"Нам давно пора присвоить себе свой вариант русского языка"
29.06.2018 12:44
—
Разное
Известный украинский журналист Андрей Куликов - о том, действительно ли Украина опасна для журналистов, почему россияне часто верят даже самым безумным выдумкам об украинцах, и о том, убьет ли украинский язык государственный статус русского языка.
Один из лучших политических журналистов Украины, глава «Громадське радiо» Андрей Куликов приехал в Минск и Гродно, где встретился с белорусскими журналистами. Приводим некоторые комментарии эксперта, которые, особенно касаемо языкового вопроса, могут быть полезны белорусам.
"У людей нельзя отбирать право и возможность пользоваться русским языком"
- Переход с русского на украинский язык часто требует больших усилий, осознания, многих лет практики, определенного взаимоотношения в семье и твоем окружении. И требует также уважения к тем, кто рядом с тобой. В своей семье мы говорим по-украински не потому, что ненавидим русский, а потому что нашли для себя в этом более гармоничный способ общения. При этом со своими родителями я общаюсь по-русски, уважая их право использовать русский язык. А они уважают мое право говорить по-украински.
Думаю, придание в Украине русскому языку статуса второго государственного языка не приведет к гибели украинского. Украинский язык показал свою способность сопротивляться, выживать в очень сложных условиях. Это могло бы остудить пыл тех, кто кричит, что русский язык в Украине каким-то образом притесняют. Но я и не сторонник того, что это нужно обязательно делать.
Другое дело, что нам давно пора присвоить себе свой вариант русского языка. Он не идентичен с русским языком в России. Это наш русский язык, не менее правильный. В конце концов, если есть американский, австралийский, британский английский язык, то почему не может быть украинского русского языка? Кодифицировать его, создать словарь нашего русского языка. Это может подорвать одну российскую идеологему, когда они проводят работу с соотечественниками в других странах. Я никогда не отрицал и не буду отрицать, что я русский человек по национальности, но я им не соотечественник. У меня есть свое отечество. Когда говорят, русский человек он и в Африке русский, мне смешно. Может, в Африке это и так, не знаю – не бывал, но вот в Украине это по-другому.
У людей нельзя отбирать право и возможность пользоваться русским языком. Но при этом создавать такие условия, при которых им будет выгодно переходить на украинский или выгодно быть русскими в Украине, а не «соотечественниками», - уверен Андрей Куликов.
Какие условия создавались в Украине?
- Я очень люблю белорусскую рок-музыку. Группы «Крамбамбуля», «Крама», «Новае неба» и другие. У меня есть программа на украинском радио «Пора року», и раньше целый час эфира я мог посвятить белорусской рок-музыке. Теперь же я не могу этого сделать – у нас существуют квоты на украиноязычные песни. И это очень здорово. Хотя в моей программе процент украиноязычных песен достигал от 70 до 100 процентов задолго до введения квот. Сегодня эти квоты, о которых спорили до их введения, массово используются украинскими радиостанциями. Это один из методов создания собственного продукта, который отвлекает аудиторию от другого, в том числе пропагандистского.
Другой хороший пример из середины 1990-х годов – это когда в нашей стране начали массово дублировать иностранные фильмы на украинский язык, на телевидении и в прокате. Телевидение – это «пленная аудитория», она часто лишена свободы выбора. Если вы сели смотреть телевизор, максимум что вы можете сделать – переключить канал. В кинотеатрах аудитория свободная, она может в любой момент уйти или вообще не прийти в кинотеатр. И было очень важно, чтобы люди пошли в кинотеатры на украинский дубляж. Появились американские, французские, другие, кроме русских, фильмы, дублированные на украинский язык. С русскоязычными фильмами иная ситуация: хорошо его понимая, нам нужно прилагать усилия, чтобы читать украинские субтитры и получать параллельно еще и такую информацию. В кинотеатрах некоторое время одновременно шли фильмы с дубляжом по-украински и переведенные на русский. Качество перевода и дубляжа постепенно сделали свое дело. И даже русскоязычные люди начали отдавать предпочтение украинскому дубляжу. Люди научились ценить добавленную ценность, которую получают с этим.
По следам убийства Павла Шеремета и спецоперации с Аркадием Бабченко: является ли Украина опасной страной для журналистов?
- В Украине существует опасность для российских журналистов. Как, впрочем, и для украинских. Мы здесь не должны проводить разделение по гражданству, национальности. Здесь скорей идет речь об общественной значимости этих людей. Я не думаю, что Павел Шеремет погиб из-за того, что был россиянином по паспорту и белорусом по сущности. Он был очень известный и очень любимый многими людьми – публикой и другими журналистами. В этом и была его уязвимость. Павлу Шеремету из всех тех, кто приехал к нам в Украину, наиболее удалось стать украинским журналистом, оставаясь при этом белорусским журналистом. Он наиболее близко подошел к украинскости, по тому, как вел свои программы, как взаимодействовал с украинским журналистским сообществом.
