"Натягали фраз из интернета". Как чиновники жарко спорили о будущем белорусской промышленности

Как говорят знающие люди, подобные случаются на заседаниях Совмина после ухода журналистов.

Яблоком раздора стала презентация начальника управления экономики инновационной деятельности Министерства экономики Дмитрия Крупского, который заявил о необходимой цифровой трансформации промышленности. В качестве примера он привел немецкий опыт «Индустрии 4.0», в рамках которой обеспечивается разработка и внедрение новых технологических стандартов. Речь идет об использовании «интернета вещей», робототехники и аддитивных технологий. Они позволяют управлять в режиме реального времени различными технологическими процессами.

Таким образом пройдет модернизация традиционных отраслей промышленности, реструктуризация госсектора, выделение на аутсорсинг непрофильных функций и активов, использование технологий электронного документооборота, внедрение кластерной модели развития с широким вовлечением в этот процесс частного бизнеса.

Крупский посоветовал руководству Минпрома и директорам госзаводов подумать и поскорее внедрять элементы «Индустрии 4.0». Тем более, что в 2017 году случился прорыв, были приняты два ключевых декрета «О развитии предпринимательства» и «О развитии цифровой экономики».

Чтобы концентрировать компетенции в области научно-инновационной деятельности промышленного развития и цифровой трансформации, должен быть создан интегрированный государственный орган. На базе какого ведомство он будет создан — это еще не предрешено, отметил представитель Минэка. Ранее звучала идея о создании на базе Минсвязи Министерства цифровой экономики. «По нашему мнению такой госорган должен быть создан на базе нескольких госорганов и за счет объединения усилий науки, промышленности и связи можно будет сконцентрировать усилия для обеспечения цифровой трансформации предприятий реального сектора», — сказал Крупский.

Заместитель министра промышленности Сергей Гунько считает, что белорусские промпредприятия любой формы собственности не готовы внедрять элементы «Индустрии 4.0» «ни физически, ни морально». Но самое главное — нет ресурсов. «Может быть у вас есть идеи, где их взять? К тому же внедрение элементов „Индустрии 4.0“ невозможно для ряда отраслей (космоса, военпрома и др.) из-за вопросов безопасности. Вы это понимаете?» — задал вопросы Гунько.

Дмитрий Крупский подчеркнул, что на первом этапе требуется реструктуризация промышленных предприятий именно госсектора, «определение отраслей, которые будут идти в первом эшелоне», а затем уже последовательно внедрять элементы « устрии 4.0». Таким образом он ответил на вопрос о том, где возможно взять деньги. Хотя этим вряд ли убедил руководство Минпрома.

Вместе с тем представитель Минэкономики согласился с возможными ограничениями на предприятиях военпрома. «В связи с напряженностью в мире тут скорее не экономические, а политические факторы будут влиять на проникновение технологий», — отметил чиновник.

Бизнесмен Андрей Бирюков, давно сотрудничающий с правительством и промсектором, обозначил проблему занятости населения. «Увеличение производительности в 3−4 раза [при переходе на роботизированные комплексы] повлечет трехкратное сокращение численности. Без ответа на этот вопрос внедрение новых технологий невозможно», — сказал он. «Поэтому данная тема требует широкого обсуждения с привлечением не только экономистов, которые зачастую не понимают реальный сектор экономики, но и бизнеса, промышленного блока. Чтобы мы выработали свой верный путь, а не стали заложниками ошибочных направлений», — добавил он.

Председатель Госстандарта Виктор Назаренко покритиковал промышленников за то, что они так реагируют на предложения Минэка. «Самая слабая позиция данной дискуссии — нежелание слышать. Вам говорят, посмотрите на „Индустрию 4.0“. А в ответ — это нам не надо. Так было и со стандартами. Бизнесу тоже ничего не надо было», — отметил он.

Министр промышленности Виталий Вовк удивился, почему за основу берется немецкий опыт и покритиковал за отстранение от участия в процессах. «Вы говорите, мы там какое-то новое министерство создадим, но Минэкономики там участвовать не будет. Просто со стороны будем смотреть, как там все происходит. Поэтому скажите, мы в стране должны быть вместе или по отдельности?» — сказал Вовк.

Крупский также за словом в карман не лез, потому что «не принадлежит к тем чиновникам, которые тупо утираются». Он подчеркнул, что немецкая концепция наиболее четко проработана, поэтому взята в качестве основы. Однако при ее адаптации следует учитывать белорусские реалии, а не просто копировать. Представитель Минэка сказал, что не надо требовать от него четкого ответа на вопрос о том, по какому пути будет развиваться промышленность в мире, потому что «ни я, ни вы, никто не знает этого». Вскоре после этого он покинул пленарное заседание и не дождался окончания дискуссии.

