить, ищем, куда еще стремиться. Даже когда мы чего-то достигаем, не умеем этому радоваться, не можем остановиться и насладиться моментом, а не стремиться сразу же к чему-то еще. Я такая же. Часто ловлю себя на том, что когда хвалят, начинаю говорить: "Нет, это оно само так сложилось, что вы, что вы…". А на самом деле проделан огромный труд и можно насладиться моментом. Все же целостных и самоуверенных людей в США я встречала гораздо больше, чем в Беларуси. Наверное, во многом это вопрос воспитания и установок еще из детства.

- Своих детей будете воспитывать по американским или восточноевропейским правилам? Какие методы вам ближе?

- Я пока не задумывалась об этом. Но когда думаю, например, о школе, то хочу отдать своего ребенка в белорусскую, а не американскую. У нас среднее образование лучше и сильнее, более многогранное и качественное. В США тоже есть хорошие школы, но их мало, и они для избранных, очень дорогие.

Пять вопросов от "Интерфакса"

1. Каким людям из прошлого вы благодарны? Кто на вас сильное впечатление произвел?

- Девушкам из моего первого университета в США. Это был женский университет в глубинке, 8-тысячном поселке с 28 церквями. Когда я туда приехала, познакомилась с потрясающими девушками – из Казахстана, России и Украины. Они были самыми умными, начитанными и необыкновенными, как мне казалось. Мы и сейчас поддерживаем отношения, дружим. Их мнение по-прежнему очень важно для меня. А одна из подруг помогала мне с "Хрусталем" финансово.

2. Какая формула успеха от Даши Жук?

- Биться головой о стену, и желательно в одно место. Настойчивость, целеустремленность и преодоление страхов неудач помогает достичь успеха.

3. В жизни всех успешных людей обычно большую роль играет семья. И чаще жена стоит за спиной мужа. А какая у вас семья? И как вы видите сочетание карьеры и семьи в своей жизни?

- У меня было несколько не очень удачных попыток совмещения карьеры и семьи, и я поняла, что мне надо найти такого партнера, который гибок, понимает, чем я занимаюсь, и готов играть по тяжелым правилам. Я могу полгода снимать кино в Москве, например, и любимый должен это понимать и поддерживать. Я рада, что нашла такого человека. На Западе гендерные роли более гибкие, чем в Восточной Европе, и мой муж прекрасно меня понимает. Он американец, журналист, писатель и сценарист. Мы хотим много ездить, у нас с ним очень много планов, и, конечно, мы хотим в перспективе детей. И уверены, что их появление сильно не повлияет на наши профессиональные и личные амбиции.

4. Какая у вас мечта? Что еще не реализовано из желаемого, о чем можно было бы рассказывать через 10 лет?

- Хотелось бы быть востребованным и продуктивным режиссером, снимать много проектов – и высокобюджетных, и авторских. И иметь своего агента в Голливуде.

5. Что бы вы хотели пожелать своим детям и внукам? Чему хотели бы научить, что привнести в их жизни из того, что видите и знаете вы сегодня?

- Я бы хотела, чтобы они широко мыслили. И мечтали. Современному поколению в Беларуси так не хватает этого умения – мыслить стратегически, широко, глобально, просчитывать шаги, видеть общую картину, а не ее маленькую часть. У нас все очень точечно. Хочется, чтобы наши дети и внуки были не исполнителями, а создателями, осознанными и продуманными. Чтобы они генерировали идеи, осуществляли их и не боялись ими делиться, заражать ими людей вокруг. Именно этого, а не роли винтиков в каком-то механизме, я желаю своим детям.

Ирина Киеня

Фото: Игорь Чищеня и Николай Ботвинник