Когда погиб Павел, мне очень хотелось, чтобы это была какая-то неисправность в машине, несчастный случай, а не убийство. Потому что это не только страшная трагедия, но и угроза всему нашему журналистскому сообществу. Рано или поздно мы узнаем всю правду об убийстве Павла Шеремета, но не благодаря действиям следственных органов, а скорей благодаря журналистам, которые докопаются до правды. Для многих из нас нужно постоянно помнить, при всей разнице наших масштабов, что это был журналист, а значит, каждый из нас уязвим.
История с Аркадием Бабченко для меня особенно болезнена, потому что связана с историей Шеремета. Моя коллега Лариса Денисенко и я были последними людьми, которые взяли интервью у Павла примерно за 20 часов до его гибели. Историю с Бабченко я во многом воспринял как историю с Шереметом, хотя Аркадия не знал лично, а Павла знал хорошо. И потом у меня было совершенно непонятное состояние, когда выяснилось, что убийства-то не было. Для меня тут есть противоречие: настоящая гибель Павла, которое до сих пор не расследовано, и сымитированное убийство, по результатам которого сразу же сделаны большие выводы. Эти выводы еще не проверены, там где задействованы спецслужбы, всегда можно ожидать чего-то не того, о чем вначале идет речь. История с Бабченко как раз об этом.
Аркадия я совершенно не имею права осуждать. Если бы я оказался на его месте, то наверняка бы перепугался и сказал - делайте со мной что хотите. Но по моему мнению украинские спецслужбы неправильно себя повели, не столько в технологии того, как это было сделано, а сколько в том, что из-за их действий несколько часов целая страна и многие люди за рубежом были введены в заблуждение. С одной стороны, это показало, как легко нами манипулировать в таких огромных масштабах, с другой стороны, многих это утвердило в мысли, что манипуляция с благими намерениями неправомерна. Это подорвало доверие к добросовестным журналистам, которых использовали без их ведома. Это очень плохо, так как показывает и нашу уязвимость, и уязвимость целого общества.
Останется ли Богдан Хмельницкий национальным героем для Украины?
- В журналистике появился новый жанр: когда что-то произошло, в СМИ появляются статьи, как на это событие отреагировали в социальных сетях. На самом деле это вводит в большое заблуждение. Соцсети не являются показателем настроения общества.
Во время Майдана какой-то белорус написал пост поддержки майдановцам. Наши очень обрадовались. К слову, у украинцев большая симпатия к белорусам, и много мифов относительно белорусов и Беларуси. Кто-то из украинцев в ответ на этот пост поддержки написал – спасибо, держитесь, мы придем и поможем вам. Что само по себе не очень правильно и может быть трактовано как вмешательство в дела сопредельного государства. На что белорус написал - вы к нам уже приходили, и процитировал Гаркушу – героя восстания Богдана Хмельницкого 1648 года, когда казаки, мягко говоря, не очень дружелюбно относились к белорусам. Есть еще несколько исторических эпизодов, о которых украинцы предпочитают молчать. Какая обида всколыхнулась с украинской стороны! Нам напомнили, что мы не всегда правы.
У украинцев есть тенденция идеализировать наше прошлое. Это желание быть всегда правыми, не обращать внимания или намерено скрывать то, в чем мы когда-то были виноваты, – разрушительно. Когда мы говорим о наших исторических победах, мы часто забываем о том, какой ценой для других людей они достались.
Есть страницы истории, которые отбрасывают тень на развитие народа. Например, Степан Бандера. Казалось бы, это человек, который мечтал о возрождении украинской государственности, прилагал к этому все усилия, побывал в немецком концлагере. При этом он является очень противоречивой фигурой. В определенный период истории его организация сотрудничала с немцами. Может ли человек своими действиями искупить старые грехи?
А Богдан Хмельницкий останется национальным героем, но, думаю, будут пересмотрены обстоятельства, при которых он действовал.
Мы часто забываем о жертвах других людей. При этом мы, люди, зависим друг от друга, мы не живем в безвоздушном пространстве. И теперь, когда началась война в Украине, мы думаем о том, почему россияне часто верят даже самым безумным выдумкам, которые идут об украинцах. Может быть, в глубине души они думают, что в определенных ситуациях были бы способны на такое? Ведь столько десятилетий их убеждали в том, что украинцы – это русские, но со странным акцентом, и для многих разницы между нами нет. Поэтому когда они встречают утверждение, что украинцы распинают мальчика или стреляют в снегирей только из-за того, что у тех красная грудка, значит, они примеряют это на себя и приходят к выводам, что это вполне реально.
Справка. Андрей Куликов работал в газете News from Ukraine, в Украинской службе ВВС, на телеканалах ММЦ-Internews, «1+1», «Новом канале» и СТБ. Девять лет вел популярное политическое ток-шоу «Свобода слова» на ICTV. Команда программы и ее ведущий несколько раз становились лауреатами премии «Телетриумф».
В настоящее время возглавляет «Громадське радiо», ведет прямые эфиры («Громадська хвиля», «Киев – Донбасс», «Ранкова хвиля», «Пора року»).