Леонид Судаленко: Мы на пороге "грандиозного шухера"

Лукашенко очень боится народных бунтов. И дело профсоюзов – одно из доказательств этому.

Об этом сайту Charter97.org заявил правовой инспектор труда независимого профсоюза радиоэлектронной промышленности (РЭП) по Гомельской области Леонид Судаленко, комментируя приговор суда, вынесенный лидерам профсоюза Геннадию Федыничу и Игорю Комлику в пятницу, 24 августа.

- После того, как прокурор запросил обвинительный приговор в виде четырех лет «химии», мало у кого были сомнения, что приблизительно так оно и будет. Я лично прогнозировал, что будет присуждено 3,5 года «химии»: обычно практика такова, что судья чуть-чуть снижает цифру, запрошенную прокурором.

Поэтому я могу сказать, что приговор вынесен жесткий, он носит обвинительный и политический характер. Очевидно, что этот приговор принимался не в совещательной комнате судьи.

По своей природе «домашняя химия» в подобном деле – достаточно жестокий приговор. Человек очень сильно поражается в своих правах. Это то же лишение свободы, только с отсрочкой. На протяжении четырех лет Геннадий Федынич и Игорь Комлик будут вынуждены подчиняться жестким ограничениям: ходить сугубо в дневное время с работы и на работу, не отклоняясь от маршрута, в вечернее, ночное время и по выходным дням – находиться дома. В любое время к ним может прийти исполнительная инспекция. И не дай Бог, она обнаружит какое-то нарушение.

В случае «нарушений» мера пресечения может быть изменена и лидеров профсоюза РЭП могут поместить в ИВС под стражу с последующим пересмотром приговора.

Кроме того, «домашняя химия» допускает применение специальных средств, позволяющих контролировать местонахождение осужденных – так называемых браслетов. Я уже не говорю о поездках за границу или в другие города и об активном продолжении профсоюзной деятельности – это все на протяжении четырех лет будет для лидеров РЭП недоступным.

Поэтому я хочу еще раз подчеркнуть: приговор жесткий и носит политический характер.

Не надо также забывать, что некоторые эпизоды деятельности профсоюза следствие выделило в отдельное производства. Поэтому можно предполагать, что будет еще одно уголовное дело в отношении лидеров профсоюза.

- Почему власть решила ударить именно по профсоюзу РЭП?

- Потому что это сегодня – наиболее эффективно действующая структура гражданского общества. Я полностью соглашаюсь с мнением независимой журналистки Ирины Халип: профсоюз РЭП в последнее время стал настоящим народным лидером.

Хочу сказать, как человек, который видит жизнь профсоюза изнутри и практически ежедневно защищает в судах трудовые права граждан: в 95% случае нам всегда удается выиграть. А это значит – защитить права простого трудового народа. Конечно, это не понравилось власти. Конечно же, она боится роста популярности лидеров РЭП среди рабочих.

Чего стоят только «тунеядские» акции 2017 года, когда профсоюз поддержал и начал координировать народные протесты.

Введите в Google слово «профсоюз РЭП» - и обязательно увидите заголовки «одержал победу», «защитил», «помог рабочему вернуть» и так далее.

А сколько людей, получивших производственную травму, которую наниматель хотел выдать за бытовую, обращались в профсоюз! Я прекрасно это помню: эта дела через меня проходили. Мы и через 5-6 лет помогали людям восстановиться в своих правах и получить компенсацию.

Профсоюз работает на «отлично», потому власть не могла не испугаться и не обрушить на него всю мощь своего репрессивного аппарата.

Но из-за полного отсутствия доказательств и под давлением гражданского общества – отдельно хочу сказать «спасибо» тем, кто все эти дни приходил на суд и освещал процесс в независимых СМИ – власть не решилась вынести приговор, связанный с заключением в тюрьме. Власть боится как деятельности профсоюза, так и белорусской и международной солидарности с ним. Посади сегодня лидеров РЭП за решетку – и последствия для режима будут очень серьезными.

- Вы сказали что власть боится как самого профсоюза, так и последствий своих репрессий против него. На чем основаны страхи правящего режима?

- Власть больше всего боится того, что люди массово выйдут на улицы. Поэтому «там» всегда мониторили, мониторят и будут мониторить народные настроения. Именно объективные настроения – о которых нам ни в коем случае не расскажут по телевизору.

Когда в 2017 году простые люди вышли на улицы – а я сам был участником этих событий – власть растерялась.

У нас, в Гомеле, 17 февраля 2017 года, когда на улицы вышло более 3-х тысяч человек, власть не знала, что делать. Это была крупнейшая акция за последние 20 лет. Инициатива в тот день полностью перешла на сторону народа. На центральной площади города каждый выступал с трибуны и говорил в мегафон все, что думает.

Конечно, потом власть сгруппировалась и начала отвечать административными делами, но, подчеркиваю, в тот день инициатива полностью перешла к народу. Мы шли и видели: городское начальство растерялось, «мэр» города и одетый по «гражданке» начальник милиции стояли в сторонке и не знали, что делать. Помню, что Лукашенко в тот день отсиживался в Сочи – кажется, договаривался с Путиным об очередном кредите…

Социальные бунты – это то, чего больше всего боится Лукашенко. Власть не сможет контролировать восставший народ. Если завтра по каким-то причинам в том же Минске на улицы выйдет 20-25 тысяч простых трудящихся – власть не будет знать, что делать. Одно дело – применить силу против 1,5 тысяч активистов, которых потом можно оболгать в официальных СМИ, и совсем другое дело – разгонять весь народ, который вышел протестовать потому, что «низы уже не могут», как говорится.

Лукашенко очень боится народных бунтов. И дело профсоюзов – одно из доказательств этому. Мы, как говорилось в известном фильме, накануне «грандиозного шухера». 2019 и 2020 год будут очень непростыми для режима, в том числе и в политическом смысле. Должны пройти парламентские и президентские «выборы», а электората у Лукашенко практически не осталось. Его последний «всхлип» - повышение на 10% пенсий перед электоральными компаниями. Думаю, в ближайшее время он уже не сможет себе больше такого позволить.

Все эти составляющие характеризуют текущую ситуацию. Осень будет достаточно проблематичной для власти, поскольку мы видим, что Россия не дает кредитов в том объеме, который нужен, да еще готовит повышение цен на нефть. МВФ тоже не дает денег без жестких и непопулярных реформ. Замкнутый круг. Куда деваться? И это все делает понятным, почему возникло «дело профсоюзов».

- Еще во время суда над лидерами РЭП международные профсоюзы заявляли о необходимости введения санкций против режима Лукашенко. Есть ли вероятность, что их введут сейчас, после приговора?

- Приговор, который вынесен, является обвинительным. И это – основание, чтобы требовать таких санкций. Конечно же, наш профсоюз сделает все, чтобы международные санкции против режима Лукашенко ввели. Эта власть воспринимает только разговор с позиции силы.

Если мы покажем себя слабыми, согласимся с этим приговором – это будет большой ошибкой. Приговор достаточно серьезно ограничивает свободу Геннадия Федынича и Игоря Комлика накануне грандиозных событий. Кроме этих 4-х лет «химии», еще последующие пять лет, согласно статье приговора, лидеры РЭП будут поражены в правах и не смогут занимать руководящие должности.

Сейчас Геннадию Федыничу 61 год. Значит, до 70 лет он будет поражен в правах. Власть знала, что делала. Она понимала, что Федынич набирает популярность у трудового народа и, возможно, попробует свои силы в политике.

Поэтому мы все это так не оставим и будем продолжать борьбу.