Но в зале нашелся еще один его сторонник. Заместитель министра антимонопольного регулирования и торговли Иван Вежновец отметил, что белорусская промышленность «на старых технологиях и старых направлениях», когда российский рынок уже довольно насыщен, далеко не продвинется, надо искать что-то новое. Он посоветовал госзаводам, которые составляют костях промышленности, в условиях «насыщения рынков и открытости границ» научиться конкурировать методами, которые выработаны международной практикой, а не продолжать жить в тепличных условиях и надеяться на протекцию государства. При этом он предложить поскорее определиться со стратегий развития промышленного комплекса, «куда двигаться и какие методы внедрять», то тогда сможем определиться, что это будет за новое министерство и каким образом будет регулировать эту отрасль.

В ответ на это глава Минпрома пригласил работников МАРТа посетить промышленные предприятия Беларуси.

«Мы говорим про „Индустрию 4.0“ как будто про открытие Республики Беларусь. Перед Минпромом поставлены определенные задачи и мы их стараемся выполнять. Что касается будущего, то нам самим надо определиться куда мы идем. А не быть, как плохой студент, который натягал из интернета каких-то фраз и сделал доклад. Нам такого делать нельзя», — сказал Вовк.

Виктор Назаренко посетовал на то, что «зачастую отраслевики остаются в стороне, ничего не предлагают». «Поэтому разработчикам [социально-экономических программ] приходится самим что-то выдумывать. Если бы представитель Минэкономики делал доклад на основании мыслей и идей отраслевиков, в данном случае промышленников, то у него получился бы более реальный и приземленный доклад», — сказал он.

Глава Госстандарта также высказал «личное скептическое мнение» по поводу создания Министерства цифровой экономики. «Если у промышленных предприятий нет потребности в таком министерстве, то оно будет искусственно созданное. Айтишники сегодня сильны и в состоянии предложить новые информационные технологии. Но есть ли потребность в них у промышленности? Надо объединить подходы. А если их навязывать, то ничего не будет», — считает он. В итоге Назаренко сохранил дипломатичность и сказал, что «он на стороне обоих министерств».

Пока суть да дело промышленность Беларуси намерена развиваться по уже выработанному плану. До 2020 года в промкомплекс планируется инвестировать 2,5 млрд рублей, сообщил замминистра промышленности Сергей Гунько. В текущем году объем инвестиций в модернизацию промышленных предприятий составит около 300 млн рублей. «В 2017 году этот показатель составил 262,6 млн. Но с 2013 года, когда объем достиг почти 800 млн, наблюдалось снижение инвестиций в связи с экономическим кризисом», — сказал замминистра. Как пояснил вице-премьер Владимир Семашко, снижение инвестиций связано в том числе и с вымыванием основных средств в период кризиса.

Однако модернизация принесла положительный эффект, и износ основных фондов сократился за четыре года на 3 процентных пункта, по итогам 2017 года составив 43%. «Обновление и постоянные вложения в модернизацию — основной путь развития белорусской промышленности», — считает он. При этом необходимо изменить структуру источников финансирования. «Собственные дорогие средства необходимо заменять на длинные и дешевые инвестиции», — отметил он.

В числе резервов для развития промышленного сектора Гунько назвал беспрерывную модернизацию действующих производств, процессов, в том числе бизнес-процессов, и строительство новых производств. Важным направлением назван своевременный выпуск инновационной продукции. «Ее доля в общем объеме растет большими темпами. Если ранее она составляла 15−16%, то сейчас около 30%, но надо довести этот показатель до 50%», — сказал замминистра.

Будущее белорусской промышленности за выпуском беспилотной техники, в том числе тракторов и комбайнов, и электротранспорта, заявил Гунько. Кроме этого, считает он, в ближайшее время произойдет замена традиционных материалов на композиционные.

Вместе с тем постоянный представитель Всемирного банка в Минске Алекс Кремер опасается повторения в Беларуси экономического кризиса. «Мы слышим все эти вдохновляющие примеры экономического роста белорусской экономики. Но нас беспокоит тот факт, что нынешние экономические условия, которые вызвали кризис 2015 года, могут повториться», — сказал он.

По словам Кремера, основная причина минувшего валютного кризиса состояла в том, что «страна тратила больше, чем зарабатывала». При этом он отметил, что траты госсектора перекладывались на частный бизнес. «Через трудные времена Беларусь прошла таким образом: не госсектор сократил свои траты, а частный сектор заставили это сделать посредством жесткой денежно-кредитной политики через очень высокие банковские ставки, чтобы вернуть платежный баланс в исходное состояние», — сказал Кремер (цитата по БелаПАН).

Он назвал принципы, которые могли бы быть реализованы в белорусской экономике: действительное представление госсектором государственных интересов; внедрение мировых стандартов бухгалтерского учета; профессионализация советов директоров; разделение коммерческой и социальной функций госпредприятий; политика справедливой конкуренции, создание равных условий работы для государственного и частного секторов экономики. «Пример Китая показал: необязательно все приватизировать, создание равных условий привело к тому, что неэффективные госпредприятия просто ушли с рынка», — подытожил Кремер.