Пять характерных юридических нелепостей по делу "Белта"

События по делу о несанкционированном доступе к платному контенту "Белта" набирает все большие обороты. Воспользовавшись консультацией юриста, "Ежедневник" собрал пять нелепостей этого дела, которые очень хорошо характеризуют действия СК.

Нелепость первая - срок давности

По ч.2 ст.349 Уголовного кодекса Беларуси, которая инкриминируется журналистам, срок давности привлечения к уголовной ответственности составляет два года. Обычно следователи стараются не возбуждать уголовные дела, тем более сложные для расследования, если его перспективы весьма туманны относительно сроков давности. Иными словами, если к окончанию рассмотрения дела в суде истечет срок давности привлечения к уголовной ответственности. Ведь может получиться так, что будет потрачено очень много времени и средств, а на выходе получится пшик. За такие дела начальство по головке не погладит.

Именно такие перспективы имеет дело Белта. Судя, по тому, что лишь в офисе tut.by обыск проходил двое суток, следователям предстоит обработать и проанализировать огромный объем информации, в результате чего расследование уголовного дела может затянуться на очень продолжительное время. Плюс еще время рассмотрения в суде. А ведь уже в следующем году, по крайней мере по эпизодам 2017 года, истечет срок давности привлечения к уголовной ответственности. И даже если к приговору суда сроки давности по остальным эпизодам не истекут, с учетом того, что суд очень редко дает максимум, все обвиняемые с вероятностью в 99% будут освобождены прямо в зале суда. Иными словами, дело абсолютно не перспективное с точки зрения результатов, но, тем не менее, по нему СК проявил поразительную ретивость, задействовав огромное количество человеческих ресурсов. Это может означать только одно, что следователи не боятся получить нагоняй начальства, так как выполняется команда сверху.

Нелепость вторая - задержания

Правоохранительные органы, в том числе и СК, уже давно говорят о том, что они стараются как можно реже заключать людей под стражу, если совершенное ими преступление не представляет большой общественной опасности, особенно по статьям, где наказанием может быть обычный штраф. Здесь опять же именно такой случай: совершение преступления по ч.2 ст. 349 Уголовного кодекса Беларуси "наказывается штрафом, или лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, или арестом, или ограничением свободы на срок до двух лет, или лишением свободы на тот же срок". По таким делам вообще нет смысла проводить задержания, тем более массовые, без каких-либо исключений. Такие действия опять же могут свидетельствовать о том, что дана определенная команда, которая и выполняется, а также о том, что на журналистов пытаются оказать психологическое воздействие, чтобы сократить сроки расследования и избежать истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

Нелепость третья - квалификационная

Следственный комитет не расшифровывает полностью квалификацию ст.349 Уголовного кодекса Беларуси, чему есть веские причины. Вот как расшифровывается деяние "несанкционированный доступ к компьютерной информации" в этой самой статье: "несанкционированный доступ к информации, хранящейся в компьютерной системе, сети или на машинных носителях, сопровождающийся нарушением системы защиты". Последняя фраза, которую СК и опускает, в данном случае очень важна. Для привлечения к уголовной ответственности, да и просто для возбуждения уголовного дела у следователей должны были быть точные данные, что в данном случае имело место нарушение системы защиты. Проще говоря, нужно было взломать систему, либо каким-то незаконным путем получить пароль доступа этой системы.

Пока еще не известны все обстоятельства дела, но исходя из имеющихся данных, пароли были получены как раз законным путем: они были получены от коллег, в том числе работающих в государственных СМИ. И в данном случае даже не важно, давали ли эти коллеги обязательства не передавать пароли другим лицам (по предварительной информации, никаких ограничений на них не накладывалось). Важно то, что задержанные журналисты не крали паролей, и не взламывали их. Пароли были добровольно переданы им другими лицами, а это значит, что как факт отсутствует преступное деяние, поскольку получивший этот пароль журналист не знал и не обязан был выяснять, есть ли какие-то ограничения на использование этого пароля. Это как если бы ваш знакомый подарил вам свой подержанный смартфон, а потом бы вдруг выяснилось, что смартфон на самом деле не его, а принадлежит "Белта". Максимум, что можно предъявить в данном случае получателю смартфона - это потребовать его вернуть. При этом даритель также не совершил никакого преступления, а максимум нарушил условия трудового договора, если речь идет о журналисте "Белта". В случае же, если пароль коллегам предоставлял подписчик, то в данном случае можно говорить лишь о нарушении условий договора с его стороны.

Нелепость четвертая - всеохватывающая

Как заявил Следственный комитет, за 2017-2018 годы было установлено более 15 тыс. несанкционированных подключений. Если подсчитать, то получится, что даже с учетом выходных дней в среднем к "Белта" несанкционированно подключались по 27-28 раз за день. Такое количество несанкционированных доступов просто нельзя было не заметить. Тогда почему же до последнего времени не принималось никаких мер? Не было команды?

Эти цифры несут в себе еще одну пугающую информацию. В среднем один журналист не мог подключатся к "Белта" чаще одного, ну двух раз за день. Это означает, что задержания еще будут и не единичные.

Вызывает удивление и тот факт, почему СК оперирует количеством подключений, когда подписка на "Белта" этого показателя не учитывала. Иными словами, если какое-нибудь районное издание покупала у агентства подписку на месяц или год, то совершенно не важно, сколько раз по этой подписке произошло подключений.

Нелепость пятая - ip-шная

Насколько известно, подписка на платную ленту "Белта" также не имела никаких ограничений по ip-адресам. Подписчик мог находиться хоть за границей, используя свой доступ к ленте. В этой связи непонятно, почему МВД и следом Следственный комитет построили свою деятельность под данному делу, именно на ip-адресах. Откуда они в принципе могли знать, что с этого ip-адреса вход осуществлял не подписчик, чтобы принимать такие экстраординарные действия?

Можно назвать еще с пяток не таких важных, но тоже характерных нюансов по делу. Но и без этого вполне очевидно, что Следственный комитет раскрывает далеко не всю подоплеку скандала.