Роза на асфальте

О, сколько счастья нам приносит любовь! Ни с чем не сравнимое чувство полета, эйфории, жажды жизни. О, сколько горя нам приносит любовь! Когда предают, топчут в грязь, без ножа режут бедное сердце…

Валентина ПАВЛОВСКАЯ, г. Барановичи

Дождь шел и шел. Асфальт стал черным. Его заполонили лужи. Люди по ним бежали по своим делам. В том числе и я. И вдруг вижу розу на асфальте. Кто-то потерял. У меня появилось желание ее поднять. Но пока я думала, глядя на бледно-розовый цветок, так контрастировавший с нечистой улицей, чей-то массивный ботинок наступил на него. И вот уже нежный цветок беспомощно лежит распластанный. С ужасом я смотрела на эти, как мне показалось, страшные ботинки, втоптавшие розу. Я медленно подняла глаза и увидела сделавшего это мужчину. Безволосая голова блестела от дождя, словно тыква. Толстые губы перебрасывали из угла в угол рта жвачку. Боже, каким жестоким мне показался этот поступок! Как можно было так безжалостно растоптать красоту?

…Девушка сидела прямо передо мной и плакала. Я смотрела на ее бледное лицо и сравнивала с той розой. Мы обе молчали. Каждый думал о своем.

– И все же, как так случилось? – первой нарушила тишину я.

Девушка опустила голову, слезы ручьем потекли по ее лицу. Но жалости они у меня не вызывали, я продолжила:

– Неужели вы не понимали, чем могут осложниться добрачные половые связи? Вы же смотрите телевизор, читаете газеты и журналы. Так что должны были знать, что свободная любовь не свободна от ответственности.

Гонорея! Страшное слово, страшная болезнь. Девушка, словно угадав мои мысли, еще больше сжалась в комок. Глядя на это беззащитное существо, мое сердце уже обливалось кровью.

Девушка вздохнула, вытерла слезы детскими кулачками и заговорила:

– Встретила я парня. Он учится на юридическом. И как-то он пригласил меня на чай к себе домой. Мы слушали музыку. Разговаривали. Нам было хорошо. И я доверилась ему.

– И как? Понравилось? – придав голосу жесткость, спросила я.

– Нет, – испуганно призналась Таня, – тем более это было один только раз.

– А какая разница – один, два? Все равно заболела венерической болезнью. Где гарантия, что это не сифилис и не СПИД?

– Нет, только гонорея, врачи сказали, – ответило юное создание.

– Сколько тебе лет? – спросила я у девушки и оценивающе на нее посмотрела. Красивая, нежная, хрупкая, еще совсем ребенок. Словно бутон розы, но тронутый грязными руками и выброшенный.

– Мне очень стыдно. Я не хочу жить. Мне все не интересно. Вот весна на дворе, а у меня мрак на сердце.

Мое сердце сжималось от жалости.

– И как будешь жить дальше?

– Не знаю. Он не покинул меня в беде.

– Как?! Вы с ним еще встречаетесь? И это после  того, что случилось? Гони его от себя подальше. Ведь он загубил твою молодость.

– А у меня будут дети? – немой вопрос застыл на устах девушки.

Я промолчала. Только, глядя на Таню, думала: «Разве может распуститься цветок, жестоко втоптанный в грязь?»